– А вот и первый редактор, – прошептан Зак и протянул мужчине руку. – Как дела, Том?

– Неплохо, неплохо. Знакомься: моя жена Стиви.

– Рада познакомиться, Зак, – сказала та. Затем Том и Стиви повернулись и выжидающе посмотрели на меня.

– Это Джесси Холтц, – сказал Зак.

– Здрасьте. – Я поочередно пожала их костлявые руки.

– Очень приятно. – Стиви едва притронулась к моей руке. Она была всего года на три старше меня, но было заметно, что она ведет совершенно иной образ жизни. Наверняка занимается на велосипеде-тренажере и никогда не забывает принимать витамины. У нее была короткая стрижка (у меня даже прически не было, длинные волосы просто висели, как у девчонки), а в руках она держала дорогую сумочку из кожаных лоскутков. Одежду и аксессуары, как у нее, при жизни одалживала мне Сесил.

Стиви и я смотрели друг на друга. Я услышала, как Том сказал:

– Зак, я хотел бы поговорить насчет той симпатичной обеденной упаковки, которую мы собираемся выпустить в апреле...

Мы со Стиви остались с глазу на глаз.

– И где же вы познакомились с Заком, Джесси? – спросила Стиви.

– В колледже.

– В колледже? – Она озадаченно склонила голову набок.

– В Калифорнийском университете, – уточнила я.

– Тогда вы, наверное, знаете... Простите, если вмешиваюсь не в свое дело... – Стиви неловко умолкла, и тут меня осенило: мы с Заком толком не продумали легенду. Может, не стоило упоминать колледж? Но мне было интересно, что скажет Стиви. – Видимо, вас связывают... старые чувства? – смущенно проговорила она. Я поспешила ей на выручку.

– Нет, что вы! – Я улыбнулась. – Мы просто старые друзья. Знакомы уже десять лет.

– А! – облегченно кивнула Стиви. Складки на ее лбу разгладились. – Мне очень жаль, что так случилось с Сесил. Вы с ней были близки?

– Очень. – Я отхлебнула виски.

– Знаете, она всегда посещала подобные мероприятия. Настоящая красавица была. Просто прелесть.

Я согласилась со Стиви. Сесил и в самом деле была чудо. Вот только даже теперь трудно было говорить о ней в прошедшем времени.

– Я ничего не пропустил? – К нам снова подошел Зак. Стиви завязала с ним ничего не значащий разговор, стараясь не касаться покойной Сесил.

– рассказала мне, что вы познакомились в колледже. Ну разве это не здорово?

– Здорово. – Зак кинул на меня вопросительный взгляд, надеясь понять, что здесь без него происходило.

– Еще бы не здорово! – отозвалась я и стрельнула в его сторону глазами, мол, лучше не спрашивай.

За последующие полтора часа я познакомилась с тремя редакторами и их женами, кучей рекламодателей и с одним ресторанным публицистом, который умолял Зака составить отзыв на ресторанчик своего клиента. Я выпила три бокала шотландского виски, съела три миниатюрных пирожка со шпинатом и полдюжины цыплят на вертеле. Мне вспомнилось, как отреагировала Брин, когда узнала, что я буду сопровождать Зака. Она сказала:

– Думаешь, там будет весело, потому что...

– Ничего такого я не думаю! – перебила я. – Я иду с ним только потому, что он меня об этом попросил.

– Тебе лучше знать, зайка, – ответила она. А потом сказала, что больше разговаривать не может – приехал клиент, встреча с которым назначена на три часа. Я положила трубку. Непонятно: неужели Брин рассердилась? В последнее время она вообще ведет себя как-то странно.

Но весело все же было – по-своему. Наблюдая за тем, как Зак пожимает всем руки и беседует о еде, я вдруг поняла, что никогда прежде не видела его в таком свете. Зак был всеми уважаемым дегустатором. Законодателем вкуса. Наконец, просто мужчиной. Вот только люди меня утомили: никто не понимал, что я за птица и о чем со мной говорить. Объяснив в шестой раз, как мы познакомились с Заком, я направилась в туалет, в надежде хоть там найти уединение, и случайно подслушала разговор двух женщин у раковины. Через щелку под дверью кабинки были хорошо видны их ноги.

– Автомобильная авария, – сказана обладательница бежевых лодочек, украшенных горным хрусталем.

– Какой ужас! – откликнулись розовые туфли. – Она была красавицей.

– Да, – согласились лодочки с горным хрусталем. Шикарная кожа.

Владелица розовых туфель попросила подождать, пока она накрасит губы.

– Зак просто душка, – продолжили лодочки. – Естественно, он сильно переживает. Еще бы, такая трагедия.

Что-то в этих костлявых лодыжках было знакомое. Тут я вспомнила: такие же туфли были на Стиви.

– Как ты думаешь, он встречается с этой особой? Стиви рассмеялась:

– Вряд ли! Ты же помнишь, какая у него была жена.

Лишь после того, как они ушли, я осмелилась спустить соду.

– Ну что, развеялась? – спросил Зак, когда я вернулась.

Я кивнула: да, развеялась. С меня хватит.

Мы снова ступили на эскалатор. Я смотрела в затылок Заку: он медленно спускался вниз. В голове у меня вертелись слова: «Ты же помнишь, какая у него была жена». Вдруг Зак обернулся и увидел, что я на него пялюсь. Я отвела взгляд.

– Ты, случайно, не помнишь, где мы припарковались? – спросил он.

Он имел в виду этаж.

– Э-э... может, на четвертом? – предположила я.

– А не на шестом?

– Понятия не имею, если честно. Я думала, ты запомнил.

– Зря ты на меня понадеялась.

Хоть на душе у меня кошки скребли, я не удержалась от смеха.

Зак тоже засмеялся, смущенно потирая подбородок.

– Вот черт! – Он почесал голову. – Гм... Выбирай: сверху начнем искать или снизу?

Подземный паркинг под музыкальным центром занимает десять этажей. По ширине он не уступает футбольному полю, а по длине это целый квартал. Через каждые пятьдесят футов путь преграждает толстая бетонная стена, так что, если ты заблудился, приходится обходить каждую такую перегородку и смотреть, нет ли за ней машины. Вдобавок каждый этаж разбит на несколько уровней, что еще больше ухудшает видимость. С одного яруса на другой ведут клацающие металлические лестницы. Минут двадцать мы с Заком занимались поисками сообща, а потом разделились и стали прочесывать каждый свой ярус, чтобы сэкономить время.

– Джесси! – позвал он с нижнего уровня. От бетонного пола отразилось эхо.

– Что?

– Прости, ладно?

– Да что уж там... Ты же не нарочно. Повисла минутная пауза.

– Поверить не могу, что мой чертов драндулет потерялся!

– А может, украли? Снова долгое молчание.