– И что будем делать, Бирюк? – спросил Макгрегор.

– Как, что? Сматываться, разумеется! Асфальтовый завод – это предбанник зоны, тут, вообще-то, военные – хозяева. Берите свой рюкзак и уходим, – сказал я.

– Уходим куда? – спросил Макгрегор.

– Уходим вглубь зоны к сбитому вертолёту возле карьера «Огненных бабочек», там, в кабине пилотов, и заночуем, – ответил я.

– Почему к сбитому вертолёту. Что это за карьер? Что представляют собой «Огненные бабочки»? – забросал меня вопросами Макгрегор.

– Сбитый вертолёт перед карьером – это последняя точка, куда летают армейские вертолёты. Сам карьер вы завтра увидите, а вот насчёт «бабочек» – надеюсь, завтра их не будет, завтра по прогнозу обещают пасмурную погоду. А теперь уходим, остальные вопросы потом, – ответил я.

Сон. Это был, определённо, сон. И это было странно, раньше мне в зоне сны вообще никогда не снились. Ни кошмары, ни просто сны, а тут вдруг приснился Теди.

– Теди, какой нах… «хаузе цурюк»? Не до тебя сейчас. Сейчас мне надо спасать папу Карло, прятать его где-то в зоне.

Уп-с! Я, кажется, произнёс вслух последнюю реплику из диалога с Теди. Покосился на Макгрегора, – тот преспокойно дремал в кресле второго пилота. Черт, я дал сэру Джону поспать, разбудил его в три часа ночи, велел быть на часах, не смыкая глаз, слушать зону и разбудить меня, в случае чего, а он задрых. Впрочем, ладно, фиг с ним. Это даже к лучшему, что он задремал, а то бы опять стал меня донимать вопросами: «Кто это Теди? Кто такой папа Карло, и почему его надо спасать?»

Выглянул в окно кабины – светает, но вокруг густой туман. Предсказатели хреновы, синоптики, обещали низкую облачность и дождь, а на тебе! – туман! А это, наверняка, означает, что погода днём будет солнечная и безоблачная. Идти через карьер опасно, но и маршрут менять поздно.

Достал свой телефон, вставил батарею. Включил телефон, ввел пинкод, сижу, жду. Буквально через пару минут телефон зашелся воем сирены. Сэр Джон подскочил в своём кресле, как ужаленный, и ударился головой о потолок кабины. Ничего, будет знать, как спать на посту.

– Извините, мистер Бирюк, заснул, сам не знаю как, – смущенно стал оправдываться Макгрегор.

Не обращая внимания на Макгрегора, я набрал неприличный смайлик (_х_) и отправил его на телефон Андрея. Вынул из телефона батарею, после чего спросил:

– Сэр Джон, у вас, должно быть, с собой сотовый телефон, а батарею вы из него не вынули?

– Нет, не вынул, – растерянно признался Макгрегор.

– Так вот, нас отпозиционировали – через час-полтора сюда может быть выброшен десант из военных сталкеров, – сказал я.

– Простите, не подумал, – растроенно сказал Макгрегор.

– Нет, нет, это моя вина, я должен был вас предупредить, – сказал я.

Макгрегор достал из разгрузки и разобрал телефон.

– Сначала вам подсунули жучок, теперь вот позиционируют телефон. Интересно, чем это вы так заинтересовали Интерпол? – спросил я.

Макгрегор молча пожал плечами. Ничего, пройдем карьер, я уж постараюсь его разговорить.

– Ладно, пора уходить. Туман не помеха, не заблудимся. Тут рядом грунтовая дорога ведет прямо к карьеру. Пройдём карьер и двинем вдоль «железки» к заводу ЖБИ, – сказал я, поднимаясь из пилотского кресла.

Через час мы вышли к карьеру. Солнце встало, туман рассеялся, по небу плывут редкие кучевые облака. Карьер представлял собой круглую яму в земле глубиной метров пятьдесят и диаметром в полкилометра. По краю карьера шла спиральная в пять витков дорога. Дно карьера скрывал желтый туман, из которого возвышалась башня и ковш карьерного экскаватора.

– Вот, сэр Джон, это и есть карьер «Огненных бабочек», – сказал я.

– Почему он так называется? – спросил Макгрегор.

– Вон из-за того жёлтого тумана. Днём, особенно в солнечную погоду, как сегодня, он начинает «бродить» и завихряться. Потом, резко, часть тумана вихрем скручивается в огненный плазмоид диаметром десять-пятнадцать сантиметров. Какие силы удерживают плазму, не знают даже ученые. Этот маленький «гелиос» истекает вырывающимися из него струями плазмы, которые закручиваются протуберанцами. Из-за появляющихся и исчезающих протуберанцев, плазмоид хаотически перемещается по карьеру. Со стороны эти перемещения напоминают порхание огненной бабочки. «Живёт» плазмоид от силы полчаса, иногда он истекает плазмой на нет, но чаще, наткнувшись на препятствие, например, стенки карьера, взрывается, как фосфорная бомба, сжигая всё в радиусе нескольких метров, – рассказал я.

– А обойти карьер нельзя? – спросил Макгрегор.

– Нет. Видите кое-где голубое свечение по краям карьера – это искрят статикой аномалии «Электра». Они тут сплошным ковром вокруг Карьера. Некоторые сползают по склонам на первый виток дороги. Аномалий «Электра» нет только здесь и на противоположном от нас склоне карьера. Нам предстоит спуститься на второй виток дороги, пройти полкруга мимо вон того «БелАЗа» и выбраться вон по той осыпи из карьера. Я, думаю, мы успеем проскочить до того, как солнце осветит дно карьера. Пойдем по одному, сначала я, потом вы, – ответил я.

– Почему не вдвоём? – спросил Макгрегор.

– Там, с противоположной стороны, бандиты иногда устраивают засады на сталкеров. По-хорошему, нам следовало бы залечь здесь и понаблюдать за тем краем карьера до вечера. Но нам в спины дышит Интерпол. Поэтому, я пойду первым, и если всё будет нормально, я вам подам сигнал, – сказал я.

– А если нет? – спросил Макгрегор.

– Тогда вам лучше вернуться обратно и сдаться Интерполу, – ответил я.

– Я имел в виду вас, что будет с вами? – спросил Макгрегор.

– Мы, сталкеры, для бандитов навроде дойных коров. Нас, без крайней необходимости, стараются не убивать. Ну, оберут очередной раз до нитки и отпустят, – сказал я, – И ещё, если «Огненная бабочка» всё же вылетит, не паникуйте, ищите укрытие под днищем того карьерного самосвала.

Повесив винтовку себе на грудь и поправив рюкзак, я стал спускаться по откосу. Ноги скользили по щебню, на последних метрах я не удержался и скатился на дорогу. Поднялся и, отряхнувшись, пошел по дороге к «БелАЗу». Видать, «БелАЗ» был излюбленным местом «бабочек», «засиженный» ими, он был весь чёрен от копоти. Не удержавшись, забрался по лестнице на капот и оставил для Интерполовцев смайлик, крупно начертав пальцем на саже (_GO_). Спрыгнув на землю, двинулся дальше. Взобраться по осыпающимся склонам дороги было трудно, но, помогая себе ножом, я справился. Осмотрев окрестности карьера, и не найдя ничего подозрительного, махнул рукой Макгрегору, мол, может идти.

Макгрегор, ловко спустившись по склону, беспрепятственно дошел до «БелАЗа». Там он на секунду задержался, должно быть, любуясь моим «граффити». А вот когда он двинулся дальше, из тумана с громким хлопком вылупилась «бабочка». Чёрт, солнце едва коснулось тумана, а «бабочка» уже вылетела!