«Колокольчики… Для обретения истины.

Моя драгоценная Лиззи!

Если ты это читаешь, то, значит, тебя вновь повлекло к моим страницам. Возможно, потому, что сейчас ты мучаешься нелегким выбором, ищешь в своем сердце ответ, как правильно поступить. Я знала, что если ты вернешься, то однажды такой день настанет, и для тебя это будет не просто. Истина редко бывает простой. Вот почему мы тратим столько времени, пытаясь от нее укрыться. Между тем истина не способна причинить настоящего вреда. Вред причиняем мы сами, когда отказываемся посмотреть в лицо правде, сочтя это неудобным или неуместным.

В детстве ты была крайне нежным и впечатлительным созданием. Ты боялась темноты и даже клялась, что под кроватью у тебя обитают страшные чудища. Почти каждую ночь ты просыпалась вся в поту, дрожащая от страха, уверенная, что эти монстры едва не утащили тебя во мрак, чтобы сожрать. С плачем и воем ты выбегала в коридор, умоляя меня спасти тебя, спрятать, и тогда я забирала тебя к себе в постель. Я утешала тебя, успокаивала, обещая, что эти чудища никогда и ни за что до тебя не доберутся.

А потом однажды ночью я вдруг поняла, что, нянчась с тобой таким образом и защищая тебя, я сама же помогаю этим монстрам жить в твоем сознании. И что если я опять позволю тебе спрятаться у себя в кровати, то этот страх будет терзать тебя снова и снова, ночь за ночью. А потому я решительно потащила тебя обратно по коридору. Помнишь ли ты это? Ты билась и вырывалась, точно бестия. Но я все же заставила тебя зайти со мной обратно в твою спальню и включила там свет. А потом взяла тебя за руку и заставила заглянуть и под кровать, и в стенной шкаф, и в каждый ящик, и буквально в каждый уголок твоей комнаты — пока ты сама воочию не убедилась, что никаких страшилищ там нет и никогда не было.

Больше к тебе эти кошмары не являлись. Поскольку ты поняла, что то, чего не существует, не способно причинить тебе вреда. Иллюзии не имеют никакой силы — пока мы сами не станем настойчиво за них цепляться. И тогда они становятся своего рода искаженной правдой. Той версией, которую мы согласны принять, потому что предпочитаем оставаться в темноте с уже знакомыми нам монстрами, а не выходить навстречу новым.

Вот почему самыми худшими, наносящими нам наибольший вред, видятся нам именно те истины, перед которыми мы не желаем предстать лицом к лицу. Мы предпочитаем ложь и полуправду, всевозможные вымыслы, способные закрасить и заполировать все то, что мы отказываемся видеть. Но знать что-то лишь наполовину означает не знать этого вообще. Мы внушаем себе, что цена истины просто чересчур высока и что лучше будет не трогать ее ради собственного мира и покоя, нежели причинять себе страдания во имя правды. Однако за такой мир и покой приходится платить. Не следует забывать, что у всякой медали есть и обратная сторона. И что обратная сторона всякой лжи — оставшаяся невысказанной правда. А это всегда имеет определенную цену.

В нашей жизни рано или поздно наступает момент, когда все то, чего мы боимся, неотвратимо является за нами. Не те детские страхи, что прячутся по темным углам под кроватями, — а те, что живут в наших головах и в сердцах. Взрослые страхи. Те, что способны нанести глубокие раны, когда их наконец разоблачат. И тогда нам приходится совершить выбор: сделать то, что труднее, и повергнуть ложь — или позволить ей стоять и дальше.

У тебя всегда было славное сердце, моя милая Лиззи. Доброе сердце. Однако каким бы трудным ни казалось стремление к правде, позволять лжи существовать отнюдь не является проявлением доброты. В конечном счете свет — вот единственное, что всегда было и будет способно разогнать тьму. Ищи свет истины во всем, моя драгоценная девочка! Без правды невозможно исцеление.