Протянув охранникам свое приглашение, я слегка приподняла линии энергетической защиты. Моя энергия ударилась о холодное, сине-черное свечение здания. В этом месте находился радиоактивный источник энергии, бьющий из самой глубины черного сердца Сент-Сити. Он возник здесь уже давно, несколько столетий назад; здесь потрескивала паранормальная энергия, пропитывая бетон, кирпич и камень. Из здания доносилась ритмичная музыка.

Оборотни молчали. Затем один из них мотнул головой, давая понять, что я могу пройти. Защелкали фотокамеры.

Мне захотелось взяться за рукоять меча. И мое плечо – ну почему оно горит огнем, словно его прижигают каленым железом? Во мне начал расти гнев, по телу пробежала жаркая волна. Пусть я всего лишь человек, но обращаться с собой, как с грязью, я не позволю.

Я смерила охранников спокойным и презрительным взглядом. «Я бы их легко сделала. Обоих. Я бы им кишки выпустила. У меня же с собой меч».

Потом я вспомнила, что я больше не человек, но не отступила, а продолжала в упор смотреть на охранников. Если уже сейчас, перед входом в Дом, я спасую, то дальше мне будет гораздо труднее.

Наконец один из них отвесил мне что-то вроде поклона.

– Прошу, леди. – Его голос, в котором не было ничего человеческого, прозвучал низко и хрипло. – Добро пожаловать в Дом Боли.

Небрежно кивнув, я прошествовала мимо оборотней, высоко подняв голову.

«Да кто же я? Раньше я бы так ни за что не поступила».

На меня обрушилось мелькание красных и голубых огней, от которых зарябило в глазах; сразу разболелась голова. Музыканты играли что-то медленное и ритмичное; в этой странной музыке преобладали низкие звуки. Что они играли, я так и не поняла. Иногда мне казалось, что я узнаю знакомую мелодию, под которую мы с Джейсом когда-то танцевали; помню, как его аура прикрывала меня, оберегая от мучительного воздействия энергетики людской толпы. Внутри Дома не пахло ни самими людьми, ни их отчаянием; не было здесь и сладкого и терпкого запаха человеческого желания или секса, которым парочки занимались по темным углам; не было и привидений, снующих по краям жаркого облака, стоявшего над скоплением людей. Ни запаха алкоголя, ни клубов сигаретного дыма.

Вместо этого по залу плавали и клубились волны энергии, от которой я слегка поежилась и приоткрыла рот; мое тело окунулось в эти волны, но ощущение оказалось каким-то странным – меня словно поглаживали и покалывали одновременно. Если бы я знала…

«Понятно, почему они не пускают сюда людей. Псионам здесь находиться опасно – в зале полно пожирателей всех мастей. Такая концентрация хищной энергии пожрала бы мозг псиона быстрее, чем чилл, и человека начало бы тянуть сюда снова и снова; а если бы его перестали пускать, он начал бы искать энергию на улицах, бросаясь на всякого, в ком почувствовал бы ее присутствие. К счастью, меня спасала моя демоническая защита, которая не давала впиваться в мой мозг крохотным, но острым, как бритва, энергетическим зубкам. Хорошо, что я оставила Джейса дома».

Зал был размером с огромный склад; вокруг мелькали горящие глаза, длинные волосы, прекрасные бледные лица и коренастые туловища оборотней. В одном углу собралась небольшая компания сванхильдов – я узнала их по взъерошенным перьям на голове, в другом над кружками с пивом склонились несколько кобольдов. Каждый раз, когда одна из этих серокожих тварей опускала свою кружку, остальные тут же начинали что-то весело выкрикивать, провозглашая очередной тост.

С потолка свисали длинные куски материи. Я подняла глаза, чтобы выяснить, что это такое. Лучше бы я этого не делала. «Там же клетки», – подумала я и судорожно сглотнула. Не хватало мне еще грохнуться в обморок. Если бы со мной был Джафримель…

«Перестань о нем думать». Перед глазами возникло худощавое мрачное лицо с пронзительным взглядом зеленых глаз. Я тряхнула головой, прогоняя видение. И решительно зашагала по цементному полу, но, сделав несколько шагов, поняла, что ступаю по мрамору. Пол был выложен мраморными плитами, от которых гулко отдавались мои шаги. Я снова тряхнула головой; как бы сделать так, чтобы можно было заткнуть уши или как-то уменьшить этот грохот?

Больше всего шума и энергии исходило от столика, возле которого стоял обтянутый красным бархатом диван. Я быстро пошла мимо танцующих, старательно не обращая внимания на клетки под потолком, из которых время от времени что-то сыпалось, и на горящие взгляды, которыми провожали меня участники вечеринки. Казалось, нихтврены меня не замечают, и все же я ясно чувствовала на себе их взгляды. Все они были разодеты в шелка и бархат, а некоторые даже нацепили на себя ультрамодную одежду из кожи и сделали соответствующие прически – их волосы были разделены на отдельные пряди и стояли дыбом; бледные щеки были покрыты блестящим розовым гелем. Один из них, высокий мужчина в костюме из темно-зеленого бархата с пышной кружевной отделкой на рукавах, увидев меня, улыбнулся, показав длинные и острые клыки. Моя правая рука сжалась в кулак. Я уже хотела остановиться и вытащить меч – но ноги сами понесли меня дальше, к столику и красному дивану.

Опасная ситуация. Сейчас нельзя отвлекаться.

Боль в плече то нарастала, то становилась слабее. Если бы я только захотела, то своей энергией в клочья могла бы разнести весь этот зал. Без колебаний и сожалений. Сейчас, конечно, не время радоваться новой сущности, которую мне дал Джафримель, и все же… я этому радовалась. Немного. Чувствуя какое-то странное возбуждение. Дэнни Валентайн вступила в большую игру – значит, она перешла в высшую лигу.

Я остановилась перед столиком. За ним сидели двое мужчин, очень похожие на людей. От обоих исходил сильный запах энергии и приторно-сладкий запах нихтвренов. Один из них, заметив торчащую у меня из-под мышки рукоять меча, хотел что-то сказать, но промолчал. Я молча прожигала их взглядом.

– Пропустите ее, – перекрыв шум в зале, произнес чей-то голос.

Пол качнулся у меня под ногами, в тело впились острые иголки – это действовала энергия, реагируя на усилившийся темп музыки. Не хватало еще, чтобы у меня рассыпалась прическа.

Николай, Главный нихтврен, Верховная сила Сент-Сити, сидел, откинувшись на красные бархатные подушки старинного диванчика. Перед ним стоял такой же старинный столик, весь в дырочках, в которых я узнала следы от пуль. Николай был высок ростом и широкоплеч; его костюм был сшит из какой-то темной шелковистой ткани. Ничто не смогло бы отразить мощный удар энергии, которая находилась в его распоряжении.

Честно говоря, я бы не расстроилась, если бы до конца своих дней ни разу с ней не столкнулась. Теперь же, встав так, чтобы никто не мог застать меня врасплох, я заглянула в темные кошачьи глаза Николая и молча протянула ему свое приглашение.

У него были темные, падающие на лоб волосы, широкий рот, пухлые губы и высокие точеные скулы. Его даже можно было бы назвать красивым, если бы не его глаза, которые поблескивали, как у кошки, когда на них падал свет, и его неестественная – у людей так не бывает – неподвижность. На нем была темная, наглухо застегнутая рубашка, вероятно шелковая, темные шелковые брюки и великолепные сапоги фирмы «Петроло»; и никаких украшений.