— Скажи, вождь вождей, — спросил его Эр-гхор, когда первое сооружение готово было, — разве твои башни не бесполезны в штурме? Ведь они деревянные. Выстрелит человеческий воин горящей стрелой или шаман швырнет молнию — и вспыхнет твое строение, и погибнет множество орков.

— У нас на то свои шаманы имеются, — усмехнулся Уран-гхор.

И точно: пришли из своего селения ученики Роба, окружили башню, камлали вокруг нее целый день. Неслись над степью их протяжные песни, грохотали бубны. Дерево то легким дымком окутывалось, то росой слезилось. А потом, под вечер, выступила вперед шаманов молодая девушка в расшитой теленге, поклонилась:

— Принимай работу, вождь вождей.

Уран-гхор обошел вокруг башни, похлопал ладонью по доскам. Рука ощутила непривычный холодок.

— Проверим, — сказал он, подошел к костру, выдернул из него пылающую ветку и поднес к краю нижней площадки.

Орки затаили дыхание. Шутка ли, столько работы сделали! А вдруг сгорит строение? Языки пламени лизали доски, злобно трещали, сыпали искрами, но не могли добраться до дерева. Заговоренное шаманами, оно словно отталкивало огонь, который подобно густой жиже обтекал поверхность, не причиняя вреда.

— Обычное пламя не берет, — довольно улыбнулся Уран-гхор.

С руки Роба сорвалась молния, ударила в островерхую крышу башни. Сооружение дрогнуло, но устояло, а синяя стрела рассыпалась крошечными светлячками.

— Шаманство тоже, — проговорил старик. — Я или мои ученики могли бы уничтожить башню. Но у людей другое колдовство, и оно будет бессильно.

Орки радостно зашумели: не пропали их труды, а камлание на пользу пошло.

Настал день, когда посреди лагеря выросли пять высоких башен. Под ними сложены были тараны и лестницы для того, чтобы на стены подниматься. И тогда отпустил Уран-гхор орков по домам — отдохнуть, с семьями попрощаться. А потом, спустя два дня, собрал всех воинов, чтобы держать перед ними речь.

Стоял вождь на верхней площадке башни. Рядом с ним был верный Роб. Колышущимся морем простиралась перед ними черноголовая толпа — многие тысячи орков пришли, чтобы услышать слова своего вождя. Заговорил Уран-гхор, и голос его, усиленный волшбой старика, разнесся далеко над степью:

— Слушайте меня, орки! Мы живем по новым законам, хорошим законам! Теперь уже не идет брат на брата, сын на отца, мирная жизнь настала в Орочьем гнезде! Но разве должен воин тихо жить, в каранге сидеть, старости ждать? Нет, настоящему орку без боя — гибель! Хотите ли вы войны, орки? Жарких сражений, крови врага хотите?

— Хотим! — гаркнули тысячи глоток. — Хотим, вождь!

— Но кто наш враг, орки? Кто много лет подкупал слабых воинов и шаманов, кто делал их предателями? Люди! Они хотели, чтобы мы стали слабым народом! Потому что боялись сильного соседа. Кто воровал воинов из степей? Люди! Знаете ли вы, орки, что делают с вашими соплеменниками в Богатых землях? Их поят зельями, превращают в зверей и заставляют сражаться друг с другом на потеху толпы!

Злобно зарычали воины, слушая своего вождя. Наливались ненавистью, жаждой мести, скаля зубы, стискивая до боли огромные кулаки и потрясая ими в воздухе. И страшен был их вид, и витал в воздухе запах ярости. А Уран-гхор продолжал:

— Я знаю! Я был в том месте, сражался с чудовищами и выжил там, где не выжил никто! Я видел великого воина, честного вождя Сварг-гхора! Люди убили его, и он умер у меня на руках! До сих пор кровь его жжет мои ладони, требует мести! Хотите ли вы мести, орки?

— Месть! Месть! — ревела опьяненная этими речами толпа.

— Оглянитесь вокруг, посмотрите, как много нас! Посмотрите, какая мы великая сила! Духи отцов наших глядят на нас из земель Счастливой охоты, радуются нашему могуществу. Так пусть они гордятся нами! Возьмем Богатые земли, выжжем города, поднимем на клинки их жителей, вытопчем саму память о подлом людском племени!

— Да! — кричали воины, — на людей!

— Я ваш вождь, и я поведу вас, орки! И я обещаю вам победу!

— Слава Уран-гхору! Слава вождю! — гремело над степью.

Через два дня орочье войско двинулось на Богатые земли. Айка, проводив мужа, ушла в карангу. Прижала к себе тихую улыбчивую Дарку и крикливого крепыша Арана. Смотрела на личики детей, а глаза ее видели лицо Уран-гхора. Айка не плакала, нельзя слезами воина провожать, плохая примета. Но печальная морщинка прорезала лоб, а на сердце камень лежал. Вернется ли? Удастся ли свидеться еще, или попрощались они навсегда?

Огромная, бесконечная орда катилась по степи, бешено рвали землю лапами боевые вулкорки, гудели над воинами шаманские барабаны. Угрюмые серые лица выражали решимость биться до конца, черные глаза сверкали ненавистью. И если бы видел эту картину один волшебник из Дальних земель, он ужаснулся бы тому, что его давнее видение сбывается.

* * *

Мэтр Вернье, Главный маг пограничного города Ле-Сили, обедал у себя дома в компании юной волшебницы, присланной из столицы для прохождения практики. Сияло начищенное серебро, переливался перламутром сервиз тончайшего фарфора, кружевная скатерть белизной и легкостью могла бы соперничать с первым зимним снегом — старый холостяк, женолюб, бретер и один из образованнейших людей своего времени, мэтр Вернье умел устроиться с комфортом. Молодая хорошенькая служанка, подносившая блюда к столу, тайком бросала ревнивые оценивающие взгляды в сторону новой магессы. Та же, очарованная любезностью, изяществом и одновременно мужественностью своего седовласого собеседника, полностью отдалась разговору.

— Возьмите паштет, Адель, — предложил хозяин, — сегодня он особенно удался. Также рекомендую отведать пирог из жаворонков, мой повар изумительно его готовит.

— Спасибо, мэтр Вернье…

— Этьен, прошу вас. Для вас я просто Этьен!

— Этьен, — робко проговорила девушка, краснея, — Вы замечательный рассказчик. Так что же было дальше?

— Дальше? Мы заманили дикарей в ловушку. Впрочем, меня интересовал только единственный из них, некий Уран — вождь одного из этих варварских племен. По словам осведомителя, он был не лишен лидерских качеств. А сами понимаете, милая Адель, Паргании не нужны сильные соседи. Поэтому вот уже много лет империя проводит политику постепенного ослабления орков. А вскоре… думаю, я не выдам тайны, если скажу, что в ближайшие месяцы его величество отдаст приказ полностью стереть с лица Аматы гнилое пятно, называемое Орочьим гнездом.

— Они… ужасные! — словно ощутив внезапный озноб, магесса передернула изящными плечиками. При этом полукружия грудей, видневшиеся в вырезе платья, соблазнительно вздрогнули. Черные спирали тугих локонов живописно заплясали вокруг смуглого личика, большие карие глаза широко распахнулись и влажно заблестели.

— О, дитя! — воскликнул мэтр Вернье, получивший от этого зрелища немалое удовольствие, — не нужно бояться! Здесь вы в безопасности. Внутренний город окружен тройными крепостными стенами, каждая из которых накрыта плотным магическим щитом. Внешняя стена оснащена бомбардами. Разве в состоянии дикие существа преодолеть такие преграды? Они слабы, моя дорогая, слабы и не владеют магией. Что могут орки против могущества всей великой Паргании?