Прежде в крайних случаях ННС использовалась психохирургия. Но, как мы знаем сейчас, такие операции имеют ужасные последствия. Первой пациентке Рапопорт в результате сделали лоботомию (у нее был ННС). Рапопорт пишет: «Сэл сделали операцию и вылечили – в некотором смысле»1.

Большинство стратегий современного подхода к лечению ННС заключаются в изменении поведения и лекарственной терапии. Изменение поведения может состоять в работе пациента с источником навязчивости, создающим болезненное влечение. К примеру, врач, заставив спермафоба расслабиться, несколько раз пожимает пациенту руку, не надевая перчаток, а затем не позволяет ему ее вымыть. Лекарственная терапия чаще всего включает антидепрессанты: флювоксамин, флуоксетин и особенно кломипрамин.

В январе 1990 г. Управлением по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США кломипрамин был одобрен в качестве лекарства для людей с ННС. В 1993 г. его одобрил Австралийский национальный совет здоровья и медицинских исследований. Кломипрамин усиливает способность мозга использовать серотонин – один из нейромедиаторов, позволяющих нервным клеткам взаимодействовать между собой.

Однако, как говорит специализирующийся на лечении ННС Алан Рингольд, психиатр из Стэнфордского университета, чьи исследования помогли достичь одобрения кломипрамина, «несомненно, очень скоро это лекарство будет заменено чем-то значительно более эффективным»1.

К сожалению, пациентам с серьезными случаями ННС не стоит рассчитывать на быстрое излечение; скорее всего, им придется лечиться до конца жизни11 – 13.

Таким образом, пока методы врачей не усовершенствуются, мысли человека – возможно, во всем остальном вполне нормального – все еще будут вынуждать его воспринимать себя как «сумасшедшего», «психа» или «не способного к самоконтролю». Такова сила ННС.

Существует и другой крайне печальный аспект этого расстройства. Он связан с огромным чувством разочарования, которое испытывает пациент, поскольку невроз не позволяет ему выполнять то, что остальные проделывают без всяких усилий. ННС может вызвать неодобрение, насмешку или проявления дискриминации.

Наше зачастую жестокое и черствое общество должно развивать в себе понимание, проявлять терпимость, сострадание и снисхождение по отношению к людям, страдающим ННС. Мы обязаны стремиться к этому со всей твердостью и решительностью.

С тех пор как мир охватил страх перед СПИДом, врачи сообщают об увеличении связанных с этим фобий: люди боятся крови и кровяных продуктов, игл и уколов. Тот, кто испытывает страх перед лечением зубов, вряд ли может расслабиться, видя, как стоматолог одевается в защитный комбинезон, больше похожий на космический скафандр, нежели на врачебный халат.

Доктор Уильям Шервуд из американского Красного Креста считает, что распространение фобий, связанных со СПИДом, может негативно влиять на стремление людей не только сдавать кровь, но и получать ее посредством переливания1.

Люди, страдающие гематофобией, боятся крови до такой степени, что избегают любой ситуации, где приходится иметь дело с собственной или чужой кровью. Гематофобы часто бросаются в крайности, чтобы не допустить даже легкого риска травмы. К примеру, они не используют ножи, редко бреются и сторонятся таких повседневных дел, как готовка, шитье, садоводство или плотничные работы. Один пациент боялся вытащить булавки из новой рубашки. Другая пациентка старалась не касаться бумаги, чтобы не пораниться. Есть люди, которые не водят машину, чтобы не попасть в аварию, в результате которой можно пораниться или травмировать кого-нибудь.

Страдающие трипанофобией боятся уколов и способны отказываться от усилий врачей спасти им жизнь. Обычный забор крови для анализа может нанести человеку такую сильную психологическую травму, что он вообще не станет больше обращаться за лечением (даже в крайне серьезных случаях), ходить на медицинские осмотры, посещать стоматолога. Больной человек откажется от карьерных возможностей (если для поступления на работу нужно пройти медосмотр) и даже будет сбегать от полиции из-за теста на алкоголь, что конечно же только ухудшит ситуацию. Такие люди не выносят даже обычного укола в палец.

Человек, страдающий белонофобией, испытывает чрезмерный страх перед длинными предметами с острыми концами.

Подсчеты распространения фобий показали, что гематофобией страдает один из 25 взрослых, трипанофо-бией – один из 10, а белонофобией – один из 100 взрослых. В большинстве случаев эти фобии возникают в детстве или в подростковом возрасте, обычно до десяти лет.