Торвен держал нож диагональным захватом, направив его лезвие наклонно вверх. Внезапно он, будто пружину, выметнул перед собой распрямившуюся руку, целясь мне точно под кадык. Мысленно я одобрила такую методику начала поединка, отлично понимая, что подобным выпадом он рассчитывал с первого удара перерезать мою яремную вену, что практически привело бы к моей мгновенной гибели. Я блокировала его атаку взмахом правой ноги, защищенной сапогом лодыжкой отбив ладонь орка и одновременно нанося сильный удар кулаком в солнечное сплетение противника. Торвен почти сложился пополам, судорожно пытаясь вздохнуть и едва не падая на землю. Зрители, напряженно следящие за поединком, восторженно заорали.

Краем глаза я заметила, как задумчивое выражение лица Арланмира сменилось на удовлетворенно-спокойное. Но у меня абсолютно не было времени на анализ столь резкого перепада его настроения, потому что орк наконец-то прокашлялся и, перехватив нож лезвием вниз, предпринял вторую попытку лишить меня жизни. На этот раз он метил в надключичную ямку. Правая рука орка взметнулась над головой… Двигался он быстро и уверенно, легко шагнув вперед и вложив в замах отягощающий качок своего мускулистого корпуса. Скажу откровенно, окажись я хоть чуточку слабее, он запросто бы пробил мою защиту, навалившись всей массой и вгоняя клинок мне в плечо. Но пальцами левой руки, натренированными тяжестью Нурилона, я цепко поймала его запястье и тут же беспощадно ударила коленом в пах. Орк взвыл и рухнул на четвереньки, выронив нож. Кончиком сапога я отпнула клинок подальше. Помедлила секунду и рубанула ребром ладони по склоненной шее поверженного соперника. При проведении такого приема главное – не перестараться и не убить врага. Точно зная, куда бить, можно повредить нервы и сделать из человека неизлечимого паралитика. Но я хотела лишь наказать и ударила вполсилы. Торвен лишился сознания и повалился на живот, глотая серую пыль, устилающую сухую землю.

– Он мертв? – поинтересовался черноволосый тролль, поднимая злополучный нож и убирая его к себе за пояс.

– Нет. – Я помассировала кисть. – Скоро очухается. Ну и шея же у него – будто полено! – Отбитая рука гудела.

Арланмир шокированно моргнул, а потом вдруг звонко рассмеялся:

– Мои сомнения рассеялись! Я подозревал это с первой минуты, как увидел тебя, но сейчас окончательно убедился в правильности своей догадки. Ты – Сумасшедшая принцесса…

По рядам каторжников прокатилась волна изумленных возгласов.

Я поощрительно улыбнулась:

– Уверен?

Тролль интенсивно закивал:

– О тебе слагают сказки и поют баллады во всех краях, даже таких диких, как наш. Кто еще носит золотую маску, не боится никого и ничего, смеется в лицо смерти и…

– …и творит подобное с мужиками! – страдальчески прокряхтел пришедший в сознание Торвен, переворачиваясь на спину и разглядывая меня снизу вверх, с огромным уважением и даже почтением. – Гоблины драные, клянусь – первый раз в жизни вижу, чтобы женщина так лихо дралась!

– Чего только не сделаешь, дабы мужчины заметили, что ты – всего лишь слабая женщина! – игриво рассмеялась я, протягивая орку руку и помогая ему подняться на ноги. – Мир?

– Мир! – вежливо поклонился Торвен, а затем лукаво прищурился: – А вы научите меня таким приемам, госпожа принцесса?

– А ты станешь моим капитаном, корсар? – вопросом на вопрос отозвалась я, пристально глядя ему в глаза.

– Ржавый якорь мне в селезенку! – потрясенно ударился в словесный мазохизм пират. – Да что вы можете знать о морях и капитанах, ваше высочество?

– Все, – многозначительно бросила я, распахивая ворот рубашки и вытаскивая наружу амулет Королевы пиратов. – Все!

Торвен верноподданнически опустился на одно колено, целуя мне руку:

– Моя королева! – Он обернулся к каторжникам: – Ребята, это же наша законная королева!

Ликующие вопли десятков мужчин, среди которых, похоже, оказалось немало мореходов, взметнулись к свинцовому небу.

– Но зачем ты пожаловала сюда, в это проклятое место? – удивленно спросил Арланмир. – К тому же добровольно…

– Спасти вас всех! – честно ответила я.

Я с командирским видом топталась возле шеренги каторжан, стараясь выглядеть веселой и бодрой. Но на душе у меня кошки скребли от отчаяния. Радиация действовала слишком скоротечно и разрушительно, беспощадно превращая молодых и цветущих мужчин в жалкие развалины. Лысые головы, преждевременные морщины, выпавшие зубы, анемия, язвы, струпья… список представших передо мной несчастий можно было продолжать до бесконечности. Оставалось уповать на лечебные свойства белой свечки тетушки Чумы.

– С кого начнем? – Я выжидательно обернулась к Арланмиру.

– С него… – Тролль непонятно махнул рукой, указывая в сторону барака. – Хоть и мнится мне – не жилец он уже…

Заинтригованная, я распахнула дощатую дверь и шагнула в глубь полутемного помещения, освещенного лишь скупыми лучиками солнца, пробивающимися сквозь неплотно пригнанные доски, образующие стены и потолок. От узких двухъярусных нар невыразимо смердело едкой вонью давно не мытых тел, плесенью и экскрементами. Все здесь насквозь пропиталось тем особым запахом вошедшей в обыденность смерти, что всегда присущ жилищам обреченных на тихое умирание людей, больных чем-то неизлечимым. Я гневно скрипнула зубами, пробираясь по узкому проходу меж барачных лавок.

– Пачками мрем, – невыразительно рассказывал Арланмир, следуя за мной. – Дольше четырех месяцев тут мало кто выдерживает. Пожалуй, только мы с Торвеном, ибо изначально сильнее всех оказались. А кто послабее… – он обреченно передернул плечами, – те уже через месяц начинают кровью харкать, а через два – отправляются в братскую могилу за бараком.

– Добытую руду мы относим к магическому ограждению, – вступил в разговор рыжий пират, – а нам за нее хлеб там оставляют да воду в бурдюках…

– И более ничего? – ужаснулась я.

Торвен покривился:

– А чего нас кормить-то? Новых рабов наловить, поди, куда проще!

Я сжала кулаки, до крови впиваясь ногтями в ладони и в сотый раз клянясь собственноручно изничтожить проклятую демоницу.

– А он-то – так и вообще сразу раненым сюда попал, – продолжал неторопливо повествовать орк. – Глубокая рана – видно, что серьезным оружием нанесена. Он поначалу с нами разговаривал, пока еще не совсем расхворался, – поведал, будто битву проиграл, и за это его хозяин продал, больного и ослабевшего. Потом снова перепродали, а затем его горгульи с палубы галеры унесли и сюда сбросили, как и всех нас. Удивлялись мы – и как это настолько здоровенный воин поединок не выиграл, а он в ответ улыбался равнодушно да утверждал – дескать, на все воля королевы Смерти. И перстень, мол, тот – не простой… А что за перстень, мы так толком и не разобрали…

Я споткнулась на ходу, ощущая капельки холодного пота, скатывающиеся у меня по позвоночнику. Перстень «Пожиратель пространства» налился холодом, сильно сдавив мне палец. Все факты сразу выстроились в единую связную цепочку, образовав целостную картину произошедших событий: переданный мне призраками артефакт, бой Огвура и канагерийца, предсмертная просьба Маллера… Похоже, я получила уникальный шанс восстановить попранную справедливость!