— К тому же перископ позволяет видеть на много миль в любую сторону, — присоединился к ним Уоррен. — И правда Всевидящее Око!

Петула рассмеялась:

— А люди-то думали, это волшебный талисман. Наверное, Аннаконда будет до смерти разочарована, когда узнает правду.

Уоррен посмотрел в перископ, направив его в яму. Проливные дожди наполнили ее водой, превратили в гигантское озеро грязи, и там, по шею в густой жиже, торчала Аннаконда. Она пыталась выбраться на берег, но все время соскальзывала.

Уоррен подозвал друзей и показал им то, что видел в перископ.

— Думаю, надо ее спасать, — сказал он. — Если не помочь ей прямо сейчас, она утонет.

— С ума сошел? — окрысилась Петула. — Мало она тебе гадостей сделала?

Мистер Фриггс покачал головой:

— Поздно, Уоррен. Яма в любой момент может превратиться в карстовую воронку, и тебя затянет к центру земли.

— Помоги-и-и-ите! — снова завопила Аннаконда. —

— Я не могу сидеть тут и ждать, пока она утонет, — сказал Уоррен и, будто не замечая ужаса на лице Петулы, включил панель управления. На этот раз он надавил на рычаг очень осторожно, и отель приблизился к краю ямы небольшими шагами, чуть ли не на цыпочках.

— Не заступи за край! — всполошилась Петула. — Если отель сорвется, мы все рухнем в эту яму!

— Без паники! — уверенно ответил Уоррен. Теперь уж он разобрался в устройстве — нажимать кнопки надо как можно аккуратнее, легче, — разум его прояснился, мальчик доверился инстинкту и бережно подвел отель к яме. Затем он дернул за шнур, тормоза сработали и остановили продвижение.

Отель вибрировал. Времени очень мало, сообразил Уоррен. Дождь все лил, вода поднималась, с каждым мгновением яма становилась все шире и глубже. Среди раскатов грома Уоррен слышал слезную мольбу Аннаконды о спасении.

— Мистер Фриггс, если что пойдет не так, — сказал Уоррен, — дерните рычаг на себя, и отель двинется задом.

Уоррен вытолкнул подвесную лестницу наружу, и та развернулась, коснувшись темной жижи внизу.

— Уверен, что так надо? — спросил мистер Фриггс. — Ты уж меня извини, но, если бы ты тонул, Аннаконда вряд ли поспешила тебя спасать.

— Все-таки я попытаюсь, — сказал Уоррен. — Вероятно, она вышла замуж за дядю Руперта лишь затем, чтобы добраться до Всевидящего Ока, но все равно она теперь член семьи. Не можем мы ее здесь бросить.

Мистер Фриггс кивнул:

— Ты храбрый мальчик. Хороший мальчик. Отец бы тобой гордился.

Уоррен ухватился за верхнюю перекладину и начал спуск.

— Погоди! — спохватилась Петула. — Вот, возьми! На всякий случай.

Она сунула руку в люк и протянула Уоррену флакон. Уоррен с благодарной улыбкой спрятал его в карман.

— Помоги-и-ите! Пожа-а-а-алуйста! — визжала Аннаконда.

— Иду, тетушка! — откликнулся Уоррен. — Держитесь!

Желудок подскакивал вверх-вниз. Уоррен никогда не жаловался на координацию, но перемещаться по извивающейся лестнице оказалось намного труднее, чем он ожидал.

— Скорей! — верещала Аннаконда.

— Иду-иду.

Он старался спускаться быстрее, почти соскальзывал по веревке. И вот уже его ноги стоят на нижней перекладине, а все тело опасно раскачивается над бурлящими водами. Глубина ямы — по меньшей мере десять метров.

— Уор-р-рен! — орала Аннаконда. — Поторопись!

Она едва удерживалась на поверхности.

— Хватайте меня за руку! — крикнул Уоррен, свешиваясь с лестницы настолько далеко, насколько хватало смелости. — Ближе не смогу. Подплывайте ко мне, и я вас вытащу.

— Не могу! — На один страшный миг голова Аннаконды скрылась под водой. Но потом снова вынырнула.

— Еще чуть-чуть! — крикнул Уоррен. — Давайте!

Несколько мгновений Аннаконда отчаянно гребла — и наконец оказалась так близко, что ногтями царапнула пальцы Уоррена. А он вытянулся так, что боялся вывихнуть руку.

— Еще… самую… малость! — пропыхтел он.

И наконец ему удалось сомкнуть пальцы вокруг тетиного запястья (передернувшись от боли, когда ее ногти впились ему в кожу). Аннаконда полезла вверх прямо по Уоррену. Надо же, тощая, костлявая, а вес ого-го! Напоследок она наступила шпильками ему на плечи и двинулась дальше.

— Получилось! — выдохнул Уоррен, обессилев. Он думал, Аннаконда тоже почувствует облегчение. Или радость. Или хотя бы усталость.

Вместо этого она впала в ярость.

— Тупица! — неистовствовала она. — Почему сразу не сказал мне, что отель и есть Око?

— Потому что не знал! — сказал Уоррен.

— Я осталась без Ока! Едва тебе исполнится восемнадцать, отель станет твоим! Нет, я этого не допущу.

Резким пинком она столкнула Уоррена с лестницы. Он полетел вверх тормашками и с плеском рухнул в яму.

Молотя по воде руками и ногами, он кое-как удержался на плаву и сумел, захлебываясь, глотнуть воздуха. Перед глазами все расплывалось, но он заметил, как крошится земля под «ногами» отеля. Яма превращалась в засасывающую воронку!

Далеко вверху из дымовых труб отеля столбом повалил пар. Затрубил гудок, заскрежетали шестеренки, и здание двинулось прочь — без Уоррена!

— Стойте! — пропыхтел Уоррен. Хоть он и греб изо всех сил, но с накатывающими волнами не справлялся. Он хотел высунуться из воды, работая ногами, но быстро утратил даже представление о том, в какую сторону движется отель. Уоррен опускался все ниже, на илистое дно ямы.

Все кончено, подумал Уоррен, когда чернильные воды сомкнулись над ним. Больше задерживать дыхание он не мог. Последний глоток воздуха пузырем вышел изо рта к поверхности, туда, куда самому Уоррену уже не попасть. В последний миг Уоррен припомнил, как отец впервые привел его на крышу отеля и научил перемещаться по черепице не падая. Одно из самых ранних воспоминаний — и оно же станет предсмертным.