мне сказали, что одному на прогулку нельзя. Еще бы, после того, что случилось!

Поэтому за мной пошли два амбала, которые проводили до дороги, куда должны были приехать друзья.

Там мы слегка постояли. И вскоре на горизонте показалась блестящая тачка. Она была черной, чуть вытянутой. Видно, элитный сегмент. На капоте красовалась фигурка кенгуру. Особая австралийская марка, модная у местной элиты.

В машине ехал водитель с охранником, а сзади два пацана. Это были мои лучшие друзья Тима и Леха.

Мои безопасники убедились, что нас есть кому охранять. Лишь после этого позволили сесть в тачку, а сами ушли обратно.

Средь бела дня вряд ли кто мог напасть. Таскать большую свиту охраны за собой как-то глупо. Так что все было в норме.

— О, Дубовец-голубец! — раздалось из машины, когда открылась задняя дверь.

— Здорова чувак, тебя там не грохнули?

— Привет парни. Все ровно! — воскликнул я и сел в тачку.

Да уж, интерьер был как в чертовом лимузине. Все красивое, блестящее, качественное и пахнет приятно. Моему эконом классу до такого далековато. Хотя, тачка теперь у жены. Чего уж ее вспоминать.

Надо было вести себя наиболее «подростково». Если родители со слугами не заподозрили, то у этих глаза, что рентген. Изменение в поведении своего братана заметят только на раз.

К счастью, я отвечал на вопросы нормально. Нес всякую ахинею и ржал. Так что с поведением все в ажуре. А вот с внешним видом не очень.

Дело в том, что подростки были одеты в джинсы и странные растянутые штаны. На рыжем Тимохе красовалась стильная майка с принтом и какой-то амулет на шее.

Полноватый Леха был одет в модную футболку с надписями на японском (наверное). К тому ж, волосы на висках у него были покрашены в синий.

То есть, парни оказались более чем прогрессивными. А я нацепил рубаху и брюки из девятнадцатого века. Балы, красавицы, лакеи, юнкера! Как в той песне.

Забыл, что здесь есть современная мода. Просто она вплотную соприкасается с данью прошлому. Так вот, эта дань вышла боком. Потому как парни быстро усмотрели подвох.

— Дубовец, а что ты это ты напялил? — выпалил Тима, когда мы проехали какое-то расстояние.

— Что ты сказала, Жанна? Я не расслышал, — бросил в ответ, глядя в окно.

— Э, ладно хорош. Я ж шучу, — надулся парень.

Но его мысль подхватил пухлый Леха.

— Дань, реально, а что ты так вырядился? Тебя батя снова заставил? — озабоченно спросил он.

— Что? Не, это я сам. То есть, уже привык сидеть дома. Вот, в домашнем и вышел, — ответил, как можно проще.

— Ну да, у вас вообще прошлый век! Живете, как при древнем президенте! — усмехнулся Тимоха.

— Хех, у нас тоже. Как родня приезжает, сразу надо в старье наряжаться. Кто объяснит старикам, что время уже другое! И мы не эти… не мамонты, во! — сказал Леха.

— Да, старики точно двинулись. Вечно нудят и ноют, — промямлил я, понимая, как глупо смотрелся со стороны, когда сам критиковал малолеток.

Мы ехали какое-то время. Я любовался красотами нашего города. Архитектура здесь была такая же как у нас — бетонные коробки со стеклами. Но при этом были некие элементы, создающие приятную атмосферу.

То балконы какие-то необычные, то лепнина, то форма крыши другая. Лучше, чем в моем измерении. Или мне только так кажется.

Друзья сказали, что мы отправимся в бар. При этом проехали множество пафосных заведений, но так и не тормознули. Можно было спросить, что к чему. Только Данька должен сам знать. И чтоб особенно не палиться, я отпускал дебильные шуточки, болтал о погоде и вел себя беззаботно.

Спустя какое-то время, мы заехали на окраину города, где был дикий парк или лес. Тут стояло двухэтажное здание с большой фигурой рыбы под самой крышей. Было написано Акула-бар. Какое-то потертое заведение, если честно.

Видно, богачи уставали от лоска и пафоса, сбегая сюда, чтоб побыть свободными и расслабиться.

— Оп, ну все! Ща ту холопку с родинкой над сиськами жучить буду! — весело воскликнул Тимоха, когда тачка остановилась.

— Надейся, кретин. Давай лучше пиццы пожрем, здесь она кулл! — отозвался Леха.

— Тебе лишь бы хавать, толстяк! — сказал я, понимая, что Даня часто так говорил.

— Иди дрыщ, что ты там понимаешь…

Мы выбрались из машины, вошли в здание и поднялись по лестнице. Туда, где был неплохой ресторанчик. Охранник и водила пошли за нами. Они слегка осмотрелись и заняли столик в углу, чтоб не мозолить глаза.

Мы сели возле окна, откуда открывался прекрасный вид на зеленое море деревьев. Спустя пару минут, подскочила официантка. Она была молода и красива, с внушительной (даже очень) грудью и милым кукольным личиком.

Такую можно в бриллиантовую касту хоть щас. Но судьба распорядилась иначе.

— Молодые люди, что заказывать будем? — томно пропела красотка.

— Так, у вас есть пицца такая, где как бы мясо такое… — занудно промямлил толстяк.

— Помолчи, — оборвал его Тима. — Девушка, хочешь посидеть в моей тачке? Там кожаный диванчик широкий, и в бардачке пачка презиков дорогих с гербом империи!

— Что? Это как… — изменилась в лице девчонка.

— Ни как! Я из золотой касты! — подмигнул Тимофей.

— Ага, хоть и голубой! Давай, заказывай или вали! Авто-лю-би-тель…

— Аха-ха-хаха!!! — заржали мы с Лехой.

— Э, чернь, ты попутала что ли? Я правда из золотой. Блин, серьезно! Ты должны называть меня господином. И все мои желания… это… — завизжал Тима.

Пришлось заткнуть ему рот ладонью, сказав:

— Извините. Он душевно больной. Мне пива и что-нибудь пожевать. Закуску какую-то легкую.

— А мне пиццу и пиво. Только не ту пиццу, где мясо сухое. А ту, где нежное мясушко, что во рту сразу тает. Не помню, как называется, — затараторил толстяк.

— Э, руку убрал! Пошли вы все нахрен! — надулся Тимоха.

Но заказ все же сделал. И вскоре мы уже ели пиццу, хрустели чипсами да попивали легкое холодное пиво.