– Видите ли… мы склонны полагать, что имел место повторный акт отравления. Во всяком случае, результаты анализов свидетельствуют именно об этом.

– Но как? – Дыхание Энн участилось, она едва успевала глотнуть очередную порцию воздуха.

В страхе снова потерять способность самостоятельно дышать, она стала открывать рот шире, словно надеясь набрать воздуха с запасом.

Доктор Юджин пожал плечами и скрестил на груди руки.

– Вспомните, мисс Адамс, кто сегодня вас навещал, кроме шерифа Маркеса и Роберта Экрейда?

– Кажется, больше никто, – после паузы ответила Энн. – Как только Роберт ушел от меня, я уснула и… потом – черная дыра. – Она решила пока не сообщать доктору Юджину о том, что к ней вернулась память. Сейчас ее куда больше заботило другое. Кто пытался ее убить? Если Дэвис в больнице, то…

– Это был Маркес, – с поразившей доктора уверенностью и твердостью заявила Энн.

– Шериф? – с недоверием переспросил доктор.

– Да.

– Но… но, мисс Адамс, это же безумие! Начальник полиции не мог убить выжившую жертву своего заклятого врага. Вы понятия не имеете о том, как Маркес ждал своего триумфа. С вашими показаниями ему не стоило ни малейшего труда упечь Дэвиса Харта за решетку. Пусть в глазах горожан это и выглядело бы как расправа. Всем ведь известно о ненависти Маркеса.

– А вы ведь тоже его недолюбливаете? – сказала Энн, пристально глядя на Юджина.

Как же она сразу не догадалась! Дэвис – врач. Медицинское сообщество – что-то вроде всемирного братства. Единая клятва, принесенная ими при вступлении на стезю врачевания, не просто сближает их, она сковывает незримыми цепями взаимопомощи и верности общему делу, общим идеалам добра, справедливости и милосердия. Однако тут было нечто большее. Энн угадала это по тону доктора Юджина. Он был на стороне Дэвиса не только как коллега, но и как друг.

– Дэвис пережил тяжелую утрату, а вместо сочувствия получил травлю со стороны Маркеса. Если вас интересует, мисс Адамс, то я до последнего отговаривал Дэвиса от опрометчивого решения бросить практику. Бесспорно, он был одним из талантливейших хирургов нашей клиники. А у нас работают первоклассные специалисты.

– Я знаю, – с вымученной улыбкой ответила Энн. – Вы спасли мне жизнь.

– Однако я сомневаюсь, что Маркес покушался на вашу жизнь. Да, он ненавидел Дэвиса… но чтобы убить невинную женщину… я отказываюсь в это верить.

– Напрасно, – раздался за его спиной приятный женский голос.

Мелани уже пару минут прислушивалась к разговору за дверью палаты Энн Адамс, дожидаясь наиболее подходящего момента для своего появления.

Доктор Юджин обернулся и… не нашелся, что сказать.

– Это вы? Вы позвонили мне и сообщили о том, что Энн угрожает опасность?

Мелани обольстительно улыбнулась и вошла. Приторно-сладкий аромат духов шлейфом потянулся за ее стройной фигурой и вскоре наполнил всю комнату.

– Филипп, к чему такой официальный тон? Мы ведь всегда были на «ты»?

– Мелани, как ты… ты жива? – Без сомнения, перед ним стояла жена Дэвиса Харта. Но здравый смысл подсказывал, нет, вопил, что это невозможно. Мелани Харт погибла в автокатастрофе.

Она широко развела руки и кокетливо покрутила бедрами из стороны в сторону.

– Тебя ведь похоронили полгода назад.

– Филипп, тебе не кажется, что это не совсем вежливо, говорить женщине, что она мертва? – Мелани вела себя так непринужденно и беззаботно, словно встретила школьного приятеля на дружеской вечеринке, а не находилась в палате реанимации.

– Прости… – Он потер лоб и снял внезапно запотевшие очки. Теперь он нервно крутил их в руках, рискуя вывернуть дужки в обратную сторону. – Все были уверены…

– Филипп, не стоит извиняться. Я все понимаю. Ты, как и мой дорогой муж, и все остальные жители Касл-хилла полагали, что избавились от меня навеки. – Мелани одарила его очередной обворожительной улыбкой. О присутствии пациентки оба, похоже, совершенно забыли. – Даже не представляешь, какое у тебя сейчас забавное выражение лица. Только ради него стоило вернуться в мир живых. Слава богу, в отличие от Маркеса, ты не принимаешь меня за привидение. По-моему, у меня довольно здоровый цвет лица. Что скажешь как доктор?

– Мелани, – наконец не сдержался доктор Юджин, – неужели тебе все это кажется смешным? Понятия не имею, каким образом тебе удалось провернуть эту аферу и зачем тебе вообще это понадобилось, но ты поступила как последняя…

– Тихо, док. Не забывайте, что вы в больничной палате, – игриво ответила Мелани, покосившись на ошарашенную Энн. – Знаете ли вы, милочка, что своей жизнью обязаны мне?

– Так, значит, это все-таки ты предупредила меня о второй попытке отравления? – задумчиво, словно говорил с собой, спросил доктор Юджин.

– А кто же еще побеспокоится о репутации моего любимого мужа?

– Любимого? – наконец вступила в разговор Энн. – Ты хоть представляешь, какие мучения ему причинила, разыграв весь этот дешевый фарс? Как ты посмела явиться после того, что сотворила?

– Я, как ты выразилась, явилась, чтобы осчастливить Дэвиса. Теперь мы будем счастливы. Маркес ничего не сможет ему сделать. Если все живы, то нет повода для ссоры. Маркес едва не совершил ошибку, убив тебя. Да-да, я могу теперь говорить открыто, без обиняков и недоговоренностей. Шериф Касл-хилла Маркес пытался свалить свою вину на Дэвиса. Я всегда знала, что в глубине души он тряпка.

– Так, значит, ты и его никогда не любила? – спросила Энн.

Мелани удивленно посмотрела на женщину, которую хорошо знала по газетным материалам. Что в ней нашел Дэвис? Маркес наверняка ей солгал, сказав, что Энн была любовницей Дэвиса. Мелани не сомневалась в том, что у мужа отменный вкус. Хотя бы исходя из того, что он выбрал ее в качестве жены.

– Тебе известно о нашей связи? Откуда?

– Маркес сам мне об этом рассказал, – с вызовом ответила Энн.

Теперь лишним почувствовал себя Юджин. Неужели все это происходит наяву? Начальник полиции пытался отравить его пациентку? Похороненная полгода назад Мелани жива, а его друг награжден увесистыми рогами.

– Вот как…

Похоже, Мелани удивила неосмотрительная болтливость бывшего любовника. Успел ли он похвалиться своими любовными успехами перед кем-нибудь еще? Впрочем, никаких доказательств ни у него, ни у кого-либо другого нет. Что значит его слово против ее? Вскоре за честность Маркеса никто и гроша ломаного не даст. Преступник в форме шерифа все равно что волк в овечьей шкуре.

– К тому же Маркес не настолько глуп, чтобы оставаться в Касл-хилле. Наверняка он уже завтра пересечет мексиканскую границу, и его следы затеряются где-нибудь на просторах Латинской Америки. Что ж, у Маркеса неплохие шансы стать чайным плантатором в Парагвае или наркобароном в Колумбии.