— На страшные вещи, Асия. Если мальчишка решит отомстить кому бы то ни было, хотя в болезни его семьи никто не виноват, то тяжело придется всему королевству. Поэтому господин Лэйк и оберегает мальчишку. Если бы не он, лавку давным-давно бы разграбили, а с самим Томом неизвестно что случилось.

Я сидела словно громом пораженная, конфета застряла в горле, а дар речи вовсе пропал. В голове роились тысячи мыслей, но никак не желали формироваться. На ватных ногах встала и не замечая перед собой ничего побрела к Аргосу. Бо что-то кричал вслед, но я не слышала, перелезла через забор, решив, что до калитки слишком далеко а терять драгоценное время нельзя, и робко постучала в дверь.

— Ася? — удивленный маг появился на пороге, когда я уже собралась уходить. Он не выглядел сонным, значит еще не ложился.

— Ты мантию не забрал, — выпалила первое, что пришло в голову.

— И где же она? — слегка улыбнувшись, кивнул на мои пустые руки скрещенные на груди.

— На диване лежит, — отчеканив, без спроса шагнула за порог и прошла в дом. Если буду медлить, то так и не соберусь с духом, чтобы выяснить всю правду из первых уст. — Бо мне кое-что рассказал.

Дверь хлопнула, послышался скрип задвижки. Аргос уверен, что я останусь? Хмыкнув, продолжила:

Это насчет Тома. Бо сказал мне.

— Я знаю, что он тебе говорил, и да, все правда.

— Но почему? — я обернулась к Аргосу, устав сверлить взглядом собственный дом в окно.

Мужчина опустился на диван и устало откинулся на спинку.

— Что именно ты хочешь узнать, Ася?

— Почему маму и сестру Тома никто не вылечит? В королевстве что, нет никого кто смог бы поколдовать что-нибудь? Вот ты, Аргос, ты ведь архимаг, сотвори что-то! Зелье свари, не знаю...

— Это невозможно, — мужчина поджал губы.

— Почему нет? - я правда не понимала!

— Лихорадку может вылечить только тот, кто связан с природой, и это увы, не маги.

— Ведьмы?..

Аргос окинул меня внимательным взглядом и кивнул.

— Где они? Где все ведьмы?

— Передо мной одна, самая сильная, — мужчина произнес это тихим голосом, в котором отчетливо слышалась грусть. — Другие, к сожалению, уже пытались, но сил не хватило.

Значит ли это, что я возможно единственная, кто сможет помочь родственникам Тома? Тяжело сглотнула вставший в горле ком.

— Я могла бы вылечить лихорадку, верно? — так же тихо спросила, не поднимая взгляд на мужчину.

— Исключено. Магия в тебе еще не развилась достаточно для того, чтобы лечить людей, а учитывая, что ты. — он запнулся, хмыкнув. - Нет, ничего не поделать. Остается только смириться.

— Я не хочу мириться! — вскрикнула, топнув ногой и впилась взглядом в архимага. — Аргос, видел ли ты глаза Тома, когда он говорит о маме? Слышал ли ты, с какой надеждой в голосе он говорит о том, что скоро она вернется?

Аргос опустив взгляд, это и было ответом. Я чувствовала, что не могу допустить смерти мадам Бефоре и ее дочери. Если этот мир наградил меня такой способностью, как лечить, то я обязана это сделать.

— Я должна их спасти, слышишь? — прошептала, чувствуя, как глаза наполняются слезами. Преодолевая невыносимое желание сбежать, пересела к Аргосу и скользнула ладонью по его груди. Маг вздрогнул, но не отодвинулся. Провела пальчиками по ключицам, неприкрытым рубашкой, приподняла подбородок мужчины и заглянула ему в глаза. — Аргос, пожалуйста, помоги мне их вылечить. Ты ведь сам понимаешь, что только я могу это сделать, да? Я сама ничего не смогу, даже представления не имею, как магией пользоваться.

— Исключено, Ася, — хрипло отозвался Аргос и перехватил меня за запястье. — Ты -невинна. Пока это так, магия не работает. Но даже после того как ты... После того как все случится, есть вероятность, что развивать силу ты будешь долго, а у мадам Бефоре нет столько времени. В итоге она все равно умрет, а вот ты до конца жизни будешь жалеть о том, что не дождалась любви. Ася, очень тебя прошу, не делай того, о чем потом пожалеешь.

А пожалею ли? Осторожно выпутала свою руку из цепких пальцев мужчины и улыбнувшись, обвела его обеими руками за шею, носом уткнувшись в ямочку между ключицами.

Аргос замер, казалось, даже дышать перестал. На мою спину осторожно опустились ладони и принялись поглаживать. Маг слегка дергал кончики моих волос, отчего на коже проступали мурашки от непонятного щекочущего ощущения. В объятиях Аргоса было тепло и уютно, сердце билось ровно, и я не испытывала никакого волнения.

Я все решила. Если для пробуждения магии мне нужно лишиться невинности, то Аргос единственный кандидат на эту роль. Наверное, я скорее пожалею о том, что не попробовала вылечить эту треклятую лихорадку, когда была возможность, чем о том, что лишилась девственности с нелюбимым.

А с нелюбимым ли?

На этот вопрос я не могла дать однозначного ответа. Я не знала, что такое любовь, а потому не могла точно понять, что чувствую. Вот как назвать то, что я хочу видеть Аргоса каждую минуту своей жизни? Хочу видеть его улыбку, у него ведь самая красивая улыбка в мире! Даже готова помогать ему снова и снова возводить забор, который он рушит, лишь бы все время находиться рядом.

Есть конечно вероятность, что я просто сошла с ума, но тогда почему так замирает сердце, когда Аргос сжимает меня в объятиях чуть сильнее?

Я боялась пошевелиться, лишь бы он не убрал руки. Сидя вот так, на диване в его гостиной я чувствовала себя чуть счастливее чем обычно, а когда теплые губы касались моего виска и вовсе хотелось разомлеть и раствориться.

В окно уже вовсю светило солнце, а я все никак не могла перейти к решительным действиям. Несколько раз пыталась незаметно стянуть рубашку с Аргоса, но он не давал мне этого сделать, только обнимал еще крепче. Но и ругаться, к счастью, не стал. Так что я предприняла попытку расстегнуть ремень на его брюках, за что получила шлепок по попе.

На мой возмущенный взгляд Аргос тихонько рассмеялся и снова чмокнул в щеку.

— Пора спать, Ася.

А я была и не против!

Меня перенесли в ту спальню, где я уже ночевала и уложили в кровать.

— А ты? — пробормотала, борясь с внезапно накатившей сонливостью. Кое-как стянула платье, оставшись в одном белье, прикрылась одеялом. Я может и хочу лишиться невинности, но щеголять почти голышом перед магом было слегка стыдно.

Аргос скинул рубашку и брюки, нырнул ко мне под одеяло. Сил приставать к нему у меня уже не осталось, на что он видимо и рассчитывал. Уложил мою голову к себе на грудь, и я, прислушиваясь к мерному биению его сердца, незаметно для себя заснула.

Сказать, что наутро мне было стыдно - ничего не сказать. Я буквально плавилась от воспоминаний о своей распущенности. Вот что за время суток такое - ночь? Почему когда мир накрывает темнота, люди открываются любому живому существу?