Кстати, какова их судьба? Интересно, что вместе с Бутом находился и Смулян. Однако его фамилия почему-то отсутствовала в американском ордере на арест, и он был тут же отпущен, точнее, вывезен в США. Объяснять, почему так случилось, наверное, не нужно. По мнению властей США, именно он «предоставил обвинению информацию, которую невозможно было получить другим путем». Короче, подставил и сдал, собака.

Последний акт драмы (не столько Бута, который держит удар с честью до сих пор, сколько Иуды-Смуляна) случился незадолго до задержания Бута, когда он провел личные переговоры с лжеколумбийцами о возможных поставках оружия. На агентах было два записывающих устройства — на случай, если одно не сработает. Похоже, именно на аудиозаписи обвинение делало главную ставку. Доводить до сделки ни одна из сторон, судя по всему, не собиралась. Бут не имел такой возможности и «пробивал» запросы потенциальных клиентов, мечтая продать свои старые самолеты, а спецслужбам достаточно было намерения, высказанного вслух, чтобы обвинить Бута в сговоре. Недостающие звенья всегда можно было восполнить показаниями Смуляна, который уже был на крючке. Поэтому беседа Бута с колумбийцами носила завораживающе неосторожный характер. «Ракеты, противовоздушные, это нужно срочно. Калаши… Я хочу убить этих поганых гринго», — с горячностью обращался к Буту агент под прикрытием. Тот факт, что наш бизнесмен поддерживал этот разговор, впоследствии трактовался обвинением как его участие в сговоре на убийство американцев. Сговор — от слова «разговор», «говорить». Так разговор может стать уголовно наказуемым преступлением.

И тут самое время разъяснить, почему в номенклатуру оружия, названного американскими агентами, попали ПЗРК «Игла». И почему они принципиально отличаются по своей опасности от тех же «калашей» или даже боевых вертолетов, которые, как утверждают, также рассматривались мнимыми колумбийскими повстанцами в качестве товара. В век терроризма простые в использовании даже одним человеком ПЗРК стали опаснейшим оружием в руках террористов-одиночек или террористических групп. Ведь сбить из такого оружия можно не только военный самолет в зоне боевых действий, но и, например, гражданский лайнер. Малые габариты — помещается в чемодан — позволяют транспортировать ПЗРК в любую точку мира и убить одним лишь выстрелом, скажем, в зоне гражданского аэропорта сразу сотни людей. Поэтому ключевые страны — производители ПЗРК Россия и США (американцы делают знаменитый «Стингер») договорились о жесточайшем контроле над распространением такого типа оружия. Существует специальное соглашение, подписанное Владимиром Путиным и Джорджем Бушем, о недопущении бесконтрольного распространения ПЗРК в мире. Упоминание ПЗРК «Игла» в беседе с Бутом как бы демонстрировало будущему суду его всеядность, неразборчивость, что в сочетании с уже укоренившимся в мозгах демоническим имиджем должно было произвести впечатление.

Почему в качестве мнимого заказчика была выбрана FARC, понятно в меньшей степени. Возможно, случайно. Впрочем, левые повстанцы из Латинской Америки воспринимались в правых до недавнего времени Соединенных Штатах как враги. Все эти Че Гевары, Фидели Кастро, Сальваторе Альенде… Но более вероятна привязка Бута через FARC к теме кокаина, который поставляется из Колумбии на американский рынок. По этой причине США считают эту южноамериканскую страну зоной своих интересов, а себя имеющими право вмешиваться. Мол, приобретенное оружие группировки использовали для защиты своего кокаинового бизнеса и нападения на интересы граждан Соединенных Штатов в Колумбии. Поэтому в провокации были задействованы агенты профильного антинаркотического подразделения. Демонизировать Бута в глазах присяжных не только оружием, но и наркотиками еще проще.

И тут возникает некоторое подозрение, сомнение. А не могла быть операция американцев против Бута согласована с Москвой? Левые в Кремле давно не в почете. Скорее наоборот. А соглашение о ПЗРК, подписанное, кстати, в 2005 году, за пару лет до начала спецоперации, предполагает совместную борьбу с этим злом. Американцы вполне могли поставить в курс дела российскую сторону, а та — согласиться. Ведь если Бут говорит нечто похожее на «да» на предложение о поставках ПЗРК «Игла» (пусть даже из бизнес-интереса, не имея ни самих комплексов, ни доступа к ним), то он таким образом как бы подставляет российские власти. Демонстрирует, что те плохо борются с угрозой, плохо выполняют свои обязательства, взятые перед самим Бушем. То есть Москве могло быть даже интересно, как поведет себя Виктор в случае такой провокации. Не обязательно подобное решение могло быть принято на высшем уровне. Просто кто-то из чиновников мог отвернуться, сделать вид, что ничего не знает о планах американцев. Версии о заинтересованности кого-то в России в аресте Бута появлялись в российских СМИ. Одним из их источников был экс-адвокат Бута Алексей Бинецкий.

Но главную скрипку сразу после ареста Бута играла тайская сторона. При всем влиянии на Бангкок США были не у себя дома и вынуждены были, не прекращая политического давления, подстраиваться под требования тайского законодательства. Местный суд отказался выпустить Бута под залог, продлив ему содержание под стражей. Прокурор от предъявления обвинения Буту в Таиланде отказался. Бельгийцы сняли свои претензии годом раньше. В Бангкоке ждали официального обвинения со стороны американцев. Спустя ровно два месяца после задержания — 6 мая 2008 года — власти США официально выдвинули против Бута обвинения в «заговоре с целью убийства граждан США», «заговоре с целью убийства офицеров или работников США», «заговоре с целью приобретения и использования противосамолетной ракеты», «заговоре с целью предоставления материальной поддержки или ресурсов зарубежной террористической организации». Кроме того, российского бизнесмена обвинили в вооружении FARC. Таиланд получил от США запрос об экстрадиции Бута. Начались позиционные юридические бои, за которыми Бут наблюдал уже из-за решетки Центральной бангкокской тюрьмы.

Глава 17. Бут едет домой?

С первых дней заключения Виктора Бута в тайской тюрьме его главным «адвокатом» стала супруга Алла. Она почти мгновенно обратилась с открытым письмом в МИД России, что представлялось наиболее разумным. Только Россия как сверхдержава могла составить противовес США, добивавшимся выдачи Виктора. Или хотя бы заморозить ситуацию на время, пока не будут найдены подходящие способы защиты или достигнуты (вдруг!) какие-то договоренности. Письмо опубликовала официальная «Российская газета», что позволяло предположить небезразличие российских властей. В тексте были приведены весомые аргументы политического свойства.

«Уже в который раз некоторые круги в США безосновательно обвиняют отдельных людей и целые страны в пособничестве терроризму и незаконных операциях с вооружением, — писала Алла Бут. — Все мы помним, как оказались беспочвенными соответствующие обвинения против Ирака. Государство обвинили в создании ядерного оружия, ввели войска, ничего не нашли, но до сих пор страна оккупирована. Из-за аналогичных нечистоплотных действий на грани вооруженного конфликта оказался Иран. Это некий новый подход, навязываемый США: сначала кого-то обвинить во всех тяжких грехах, а