Пытавшиеся оказать поддержку батареям острова Видо французский корабль «Леандер» и французский фрегат в бою с русскими кораблями получили столь сильные повреждения, что едва смогли уйти под защиту крепости Корфу. В плен попали комендант острова Видо генерал Пиврон, 20 офицеров и 402 нижних чина. Было убито и потоплено 200 человек, и только 150 человек успели уйти на гребных судах и укрыться в главной крепости.

Сразу же после взятия Видо с судов эскадры был высажен десант для поддержки войск, атаковавших крепость со стороны укреплений Св. Сальвадора и Св. Авраама. Соединенные силы русских матросов и солдат, турок, албанцев и корфиотов, подавив отчаянное сопротивление французов, ворвались в оба укрепления, овладели ими и заставили неприятеля бежать во внутреннюю крепость.

В то же время русские батареи у деревни Мандуккио и с холма Св. Пантелеймона громили французов, а корабль «Св. Троица», фрегат «Сошествие Св. Духа», авизо «Акат-Ирана», шебека «Макарий» и турецкий корабль, стоявший у южной части старой цитадели, непрерывным огнем обстреливали ее.

При взятии острова Видо и действиях на берегу русские потеряли 31 человека убитыми и 100 ранеными.

«Взятие Видо, укреплений Св. Авраама и Св. Сальвадора решило участь крепости Корфу». Эта фраза кочует из одного отечественного издания в другое. Лишь полковник Генерального штаба В.А. Мошнин иначе оценил сдачу Корфу: «Не бомбардированием, а скорее голодом он вынудил крепость к сдаче»[48].

И действительно, старая крепость могла еще держаться долго. Принципиально важным был вопрос, сумеют ли французы получить подкрепление извне или нет. Военно-политическая же ситуация в Италии и Средиземноморье с 1796 г. по 1815 г., как мы увидим, кардинально менялась десятки раз самым непредсказуемым образом. Поэтому в конце концов обе стороны решили не рисковать и пришли к определенному компромиссу. Согласно условиям почетной капитуляции, «…гарнизон с собственным его экипажем перевезен будет в Тулон на судах наймом и содержанием российской и турецкой эскадр под прикрытием военных судов, и дивизионному генералу Шабо со всем его штатом, разными чиновниками позволено отправиться в Тулон, или в Анкону, из оных мест, куца он пожелает коштом договаривающихся держав; генералитет и весь французский гарнизон обязывается честным словом в течение 18 месяцев отнюдь не принять оружие против Империи Всероссийской и Порты Оттоманской и их союзников.

Французы, попавшиеся в плен во время осады Корфу, на тех же правах отправлены будут вместе с французским гарнизоном в Тулон с обязательством на честное слово не принимать оружие противу помянутых империй и союзников их во все течение настоящей войны, пока размена их с обоими империями российскою и турецкою учинена не будет…

В крепостях острова Корфу при приеме по осмотру определенных оказалось мортир медных разных калибров 92, чугунных 9-ти пудовых каменнострельных 13, голубиц (гаубиц) медных 21, пушек медных разных калибров 323, чугунных разного калибра 187, ружей годных 5495… пороху разных сортов 3060 пудов, пшеницы немолотой в разных магазинах до 2500 четвертей и… морского и сухопутного провианта по числу французского гарнизона месяца на полтора, также оказалось во многих магазинах по разным должностям припасов и материалов немалое количество. Судов при Корфу находящихся: корабль 54-пушечной, обшитый медью "Леандр", фрегат 32-пушечной "Бруна" ("Ля Брюн"), полакра "Экспедиция" о 8 пушках медных, одно бомбардирское судно, галер 2, полугалер годных 4, негодных 3, бригантин негодных 4 и 3 купеческие судна, и оные купеческие судна надлежит казне или хозяевам; велено комиссии об них сделать рассмотрение; в порте Гуви один 66-пушечный корабль ветхой, также один корабль, 2 фрегата ветхие, затопшие; при крепости же Корфу и в порте Гуви нашлось не малое количество дубовых и сосновых лесов, годных ко исправлению кораблей и в перемену рангоута-Февраля 23 числа послано на корабль "Леандр" пристойное число жителей для его исправления, а на фрегат "Бруна" посланы служители с турецкой эскадры, которой по согласию главнокомандующих соединенными эскадрами взят турками, а корабль "Леандр" достался российской эскадре»[49].

Горацио Нельсон был, безусловно, талантливым адмиралом, но в жизни он был на редкость упрям и мелочен. Еще во время осады Корфу он через британского посла в Стамбуле добивался от турецкого правительства передачи корабля «Леандер» Англии. После сдачи Корфу великий визирь предложил Томаре обменять «Леандер» на фрегат «Ля Брюн», доставшийся при разделе трофеев туркам, да еще и приплатить.

18 мая 1799 г. Ушаков ответил Томаре: «Об отдаче корабля "Леандера" без особого повеления государя я не могу, а будет, мол, повеление, я все исполню». Аналогично наш адмирал ответил на личное послание Нельсона. Тогда сэр Горацио решил действовать через посла в Петербурге Витворта, того самого, который готовил и заговор против Павла I. «Рыцарь на троне» ответил в стиле булгаковского Ивана Васильевича: «Кемска волость? Пущай забирают!» В итоге Ушакову пришлось расстаться с единственным ценным призом.

Как уже говорилось, в целом вся кампания 1798—1799 гг., ведомая Павлом против революционной Франции, противоречила интересам Российской империи. Лишь взятие Корфу в какой-то мере оправдывало посылку эскадры на Средиземное море.

По всей империи повторяли слова фельдмаршала Суворова: «Великий Петр наш жив. Что он, по разбитии в 1714 году шведского флота при Аландских островах, произнес, а именно: природа произвела Россию только одну: она соперницы не имеет, то и теперь мы видим. Ура! Русскому флоту!.. Я теперь говорю самому себе: зачем не был я при Корфу, хотя мичманом!»

Вопрос о дальнейшей судьбе Ионических островов обсуждался Россией и Турцией еще до взятия Корфу. Турки предлагали передать их Неаполитанскому королевству или создать там княжество, зависимое от Турции. Павел же предложил учредить на островах… республику! Конечно, по современным понятиям конституция этой республики была не совсем демократической. Так, выборы в Большой совет проходили по куриям, отдельно для каждого сословия. Но тем не менее факт остается фактом: Павел I стал первым русским царем, учредившим республику.

Адмирал Ушаков по достоинству оценил стратегическое значение острова Корфу и мощи его укреплений. 13 марта 1799 г. он рапортовал Павлу I: «Вашему императорскому величеству осмеливаюсь всеподданнейше донесть в рассуждении важных критических нынешних обстоятельств, да и навсегда почитаю я необходимой надобностью, чтобы остров и крепости Корфу предохранены были от французов, нужно иметь во оных крепостях по крайней мере не менее полка российских войск вашего императорского величества, а если снабдить их хотя посредственно, то не менее двух полков надобно. Старая и Новая крепости Корфу со многими к Новой крепости наружными пристройками укрепление имеют бесподобное, а в нынешнее время французы, защищавшиеся здесь, беспрерывными работами укрепили их еще наисовершеннее. Если они когда-либо по отсутствию нашему вновь оными овладеют и будут в них иметь до десяти тысяч войска, тогда отнять от них будет весьма трудно и, что на оное повелено будет, имею ожидать высочайшего вашего императорского величества указа»[50].