— Спасибо. То, что нужно, — поблагодарила Ханна. Конечно, она бы предпочла что-нибудь поскромнее, но тут выбирать не приходится. Так ее учила Делорес: дареному коню в зубы не смотрят.

— Хорошо, что зашла, Ханна. Я хотела тебе кое-что показать, — Дженис открыла ящик и достала пачку писем. — Те дети, что умеют писать, должны были сочинить письмо Санте с помощью старших девочек. Так вот, ко мне подошла Линда Нельсон и сказала, что Трейси для ее письма понадобились очень странные слова.

— Например?

— Например, «непогода». Сначала Линда не удивилась, в конце концов, мы задержались здесь именно из-за снежной бури. Но потом Трейси спросила, как пишется «следователь». А потом — можно ли вместо «мертвец» писать «мертвяк», или это не одно и то же.

— Ого.

— Я прочитала ее письмо и решила, что ты обязательно должна его увидеть. Я знаю, Трейси смышленая не по годам, но как бы это ее до беды не довело!

Ханна взяла у Дженис письмо и опустилась на один из маленьких стульчиков возле доски. Сидеть было неудобно: колени почти упирались в подбородок, но, поглощенная чтением, она этого даже не заметила.

Здравствуй, дорогой Санта!

Как дела? У меня все хорошо. На Рождество тебе пишет очень много детей, но я надеюсь, ты меня помнишь. Меня зовут Трейси Тодд, я живу в Лейк-Иден, Миннесота. Мой папа шериф округа Уиннетка, а моя мама суперагент по недвижимости. В прошлом году ты подарил мне домик для кукол, который я у тебя просила. Ты такой милый.

Пожалуйста, помоги моей тете Ханне. Ты ее тоже, наверно, помнишь. Это она испекла то печенье, которое мы оставили для тебя под елкой. Мы пришли в досуговый центр на большой рождественский ужин. Еда была очень вкусная, но мы все до сих пор торчим здесь, потому что не можем уехать домой. Все думают, из-за снежной бури, но это неправда. Когда Эдна Фергюсон разрезала торты, тетя Ханна вернулась со стоянки, и у нее было та-а-кое лицо! Она схватила дядю Майка (это самый главный следователь моего папы), и они стали о чем-то разговаривать. Виду них был очень встревоженный, так что я думаю, тетя Ханна снова нашла мертвяка. С ней это часто случается. В общем, всех детей согнали сюда, чтобы мы тут писали тебе письма, смотрели мультики и ни о чем не догадались.

Теперь про то, что мне нужно на Рождество, чтобы ты не ломал себе голову.

Во-первых, пусть у мамы родится ребенок. Она стала ужасно огромная, так что, пожалуйста, поторопись. Папа за нее очень волнуется, а если ребенок родится, они сразу успокоятся. Мама говорит, у нее будет мальчик Билли. Это хорошо, но только, пожалуйста, нельзя ли, чтобы это была девочка? Мне бы больше хотелось маленькую сестренку.

Еще я хочу, чтобы Роуз из кафе «У Роуз и Хэла» отдала моей тете Ханне рецепт своего знаменитого кокосового торта. Бедная тетя Ханна сто раз ее об этом просила, но Роуз не хочет. Ты сможешь достать рецепт? Сегодня последний день, когда все пробуют рецепты, но у тети Ханны очень добрый редактор. Он ей обязательно разрешит вставить его в книгу.

Теперь самое главное. Я знаю, сейчас ты очень занят, но, если найдется время, пожалуйста, поговори с дядей Майком. Скажи ему, что из тети Ханны выйдет идеальная жена. Пусть сделает ей предложение. Л ещё поговори с дядей Норманом. Пусть он тоже сделает ей предложение. Тогда тетя Ханна сможет решить, кто из них ей большей нравится, а я побываю еще на одной свадьбе. Я пойду на свадьбу Лайзы и Херба. Они собирались пожениться на Новый год, но не успели все подготовить. Теперь этим занимается моя мама, ее Лайза попросила. Они поженятся на День святого Валентина. Мама обещала, что я буду в красном бархатном платье, очень красивом, а в руках букет роз. С них перед этим срежут шипы, чтобы не кололись.

Санта, еще мама с тетей Ханной очень волнуются за бабушку и Уинтропа. Они думают, что он жулик. Если он в самом деле жулик, пусть оставит бабушку в покое. А если нет — пусть живут вместе, я не возражаю, хотя он мне и не очень нравится.

Для себя мне ничего особенного не нужно. Может быть, только щеночка. Хотя он у меня все равно когда-нибудь будет, я только не знаю когда.

До свиданья,

Трейси.

P.S. Если это не секрет, скажи, а как на прошлое Рождество ты втащил ко мне в комнату кукольный домик? В трубу он не пролезает. Я померила.

— Извините за опоздание, — сказала Ханна, торопливо подходя к сестрам. — Я была в «Детском уголке», выпрашивала себе блокнот.

— Ты видела Трейси? — спросила Андреа.

— Нет, она в библиотеке, смотрит мультфильмы вместе другими детьми. — Ханна хотела рассказать про письмо Трейси, но вовремя прикусила язык. Если Андреа узнает, что ее дочь догадалась об убийстве, она начнет волноваться, а это ей сейчас ни к чему. — Вы нашли кого-нибудь, кто знал Мэри Кей Хинкельмейер?

— Никого, — мрачно сказала Андреа. — Разве только Джо Дитц. В армии он служил вместе с парнем по имени Сэм Хинкельмейер, но тот был из Айдахо.

— А я вообще никого не нашла, — прибавила Мишель.

— Ладно. Раз ничего нового у нас нет, — Ханна запустила руки в карманы и достала кипу салфеток, — перепишем пока все записи в блокнот, который мне подарила Дженис.

Андреа взяла одну салфетку и попыталась прочесть, что на ней написано.

— Это чернильное пятно или соус?

— Понятия не имею. Давай, я буду читать, а ты пиши, — предложила Ханна, передавая сестре блокнот. — А ты, Мишель, слушай внимательно, вдруг я что-то упустила.

— Хорошо, — Мишель пошла за стоявшей у входной двери корзиной для мусора. Так как Лонни по-прежнему дежурил у выхода, она заодно нежно пожала ему руку, а потом вернулась к сестрам. — Держи, Ханна. Когда прочитаешь салфетку, бросай ее сюда.

Ханна взяла первую салфетку, вгляделась в записи и заморгала. Андреа была права: чернила потекли, и теперь угол салфетки, где они смешались с жирным пятном, был похож на одну из карточек Роршаха — не то ваза, не то чей-то отразившийся в зеркале профиль.

— Похоже на… — начала было Ханна, но вовремя приструнила фантазию и сосредоточилась на проглядывающих строчках. — Это про Керби Уэллса. Насколько нам известно, он был последним человеком, который говорил с Брэнди. По его словам, они с Брэнди встретились в гардеробе сразу после половины восьмого.

— То есть сразу после нашего с ней разговора в женском туалете, — добавила Мишель. — Это лучше тоже записать.

Андреа недовольно заерзала на стуле.

— Записала. И даже два раза — на этом листе я буду вести хронику вечера. Во сколько вы с Брэнди пошли в туалет?

— В семь пятнадцать. Я посмотрела на часы.

— Хорошо, значит, Брэнди была за одним столом с Мартином до пятнадцати минут восьмого. Потом вместе с Мишель она отправилась в туалет. И вы болтали до половины восьмого?