Первая массовая группа русских, приехавших в США, в подавляющем большинстве не знала английского языка. В апреле 1937 г. «Русские новости» писали: «А быть вне политической жизни и узнавать новости от знакомых, лучше знающих язык, — было неприятно… Словом, появился спрос… Ну, как известно, спрос вызывает предложение. Немедленно нашлись предприимчивые люди и начали основывать политическую информацию и общественное мнение эмиграции».

Основу русской прессы в Сан-Франциско заложила еженедельная «Русская газета», которую издавал с 1921 г. военный инженер и эсперантист Ф. А. Постников. В январе 1906 г. он эмигрировал из Владивостока в США, где продолжил образование в Калифорнийском университете, занимался журналистской и общественной деятельностью. В редколлегию вошли молодые люди, приехавшие в основном из Китая, — М. М. Рот, И. Я. Еловский, Е. Грот и др. По поводу этого издания современники замечали: «Не приходилось говорить о каком-либо направлении газеты, не было не только направления, но и достаточных средств». Скорее всего, последнее обстоятельство и было причиной того, что вскоре газета закрылась.

Следующая попытка была более успешной. Создателями еженедельной «Русской жизни» были Г. Г. Григорьев (редактор), П. А. Мордус, Н. Кочергин, Н. Абрамов, Е. Шлыков и И. Гайдо, купившие за свой счет типографию и ручной пресс. В одном из первых номеров редакция писала: «Сохраняя свое внепартийное направление, газета по-прежнему будет стоять за Советскую Россию, за правильное развитие органов народовластия, за власть трудящихся масс как наиболее надежную форму власти в первой в мире республике, с наибольшими правами трудового русского народа». После того как бывший сотрудник железнодорожной миссии США в Маньчжурии Ф. Кларк внес 800 долларов, объем газеты увеличился, стал издаваться двухстраничный отдел на английском языке, увеличилось число объявлений.

Не только общественные деятели, но и простые члены русской диаспоры в Америке понимали важность периодической печати. На страницах газеты регулярно публиковались восторженные отзывы по поводу ее существования. «Ее фактическое значение, — отмечал Н. Цуриков, — а тем более идейно-политическое назначение очень велики. Мы часто не чувствуем и не ценим значения издания русских зарубежных журналов и газет, как не чувствуем здоровья (пока оно есть). Но представим себе на минуту, что все русские издания прекращаются. Какой получился бы эффект? В сущности, это означало бы, что русская эмиграция онемела».

Позднее П. П. Балакшин, купив газету «Русская жизнь» у Ф. Кларка, переименовал ее в «Русские новости-жизнь». «В многотысячной русской колонии Сан-Франциско и прилегающих к бухте городов, — писал новый владелец в первой редакционной статье, — уже давно чувствуется необходимость в каком-либо практическом и экономическом способе оповещения. В таком средстве оповещения нуждается русский промышленник, предприниматель, торговец, общественный деятель, пастырь, агент, лектор, актер и певец». Петр Петрович привлек к участию в газете многих известных русских журналистов в Калифорнии. Опытная журналистка Надежда Лаврова опубликовала серию статей «О чем говорят»: о русском образовании в Америке, клубе «Арт», Обществе русских врачей, Кают-компании и других русских общественных организациях в Сан-Франциско. Интересные материалы аналитико-исторического характера были опубликованы поэтессой Еленой Грот в серии «Мы». Одной из лучших русских журналисток в Сан-Франциско была Тамара Баженова, регулярно печатавшая оригинальные интервью и исторические очерки. П. П. Балакшин хотел сделать газету более литературной и прибыльной, и с 19 ноября 1937 г. «Русские новости-жизнь» стала выходить в увеличенном формате. Он объявил, что в ней примут участие лучшие русские литературные силы эмиграции: М. Осоргин, М. Алданов, Н. Тэффи, И. Бунин, А. Несмелов, М. Щербаков и др.

Издавать русскую газету было очень трудно. Балакшин писал: «Легче достать редактора с хорошим газетным стажем, нежели хорошего метранпажа. На русском печатном органе мертвым грузом еще висят сотрудники щедринских времен, тянущие его своей закостенелостью вниз. Некоторая мелкотравчатость нашего быта также тянет газету вниз своим зажатым интересом к отделу мелких происшествий, "к родинам и крестинам". Некоторые круги нашей общественности смотрят на русский печатный орган в лучшем случае как на свою вотчину, в худшем — как на удобно расположенную общественную уборную… Малое меньшинство настоящих работников в газете работают, как ломовые лошади, сверх мер и сил… Иными словами, несмотря на внешне благоприятные условия, не все благоприятно с русской печатью. К русской печати, к ее редактору предъявляются подчас несправедливые упреки и требования. Существует еще скверная манера провинциальных людей чуть что "выводить на свежую воду" за маленькую провинность, требовать над ним общественного суда и т. д.».

Балакшин регулярно обращался через газету к русским иммигрантам с просьбой сообщать о деятельности обществ и союзов, об их жизни в Америке. К сожалению, эти призывы остались не услышанными. Одним из существенных недостатков газеты было то, что она публиковала в основном новости русского Сан-Францискр, изредка Лос-Анджелеса, но почти ничего не было о других регионах. Причиной этого была разобщенность русской диаспоры в Америке в то время. Сам Балакшин стал печатать в газете свою большую историческую повесть «Город Ангелов».

Не обошли газету стороной и финансовые проблемы. «Ставя общественно-национальные и личные интересы русских в основу газеты, — отмечалось в одной статье, — редакция, тем не менее, не может не предпринимать шагов к упрочению материальной стороны, а потому обращается с покорнейшей просьбой ко всем, оценившим преимущество иметь в Сан-Франциско СВОЮ ГАЗЕТУ, поддержать ее, как СВОЮ, морально и материально». Вместе с тем П. П. Балакшин со своей газетой участвовал в организации благотворительных мероприятий в городе. «"Русские новости", — писал он, — предлагают русской общественности в Сан-Франциско встать на помощь русскому Шанхаю. С этой целью мы открываем сбор пожертвований, который будет передан Объединенному комитету Р. Н. О. или особо созданному комитету. "Русские новости" возьмут на себя безвозмездно ведение рекламы по устройству всех возможных вечеров, концертов, сборов, устраиваемых в пользу русского Шанхая».

Одним из отличий П. П. Балакшина от других русских редакторов-издателей было то, что он не боялся публиковать мнения, которых сам не разделял, стараясь при этом не вступать в полемику. Важность этого принципа особенно сильно проявилась в первые дни войны Германии и России. В это время русское общество в Сан-Франциско разделилось на две части. Многие деятели эмиграции еще хорошо помнили горечь поражения России в Первой мировой войне и всей душой желали победы русскому народу и поражения Германии. Другая же, непримиримая часть русской диаспоры, поддерживала немцев, рассчитывая после падения советской власти вернуться на Родину. По замыслу Балакшина, пресса должна была объединить эмиграцию, но этого не случилось, в том числе и по причине финансовых трудностей, которые привели издателя к мысли продать газету. Это произошло в конце 1941 г. Подводя итоги своей деятельности, Балакшин писал: «В данном случае газета "Русские новости-жизнь" с самого первого номера под моим редакторством, поставившая себе целью самое широкое обслуживание русской общественности, рассчитывает на эту поддержку. Газета шла всегда навстречу русской общественной жизни. Будучи неотделимой частью его, отзывалась горячо на все ее нужды, давала свои страницы на поддержание той или иной плодотворной идеи.