Все же, хотя Слейс был большой английской победой, а канал стал для Англии прямой дорогой во Францию, Эдуард III все еще не мог ничего поделать. Ни тогда, ни позже он не умел грамотно использовать плоды побед на полях сражений. Он все еще не знал, как поступать далее, и ему пришлось согласиться на шестимесячное перемирие с 25 сентября 1340 года, которое оставило все вопросы нерешенными.

Перемирие не привело к миру. Такие же результаты дали и другие, последующие перемирия. Война шла постоянно независимо от того, было ли перемирие или нет. В Бретани, например, шел спор о наследовании герцогского престола между Филиппом VI, поддерживающим одного претендента, с одной стороны, и Эдуардом III — с другой. В целом победа склонялась на сторону кандидата Филиппа.

Война продолжалась и в Гиени, где Филипп не оставлял попытки присоединить герцогство к французской короне фактически, после номинального присоединения на бумаге. Здесь французы также действовали успешно.

Даже дружба фламандцев с Англией подверглась испытаниям в июле 1345 года. Ван Артевельде, который был теперь фактическим диктатором Фландрии, предложил, чтобы граф Фландрский был лишен власти, а титул перешел к старшему сыну Эдуарда III. Этому сыну, Эдуарду, принцу Уэльскому, было в то время пятнадцать лет[75].

Предложение Артевельде в чем-то было резонным. Черный принц Уэльский был наполовину фламандцем. Однако фламандцы никогда не потерпели бы иностранного правителя. Их дружба с Англией была просто политикой, и ничем больше. Начались бунты, и 24 июля 1345 года ван Артевельде был схвачен толпой и убит.

Так, несмотря на победу при Слейсе, Эдуард III спустя почти десять лет войны проигрывал на трех фронтах: в Бретани, Гиени и Фландрии.

Английского короля обнадеживало лишь то, что Франция тоже испытывала неприятности. Ведь война шла на французской земле и стоила изрядных денег Филиппу. Он должен был поднять налоги. В 1341 году, например, он впервые ввел налог на соль, который был в принципе неизбежен и поэтому тягостен.

Повсеместно назревало недовольство, и часть знати использовала это в своих интересах, чтобы поднять восстания в Нормандии и Бретани. Филипп должен был подавить их и срубить несколько голов. После этого он созвал Генеральные штаты, чтобы утвердить нововведения и успокоить недовольство бюргеров.

Теперь Эдуард решил нанести по Франции удар, подобный тому, который Филипп планировал в отношении Англии, перед сражением при Слейсе. Ла-Манш был английским, почему бы не высадить армию во Франции? Это было очень рискованно, поскольку вместе с поражением армии поражение потерпела бы Англия. Вместе с тем можно было обойтись без сражений. Утомленная войной Франция могла пойти на уступки, если бы английская армия начала кампанию успешно.

12 июля 1346 года Эдуард высадил армию в Сен-Хои, в Нормандии. Это было первое вторжение англичан в Нормандию со времен Иоанна Безземельного. По неизвестным причинам флот Эдуарда ушел от места высадки, оставив английскую армию изолированной.

Эдуард быстро двинулся на юго-восток, 27 июля взяв город Кан, он продолжал наступление на Париж. Его намерение состояло в том, чтобы отсечь французские войска в Гиени и Бретани от Парижа, разбить французского короля близ столицы и таким образом одержать победу. Если он мог дать бой на собственных условиях, тем лучше.

Когда Эдуард достиг Сены, он нашел все мосты сожженными. Это нарушало его план, поскольку он не хотел быть пойманным в ловушку у реки. Эдуард рванулся вверх по течению и нашел мост, который можно было починить, всего в пятнадцати милях от Парижа, восстановил его и 16 августа переправился на другой берег. Тогда армия двинулась на север к Понтье, прибрежному району, приблизительно в девяноста милях к северу от Парижа. Понтье, с его столицей Абвилем, принадлежал Англии и был владением английской королевской семьи через брак со времен Эдуарда I. К северу от Понтье были Артуа и Фландрия, где армия могла быть в случае необходимости пополнена фламандцами и куда Филипп не последовал бы за англичанами.

Английский марш из Нормандии, мимо Парижа и во Фландрию, достиг своей цели одержать пропагандистскую победу, но ее нельзя было одержать без потерь. Армию Эдуарда сжимали в кольцо. Лучшим выбором для Филиппа было бы методическое преследование противника, избегая генерального сражения.

Он мог нанести англичанам большой ущерб при минимальном риске и изгнать Эдуарда назад в Англию с жалкими остатками войска. И чего бы стоила тогда эта английская «победа»? Финансовые проблемы Эдуарда, вероятно, не позволили бы ему повторять вторжение в течение многих лет и, возможно, вынудили бы его к миру.

К несчастью для Франции, эта хладнокровная стратегия была невозможна. Позволить англичанам совершить марш по стране, а затем дать им просто возможность уехать, не будучи разбитыми в большом сражении, — это означало бесчестье. Филипп VI должен был перехватить английскую армию и разгромить ее.

Застигнутый внезапным вторжением, Филипп промедлил, собирая армию, и не собрал ее даже тогда, когда Эдуард форсировал Сену. Так французы упустили лучший момент для сражения (ведь англичан можно было прижать к реке), но, правда, оставалась еще одна крупная река между Эдуардом и Фландрией. Это была Сомма, на берегах которой стоял Абвиль.

Эдуард спешил к Сомме. Он достиг ее близ Абвиля и вновь обнаружил, что все мосты или разрушены, или усиленно охраняются. Французская армия была в тридцати милях вверх по течению и могла подойти на следующий день. Он желал сражаться с французами, но предпочел дать бой к северу от реки, на фламандском берегу. Эдуард должен был найти брод, и он предложил большую награду любому, кто мог его указать. Местный француз вызвался указать место переправы. Эдуард ждал, пока спадет вода, затем послал армию перейти реку вброд, 24 августа 1346 года англичане переправились через Сомму. Раньше, чем успели подойти французы.

Эдуард тогда двинулся к городу Креси в десяти милях к северу от реки и там нашел подходящую позицию для большого сражения. Утром 26 августа он ожидал французов, продуманно расположив свои отряды.

Армия англичан была необычна в нескольких отношениях. Во-первых, это были дисциплинированные многочисленные профессионалы, чья служба хорошо и регулярно оплачивалась, которые заметно превосходили воинов французской феодальной армии, недисциплинированной и с ее рыцарскими отрядами, презиравшими остальных. Во-вторых, Эдуард использовал последнее военное новшество — огнестрельное оружие. Почти сто лет назад Роджер Бэкон говорил о порохе, и он был известен китайцам столетиями раньше. Сам порох не был тайной и даже не был новинкой. Но как можно было применить порох на войне? Его взрывчатая сила могла использоваться, чтобы метать более тяжелые снаряды с большей силой, чем это было раньше, но как направить эту силу? Лучше всего подошла бы труба, закрытая с одного торца, туда можно было бы засыпать порох с круглым каменным или металлическим шаром, забитым в трубу с усилием. При взрыве пороха шар вылетел бы из трубы через открытый конец.