Я ждала чего угодно, и все же приятно удивилась, когда он приветливо указал мне на кресло, улыбнулся и… загрузил рабочими вопросами.

Красивый, обаятельный, молодой, умный, выдержанный, заботливый, целеустремленный… — глядя на него, я поняла, что, кажется, влюбилась.

Слава не позволил себе ни единого сального взгляда или намека. Бережет свою репутацию и мою, хотя мог бы ославить меня… А вместо этого просто и буднично помог мне выстроить с ним рабочие отношения. И точно так же, совершенно спокойно бросил:

— Вечером зайди, чтобы у машины не ждать. Не уверен, что вовремя освобожусь. Ты на обед с девочками?

— Да, — я кивнула. — Ты против?

— Нет. Хотел тебя позвать. Можешь ничего не скрывать, — он усмехнулся. — Расскажи, что я чертовски великолепен. И что этот филиал будет еще больше реорганизован.

— Что?! — обаятельному Славке удалось удивить меня во всем. Я забыла закрыть рот, и сидела, разглядывая его смеющиеся глаза.

— То, — он откинулся на спинку кресла и насмешливо прищурился, — вечером расскажу. Может, кое-что покажу. — И так улыбнулся, что я готова была допытываться прямо сейчас. Остановила мысль, что для такого достойного мужчины нужна достойная женщина, а не болтуха любопытная, поэтому кивнула и улыбнулась.

— Хорошо.

Из кабинета вышла не негнущихся ногах. И была подхвачена под руки любопытными коллегами.

— О! Уже обед! Девочки! — Вероника Павловна помахала перед нашими носами рекламным буклетом. — Идемте?

— Уже! — Маринка подлетела к шкафчику, достала куртки, и наша троица отправилась исследовать выпечку новой пекарни.

— Викусь! Мы ждем! — с двух сторона насели Маринка и бух. — Что за мен? Он из нашей конторы?

Они так испепеляли меня взглядами, что я готова была признаться. Да еще недавно я бы так и сделала, но не сейчас.

— Нет, не из нашей, — выпалила. Думала, они поймут сразу, что вру, однако подтверждением, что в мою ложь поверили стали разочарованные выдохи.

— Эх.

— А мы думали, что Вячеслав Батькович положил на тебя глаз…

— Не заметила. Он доброжелательный, но строгий. Битый час допытывал по отчетам. Почему падение клиентов, что можно сделать? — я деланно вздохнула. — Жаль, что не положил глаз.

— А ты кофточку с декольтищем надень — положит! — подмигнула бух.

— Разложит, — фыркнула Маринка.

— Девочки! Ну вас! — отмахнулась я.

— А что, девочки? Мы за тебя болеем! — Вероника Павловна даже отвлеклась от менюшки. — Кстати, есть рыбные слойки с горбушей, есть с ветчиной и сыром… Сладкие… М-м! Чтобы взять?

— ВерПална! Бери все! Не съедим, так понадкусываем, — пошутила Маринка. Знает же, что начнет с одной булки, потом потянется за второй, и затянется это действие на несколько раз.

— Это называется де-гус-та-ци-я! — чинно подытожила бух. Махнула рукой и заказала на кассе:

— С горбушей, ветчиной, сыром, луком и яйцом. Еще с вишней, яблоком… — а поймав наши взгляда, добавила: — Гулять — так гулять!

Мы тоже решили податься в дегустаторы. Накупили выпечки еще горячей, чаю с лимоном и уселись за небольшой столик.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Девчонкам не терпелось узнать подробности моего начавшегося романа, поэтому как я ни пыталась отмалчиваться, пришлось что-то рассказать. Но рассказ про поход в кафешку и ресторанчик их не удовлетворил.

— Я забегала к тебе вчера — хотела долг отдать, пока не потратила. Тебя дома не было, — шепнула Маринка. И тогда мне, не любившей лгать, пришлось снова соврать:

— За город ездили. На лошадях катались…

— Ух ты! И ты молчала от таком «романтик»? Все, ты мне больше не подруга! — насупила нос Маринка.

— Да я, Марин, пока не знаю, что у нас с В…адимом, — едва не проговорилась, — будет дальше.

— Да куда он денется от такой обаяшки! — улыбнулась Вероника Павловна, и мы продолжили смаковать мои выходные, которые как бы были, но и не были.

Я воодушевленно сочиняла и пыталась не обращать внимания на свою совесть. В конце концов, моя ложь безобидна, никому вреда не причиняет, так что… пока не поймаю ворюгу, буду Штирлицем в юбке.

Вечером, когда девочки стали расходиться по домам, я в стиле конспираторши проводила Маринку до остановки, сама пошла в продуктовый, купила для отвода глаз водички, и только потом, убедившись, что никто за мной не шпионит, вернулась в офис.

Охранник торгового центра удивился моему возвращению, и я отговорилась, что забыла бумаги. Но когда дошла до нашего офиса и потянула на себя дверь — столкнулась в дверях с Агнешкой.

Та, довольная, как помойнай кошка, которой обломились щедрые объедки, улыбалась. Однако увидев меня, зашипела:

— Чего тебе?

— Тебе нужен отчет?! — ответила так же невежливо. — Его не будет. — Подошла к столу и демонстративно открыла свой ящик, ожидая, когда «мыша» смоется. Но та застыла в дверях и будто бы передумала уходить, отслеживая каждое мое движениие.

Это не то что злило — бесило! Уже думала, что сейчас между нами выйдет перепалка, но меня спас Славка.

— Виктория? Вы очень кстати вернулись! У меня появились вопросы. Только я спешу, — он вышел из кабинета и, оттянув ткань костюма, посмотрел на часы. — Банк скоро закроется. Поэтому обсудим вся в машине. Потом я вас довезу. Вы не против?

— Нет, — я покачала головой.

— Тогда поспешим.

— Агния, закроете офис? — Слава посмотрел на онемевшую «мышу».

Ту от бешенства и ревности затрясло. Это было отчетливо видно по ее физии, однако грубить обожаемому босу она не стала, поэтому растянула губы и изобразила любезную улыбку.

— Конечно, Вячеслав Андреевич, можете на меня положиться.

«Я тебе положу! — меня так и распирало сказать ласковое словцо, в груди поднялся жар. — Даже приложу по противной морде!»

Но Славка накинул на руку куртку и кивнул:

— Идемте, Виктория. Водитель уже ждет.

Злобный взгляд Агнешки я ощущала спиной. Она притаилась у окна в коридоре и провожала взглядом нас до тех пор, пока мы не сели в машину и не скрылись за поворотом.