— Да, дорого я заплатил бы, чтобы побывать там, — протянул Литовченко.

— Другого я услышать и не надеялся, — рассмеялся Астахов. — А посему предлагаю свою первую мыслишку-идейку, рожденную в дороге. Воинская часть не носит формы вооруженного формирования, а значит, не имеет боевых подразделений и машин. Утром там будет проходной двор. Численный состав под тысячу единиц подходит, но в гражданке в этой толпе не заблудишься. Вот тут я и вспомнил о нашем театре. Недавно Женя Хомутов поставил спектакль по просьбе военных. Теперь их слишком много по Ставрополью развелось. Пьеска так себе, слабенькая, но артисты в полной форме по суше шастают. Приехав в редакцию, я позвонил Женьке. Творческие люди живут ночью, а спят днем. Женя тоже творит по ночам, допивает с артистками ликер. Короче говоря, он готов подъехать к театру в любую минуту, договориться со сторожем и дать нам форму напрокат.

— А цвет погон, околышки фуражек? — спросил с видом знатока Литовченко.

— Форма полевая, маскировочная, пятнистая, как и положено. Проблем не будет.

— Кто против? — спросил редактор.

— И меня возьмите, — тихо сказала Оля. — Там Рудик. Возьмите.

— Под медсестру сойдешь, — твердо заявил Горохов.

— А у Коржикова старый «козлик» есть. Он ему от вояк и достался. Полк списал, а он купил. Нормальная машина. Бегает. Это я по поводу второй мыслишки-идейки.

Горохов похлопал в ладоши.

— А главный редактор не шутил, ты и впрямь, Астахов, лучший из лучших. Репортерская хватка, нашенская.

В кабинет вернулся фотолаборант и положил на стол уменьшенные отпечатки с фоторобота.

— Разбирайте, это нам всем пригодится, — скомандовал Литовченко. — А ты, Астахов, звони творческим бессонным гениям и вызывай на двор. Мы выезжаем.

— А шуму-то сколько, будто на пикник собрались, — покачал головой Горохов. — В гости к полковнику Ершову едем. Радовались кролики, идя в пасть удава!

10

Капитан Лоскутов был отличным службистом. Собственную инициативу проявлять не любил, но приказы выполнял безупречно и четко. Ершов ценил таких ребят, как Лоскутов и Сафаров, им можно доверять любую грязную работу, и они не будут задумываться над моралью и делать для себя определенные выводы. Есть задача, которую необходимо выполнить, и она выполнялась любыми дозволенными и недозволенными методами ради достижения высших целей.

Беседа с пассажирами проводилась в индивидуальном порядке в разных кабинетах и длилась уже пятый час кряду.

Перед столом Лоскутова сидела семейная пара: Чикин Леонид Сергеевич, инженер из Питера, сорока лет, и его жена, Любовь Петровна, собирались на семидесятилетний юбилей к отцу супруги в Ессентуки, но волею судьбы попали на злополучный рейс 14-69, и все пошло кверху дном.

— Ситуация складывается не лучшим образом, — тихо говорил Лоскутов, вглядываясь в усталые лица пассажиров. — Мы имеем дело с чеченскими террористами и их пособниками. К общему счастью, взрыв самолета удалось предотвратить. Но это не означает, что наступил конец всем неприятностям. Война только начинается. Внутренняя скрытая война. Террористы не потерпят своего поражения. Пока свидетели живы, они не успокоятся. Вы должны это понимать совершенно отчетливо. Усилиями службы безопасности и специальными подразделениями блокирован весь Ставропольский край. И пока мы не схватим бандитов, ваша жизнь и жизнь всех пассажиров находится в опасности. Поэтому вы должны отнестись с пониманием к временной изоляции. Здесь вы находитесь в полной безопасности и под надежной охраной. Бандитская рука сюда не дотянется. Но мы отдаем себе отчет и понимаем, с кем имеем дело. Наша задача предотвратить новый акт беспредела преступных формирований. Надеюсь на ваше понимание и здравый смысл. Мы сделаем все, чтобы вы не испытывали особых проблем, но с временными неудобствами придется смириться. Сами понимаете: здесь не санаторий и не пятизвездочный отель. Однако нет более надежного места, где мы сможем гарантировать вам полную безопасность. Надеюсь, я все понятно разъяснил?

Глава семьи с нетерпением ждал момента, когда аппаратчик закончит свою лекцию.

— Мне-то все понятно, — начал Чикин. — Вот только как все объяснить матери и сыну, которые остались в Петербурге? Что сказать юбиляру, который нас не дождался? Как оправдываться на работе, где меня со скандалом отпустили на три дня? Мы живем среди людей, а не сами по себе, как отшельники.

— Об этом я и хотел с вами поговорить. Тут, по нашему мнению, есть только один выход. Вы сами позвоните домой в Питер и предупредите родственников о своей задержке в гостях. Юбиляра также придется предупредить и найти вескую причину, по которой вы не смогли приехать. Ну а с вашей работой мы дела уладим сами. Тут важно понять главное — мы не можем допустить скандала. Если на поверхность выплывет действительность, ваши родственники сойдут с ума от беспокойства. Что бы вы делали, если бы узнали подобные подробности о вашем сыне? Паника! Излишняя суета! Все это на руку террористам. Люди сами выставляют себя напоказ, а результат выходит плачевный. Их попросту возьмут в заложники вместо вас, чтобы потом использовать шантаж и все возможные грязные методы против нас. Это и есть скрытая война. Мы не можем взять под охрану всех родственников сотни пассажиров. Вы немного знаете, что, в общем-то, правильно. Но только за одни сутки в Санкт-Петербурге бесследно исчезают более тысячи мирных жителей. И дело не в том, как мы работаем, но находить удается не более двадцати процентов, и не всегда мы находим людей живыми. Постарайтесь сами не доводить ситуацию до безысходности.

Сейчас мы пройдем в здание штаба, где есть телефоны, а вы подумайте, что сказать родным. Обсудим вашу идею, что-то предложим вам, а потом выйдем на связь.

— Сколько времени вы будете нас держать здесь? — спросила женщина.

— Мы задействовали огромные силы на поиски террористов, у нас есть их внешние данные, созданные с вашей помощью. Отход в Чечню блокирован. Я не думаю, что им удастся ускользнуть от нас. Это вопрос нескольких дней, если они не осядут на дно.

— А если осядут?

— Давайте не будем гадать. У нас работают профессионалы, и они туго знают свое дело. Работают круглосуточно, без сна и отдыха. И ваша задача не мешать им и не осложнять обстановку.

— Хорошо. Все, что от нас зависит, мы сделаем, — сказал Чикин.

— Рад это слышать.

Лоскутов встал. Они вышли в коридор, спустились вниз и оказались на улице. На дворе стояла глубокая ночь. Огромные прожектора освещали строевой плац и здание штаба. Чикин увидел, как со стороны административного корпуса идут три человека. Двоих он узнал, это были их соседи с двенадцатого ряда, тоже семейная пара из Питера. Им проще, они бездетные и ехали отдыхать по горящим путевкам. Такие пропадут — никто не заметит. Сопровождал пассажиров крепкий мужчина очень высокого роста. Этого среди пассажиров они не видели, но и так было понятно, что одних их никто без присмотра на двор не выпустит. Двое автоматчиков у входа в казарму несли свою службу добросовестно.