На аэродроме царило столпотворение! Весь личный состав 161-го полка, включая штаб и их БАО, примчались на стоянку в ожидании посадки гигантов. То, что они сядут у них на аэродроме – никто не сомневался. Слышались вопросы и споры на тему – выдержит ли их асфальт полосы, но когда первый из них появился в пределах видимости, и стало возможным рассмотреть подробности – сомнения отпали – такое шасси, по-видимому, позволяло садиться ему и на грунтовые аэродромы. Самолет величественно приземлился, прокатился до края полосы, и вновь взревели, поднимая пыль, его двигатели. Освобождая полосу для второго – гигант разворачивался на рулежную дорожку.

Николай стал с интересом ждать посадки второго корабля, но его отвлекли удивленные возгласы тех, кто продолжал наблюдать за первым. Он повернулся и увидел, что в хвостовой части самолета открылась рампа, через которую наверняка свободно проехал бы грузовик, и оттуда почти строем выгружаются красноармейцы НКВД, неся с собой оружие, амуницию, какие-то тюки, которые тут же строились рядом с самолетом. И всех поразило количество выгружающихся. Они практически не уступали в численности двух батальонов обеспечения, вместе взятых. Немного погодя рядом стал разгружаться второй самолет – он привез красноармейцев примерно треть от числа первого.

Все устремились к самолетам, желая вблизи посмотреть эти машины. Им в этом никто не препятствовал, только технический состав, начавший заниматься обслуживанием транспортников, просил никуда не лазить и ничего не трогать. Егоров подивился диаметру почему-то спаренных винтов на большем транспортнике, посмотрел его грузовую кабину, из которой продолжали вынимать палатки и другое имущество батальон НКВД, оценил он и пушки хвостовой установки второго самолета, прикинув, что с хвоста к нему будет очень трудно подобраться. Но убил его ответ на один вопрос, который он успел задать одному из летчиков с этих гигантов, спросив, какова их скорость. Ответ был: «650 кмч – максимальная и 570 – крейсерская». Он понял, что его «ишачок» их просто не догонит.

Летчики транспортников пошли на завтрак в столовую и с ними отправился 161-й полк полным составом. И тут же побежал снова на аэродром. Потому что, судя по звуку – снова кто-то заходил к ним на посадку. Дальше все происходило, как во второй серии фантастической пьесы. Из-за леса на бреющем выскочила четверка строем «пеленг» непонятных летательных аппаратов со сверкающими дисками над ними и сзади. Пятнистые, странной формы, с торчащими впереди снизу многоствольными пушками или пулеметами, с подвешенными на коротких крыльях какими-то круглыми блоками, с отверстиями по всему диаметру носовой части, наклоненные вперед – вниз, так что казалось, они как бы падают, но в то же время стремительно летевшими вперед, они с ревом пронеслись над толпой встречавших, посбивав потоками воздуха пилотки и фуражки. Огромные винты рвали воздух, заставляя вжимать головы в плечи. Егоров явственно видел улыбающееся лицо пилота в первой кабине.

– Крокодилы прилетели! – прокричал солдат с голубыми погонами, стоявший у топливозаправщика новичков. «И правда – крокодилы!»– мелькнула мысль у Егорова. А «крокодилы», пройдя над аэродромом, сделали горку и… внезапно остановились в воздухе. Потом повернулись вокруг своей оси на 180 градусов, повисели и каждый, снижаясь, полетел к своему месту стоянки, где флажками махали техники. Сели они точно так же – как не должно было быть – зависли над указанным местом, поднимая пыль, и мягко опустились. Занавес!!! Лейтенант Егоров понял, что он ничего не понимает в аэродинамике. Прилет остальных – как он понял транспортно-боевых машин, привезших так же изрядное количество НКВДшников, он воспринимал спокойно, в некоей отрешенно-апатичной прострации. Правда, сходил посмотреть оружие «крокодилов». Специально для них летчик-оператор, как он назвался, из первой кабины покрутил четырехствольной пулеметной установкой калибра 12,7 слева направо на 180 градусов. В общем, от этого «крокодила» было не спрятаться, не скрыться. Узнал, что под короткими крыльями можно подвесить много чего, но сейчас висят блоки 80-мм НУРСов по 20 штук в каждом, итого 80 на одном вертолете, что они бронированы, и не везде их броню возьмет 20-мм пушка. Идя к своему «ишачку», он страшно завидовал этим новичкам и с тоской подумал, на каком раритете приходится летать ему. И еще думал, что, наверно, более удивительных дней в его жизни больше не будет. Однако ему еще было чему удивиться. И это он понял утром 19 июня.

19 июня 1941 года. Минск

Утром 19 июня на восточной окраине Минска продолжали обустраиваться части Особого корпуса, прибывшие вечером 18 июня. Разгрузка техники шла всю ночь, и вот сейчас личный состав частей, организовав службу на обзорной РЛС, одной батарее «Ос» и поспав прямо в боевых машинах и около них четыре часа, принялся обустраиваться на новом месте. РЛС, две батареи «Ос» и штаб зенитно-ракетного полка взял под охрану батальон НКВД. Расположение мотострелкового и артиллерийского полков, отдельных батальонов и штаб Особого корпуса, кроме их собственных караулов, охранял еще один батальон НКВД. К вечеру 19 июня начал прибывать из Белостока 23-й МСП НКВД.

Тепловозы, загрузив в девять эшелонов, содержимое 45 поездов того времени, утром ушли на Москву. Через сутки они должны были доставить сюда 1-ю Московскую Пролетарскую мотострелковую дивизию полковника Крейзера. Еще через сутки – 108-ю стрелковую дивизию генерал-майора Мавричева. Еще через сутки – прибывала стрелковая дивизия резерва Пограничных войск НКВД полковника Сараева. Батальон капитана Старчака формировался на месте из военнослужащих войск НКВД им самим и Особым отделом. Корпус сосредотачивался. Было принято решение расположить все соединения компактно, хотя это и противоречило концепции противодействия вражеской авиации – Оганян принял во внимание мощь ПВО соединения – две батареи «Ос», две батареи «Шилок», четыре полка 43-й авиадивизии, собственно ПВО города Минск и наличие в 140 километрах полка реактивных истребителей – было не под силу пробить никому.

Тут же, неподалеку от штаба, стоял Як-12 командира корпуса. Второй Як-12 генерала армии Жукова беспрестанно мотался по всей территории Белоруссии. Но сегодня он прибыл в штаб Особого корпуса. Поздоровавшись, поблагодарил за самолет – при всех положительных качествах По-2 – Як-12 имел еще и удобную закрытую кабину на трех человек.

– Давайте, пока есть время – поработаем с вашим планом, – предложил Жуков Оганяну. Тот вызвал начальника штаба Корпуса – бывшего начальника оперативного отделения штаба 45-й дивизии майора Тимохина и, распорядившись дежурному по штабу, чтобы их не беспокоили по бытовым и хозяйственным вопросам, втроем, обложившись картами, закрылись в кабинете.

– Я обдумал ваше предложение нанести поражение 2-й танковой группе Гудериана с обоснованием предупредить удар во фланг Юго-западному фронту. Логика есть в этом. Но думаю, начинать нужно с другого фланга. Начинать нужно с Гота.

– Итак! В вашей истории Гот вышел к Минску на шестой день войны. Думаю, все же меры, принятые нами, должны сказаться на темпах его наступления. Кузнецов на своем левом фланге и по центру должен его придержать, а вот на правом фланге – на стыке с Северо-западным фронтом – он все равно пройдет. Вопрос лишь в том, сколько ему времени понадобится на то, чтобы пробить оборону 3-й армии и сбить с рубежей части соседей справа. По километражу и рубежам обороны, указанным 3-й армии – ей нужно отступать до Минска – примерно три недели. Да и соседи мосты Готу не должны «отдать». Но думаю, Кузнецову не удастся удержать Гота, даже контратакуя его во фланг, когда он вырвется на оперативный простор. Дней десять-четырнадцать максимум – он сможет продержаться. А вот Гудериан в вашей истории не имел возможности для такого маневра – своим правым флангом он шел по краю Припятского болотного массива. Так и сейчас – будет вынужден последовательно брать рубеж за рубежом. И дорог там негусто. Если Коробков правильно упрется – идти Гудериану до Минска две-три недели, не меньше. И вот тут у нас возникает одна неделя на попытку разбить их поодиночке. Поэтому считаю нужным нанести первый удар вашим корпусом по Готу. – Жуков склонился над картой и начал карандашом указывать, населенные пункты, районы, рубежи и направления.