Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не зли меня…
Захариец выбросил бокал и вытащил обезображенную голову.
— О, чудо — голова!
Никс потянулся к оружию.
— Не советую, калека. — Гванхва, как ни в чем не бывало, налили вина в дрогой бокал. — Этот паренек тоже пришел торговаться со мной, но ты знаешь — я не люблю, когда мне ставят условия.
— Никаких условий, — прорычал следопыт. — Я просто вспорю тебе брюхо.
Гванхва презрительно сощурился.
— Город живет благодаря мне, Никс. — Он бросил голову к ногам гостя. — Все эти шлюхи в бальных платьях, надутые никчемные лорды в напудренных париках в городском совете — пыль в глаза. Ферксийцы знают это, поэтому трущобы процветают! — Чем дольше Гванхва говорил, тем сильнее распалялся. Он едва не срывался на крик. — Здесь, — мужчина указал пальцем на перины, — здесь решаются вопросы о судьбе города! И я не позволю мелкому бродяге испортить все!
Самопровозглашенный король затих, чтобы перевести дух.
— А-а, вот оно что, — ответил Никс, убрав книгу в мешок. — Надеюсь, — огромный нож выскользнул из ножен, — у тебя есть что-то опаснее пустых слов.
Как по команде, в зал вбежал отряд ферксийских солдат. Гербы империи на нагрудниках были перечеркнуты. Четверо тотчас окружили Никса, еще двое с арбалетами держали его на прицеле. Суровый сержант подошел к Гванхве и кинул ему в руки толстый кошель.
Никс кровожадно оскалился.
— Эй, Гванхва.
— Чего тебе? — отозвался тот, пробуя монету на зуб.
— Беги.
* * *
— Нападай!
Мальчишка, которому едва исполнилось десять лет, делает выпад копьем. Наконечник направлен в сердце рослому мужчине с оголенной грудью. Однако он с легкостью уходит от удара и хватает древко.
— Это все? — сурово спросил он.
Мальчик зарычал.
— Р-р-р, я, — он перестал тянуть копье на себя и начал вдавливать копье в противника, — не закончил, — сквозь зубы прозвучал ответ.
Мужчина чувствовал, как гладкое дерево медленно проскальзывает сквозь потную ладонь. Он заметил, с каким упорством совсем юный воин хочет добыть победу. Впервые в глазах мальчика вспыхнул огонек. Затем, всего лишь на миг, на лице мужчины появилась улыбка. Он дождался, пока паренек вложит все силы в натиск и резко делает шаг в сторону, отпуская оружие. Мальчик летит вперед, его ноги заплетаются, и он лицом врезается в один из деревянных столбов на тренировочной арене Хоэнтвиля.
Раскатистый смех прозвучал на просторной круглой арене, где занимались двое — отец и сын.
— Ах-ха-ха, — мужчина положил руки на пояс в ожидании, когда противник вновь встанет на ноги. — Твоя напористость достойна уважения, да только тобой движет ярость. — Он увидел окровавленное и раздосадованное лицо мальчика. — Круглый дурак надеется на одну силу!
— Я больше не могу, — послышался слабый лепет. — Мой нос…
— Сломан? — Мужчина подошел к мальчику и одной рукой рывком поднял на ноги. — Ничтожный слабак просит милосердия! — рявкнул он. — Живо подними оружие. Или ты слабак?
Мальчик потянулся к копью, но неожиданно подогнулось колено.
— В Империи нет места слабости. Дерись или умри!
Ферксиец пальцами нащупал тяжелое древко и молниеносно ударил.
— Только гнусные трусы бьют исподтишка, — тихо промолвил мужчина. Наконечник слегка оцарапал его щеку. Затем он с размаху ударил мальчика по лицу. — Мы стоим выше других, потому что у нас есть принципы. Без них ты пустое место, обычный варвар из дикой страны. Запомни это, сын.
Внезапный удар грома вывел Кридла из воспоминаний. Верхом на дряхлой кобыле, мокрый до нитки, он брел по пустой дороге к городу-крепости. Ливень уже второй день кряду заливал Илларию, и все-таки это не мешало наемнику любоваться красотами страны. Он редко покидал Хоэнтвиль и еще реже путешествовал в одиночку. Невозможно выразить словами тот вид, что раскинулся перед его взором: вдоль тракта простирался густой хвойный лес, чей спокойный и прохладный аромат навевал мысли о прошлом; небосклон озаряли всполохи молний, и слышался незатихающий гул, который перерастал в прерывистые раскаты; свирепые порывы ветра несли с собой солоноватый запах моря. После очередной яркой вспышки, Кридл разглядел у самого горизонта башни Драйдофа.
Вскоре лес уступил место бескрайней равнине с вырубленными деревьями, и Кридл воочию увидел грандиозный город, возведенный лучшими умами Ферксии. Стены из черного камня усыпали бойницы, башни с требушетами и скорпионами, а крепость окружал глубокий ров с водой.
Кридл повел лошадь к главным воротам и попутно осматривал пустырь, где скоро начнется стройка небольшого поселения. Сотни рабов, в том числе нелюди, неустанно трудились, чтобы завершить приготовления.
«Такова расплата», — мелькнуло у него в голове при виде упавшего в грязь эльфа. Огромный надзиратель огрел раба кнутом по спине.
— Встать! — проорал он и снова ударил. — Встань, остроухий!
Чем ближе Кридл подъезжал к крепости, тем отчетливее понимал — с наскока город не взять. Помимо требушетов, рва и чанов для маслом, стену покрыли шипами — новое изобретение. По задумке они должны мешать ставить штурмовые лестницы.
«Недурственно». — Наемник присвистнул.
Сквозь водную пелену всадник заметил сторожевой пост — небольшой домик с несколькими бойцами. Стоило Кридлу подъехать к самому порогу, из домика послышался чей-то недовольный голос:
— Кого, дьявол всех подери, сюда принесло в такое время?
Из маленького домика послышались возмущения солдат. Через мгновение дверца отворилась, и показалась голова. «Сержант», — отметил Кридл при взгляде на красный хвост гребня. Сержант недоверчиво покосился на всадника.
— В город можно только по входной грамоте.
Мужчина дрожащей от холода рукой вытащил из седельной сумки обмотанную кожей колбу и протянул бойцу. Тот быстро ее вскрыл и вытащил пергамент, на котором красовалась императорская печать. Его глаза внимательно прошлись по приказу, и, несмотря на это, он еще несколько секунд подозрительно переводил взгляд с грамоты на лицо незнакомца.
— Наемник… Что ж, печать, вроде как настоящая. — Сержант протянул колбу обратно. — Проезжай.
— Хорошего дня.
— Эй, — окликнул Кридла сержант, — советую местечко «Приют Эрла». Еда там отменная.
… Первое, что увидел Кридл, вступив в город, — высокая бронзовая статуя императора. Гигант держал в руке табличку с основными законами Ферксии. Кридл оценил кропотливый труд скульптора и осмотрелся. Площадь встречала нового гостя пугающей тишиной. Из-за дождя город будто бы вымер.
Драйдоф не блистал яркими красками. Как-никак, ферксийские строители не славились изобретательностью, и унылое однообразие — отличительная черта имперских мастеров. Однако даже для простолюдинов все строилось на совесть. Прочные, в меру теплые и надежные дома нельзя сравнивать с убогими амбарами илларийцев или ликейцев. Кридл, как никто другой, знал об этом, потому что долгое время сам жил в одном из таких домов.
Неожиданно Кридла накрыла чья-то тень. Он выставил руку и на нее
