У меня в голове неожиданно рассеивается туман и становится так ясно, что клочки сумбурных мыслей вдруг встают на свои места. Моргаю, сосредоточенно смотрю на Брэда и отчетливо вспоминаю слова Джойнера: «тоже прекрасный полицейский»… «бедняга точно с цепи сорвался — стал надо и не надо рисковать»… «…будто мечтал расстаться с жизнью. Дошло до того, что за него стали не в шутку побаиваться. Начальник не выдержал и почти приказал ему оставить полицейскую работу. И лично позаботился о том, чтобы этот парень съездил подлечить нервы»…

Хватаюсь за голову, ахаю. Как, ну как я могла подобное забыть? Почему даже не допустила мысли о том, что Дэниелом, могло руководить благородство, а вовсе не трусость и не желание спастись за счет другого?

— Боже мой! — срывается с губ отчаянный возглас. — Понимаешь, до этой самой минуты я почему-то напрочь не помнила о том, что… — Передаю Брэду слова Джойнера. — Что же мне теперь делать?

Брэд почесывает щетинистый подбородок и задумывается, а я, не дожидаясь ответа, вскакиваю с кресла.

— Я поеду к нему. Прямо сейчас! — Делаю порывистый шаг к двери, но Брэд удерживает меня за руку.

— Не спеши.

Смотрю на него в изумлении, почти сердито.

— Что-о?! Ты ведь сам говорил…

— Да-да, и я не отказываюсь от своих слов, — кивая, перебивает меня Брэд. — Но сейчас ты не в лучшем состоянии для столь серьезных бесед. Когда человек так взвинчен, он неподвластен даже самому себе, а уж если столкнется с какими-нибудь неожиданностями…

— Какими еще неожиданностями? — нетерпеливо спрашиваю я.

Брэд ласково, но настойчиво тянет меня за руку, чтобы я снова села. У меня почти нет сил, поэтому я не особенно сопротивляюсь.

— Сегодня четверг, Трейси, — спокойно произносит Брэд. Предпоследний рабочий день, дело близится к ночи.

— Что с того? — спрашиваю я. От нетерпения у меня жжет и давит в груди.

— То, что Дэниел, может, уставший, не в духе или вообще не дома. Или сделает вид, что не желает с тобой беседовать. Тогда ты, чего доброго, на обратном пути угодишь в аварию.

— Но ведь теперь, когда я знаю правду, нельзя терять ни минуты! — горячась, восклицаю я. — Как ты не понимаешь?!

— Ты потеряла море минут, Трейси, — отвечает Брэд, до сих пор не отпуская мою руку. — Еще чуть-чуть ничего не изменит.

Смотрю на него, сильно хмурясь, но не вырываюсь. Его слова, хоть принимать их и не хочется, не лишены смысла.

— Мой тебе совет, — говорит он, немного помолчав. — Сегодня успокойся, приведи в порядок мысли, продумай, что скажешь Дэниелу, чтобы потом ни о чем не сожалеть. Может, полежи в ванной, послушай приятную музыку…

Он смотрит на меня многозначительным взглядом, и я лишь теперь вспоминаю, что с утра накрасилась. Усмехаюсь про себя. Должно быть, моя физиономия сейчас не только опухшая и красная, но еще и в черных разводах от растекшейся туши.

— Будь я на твоем месте, — осторожно произносит Брэд, — не поехал бы к Дэниелу в таком виде.

Вытираю щеки, хоть и знаю, что этим не поможешь. Надо бы правда принять ванну, может с пеной и солью, чтобы успокоиться. Только вот не будет ли поздно?

— По-моему, Дэниел настолько привязался к вам с Лаурой, что выслушает тебя, явись ты к нему хоть через год, даже если в первые минуты будет корчить из себя обиженного, — будто зная, о чем мои мысли, бормочет Брэд. — Так что не переживай. — Он треплет меня по плечу. — А Лауру, если она еще не спит, я попытаюсь отвлечь разговорами. Ну как?

Киваю.

— Да, так будет лучше. Спасибо тебе.

Лежу в пенной воде, вдыхаю аромат лаванды и, хоть и старательно пытаюсь расслабиться, напряженно раздумываю. Как так случилось, что именно после знакомства с Дэниелом нас решил навестить Джойнер? И что теперь, когда я прогнала Дэниела, маме понадобился этот перечень и я увидела письмо Ричарда? От того, насколько не случайны все эти случайности, по руке, что лежит на краю ванны, то и дело бегут мурашки.

Слова мужа кажутся почти пророческими. «С Суитменом непременно тебя познакомлю»… Вышло так, что мы с Дэниелом, как ни чудовищно это звучит, встретились именно благодаря Ричарду.

Задумываюсь, что бы он сказал, если бы можно было каким-нибудь образом по-настоящему с ним разговаривать, слышать его или просто угадывать смысл его фраз. Одобрил бы нашу близость? Порадовался бы за нас?

Меня передергивает. Зажмуриваюсь, страстно желая не думать ни о чем, хотя бы пока я лежу в ванне, но мысли жужжат и жужжат в голове, а сердце то взволнованно бьется, то замирает.

В какую-то минуту меня вновь охватывает предельный страх опоздать и я сажусь в ванне с намерением выскочить и сейчас же позвонить Дэниелу, но вспоминаю, что увидела в зеркале, когда вернулась от Брэда, воображаю, что предстаю перед Дэниелом такой «красавицей» и снова окунаюсь в воду.

Нет, лучше подождать до завтра. А то действительно наломаю дров.

Когда мне наконец-то удается немного расслабиться и отключиться мыслями от случившегося и того, что ждет впереди, раздается телефонный звонок.

Дэниел! — звенит в моей голове. Поспешно вылезаю из ванной, на ходу вытираюсь, оборачиваюсь полотенцем и хватаю трубку.

— Алло?

— Что это у тебя с голосом? — с удивлением спрашивает мама.

Разочарованно вздыхаю.

— Ничего… Так, бежала из ванной.

— Я все жду перечень, — напоминает мне мама.

Шлепаю себя по голове. Потрясенная письмом Ричарда, я совершенно забыла о том, что должна отправить маме письмо Тарвера.

— Ах да, прости. Я даже нашла это сообщение, но…

На миг задумываюсь, не поведать ли о послании Ричарда матери, но отказываюсь от этой мысли. Расскажу обо всем после. Если налажу отношения с Дэниелом и если мы снова сойдемся. Если… А вдруг он не пожелает меня слушать? Вдруг смертельно обижен и уже утешился с другой? У меня слабеют колени, и я тяжело опускаюсь на стул.

— Что-нибудь случилось? — настороженно спрашивает мама.

— Нет. — Неестественно хихикаю. — С чего ты взяла?

— Ты какая-то странная, — протягивает мама.

— Это от усталости, — как можно увереннее говорю я. Надо сейчас же прекратить разговор, а то своей рассеянностью и задумчивостью я перепугаю мать не на шутку. Смеюсь. Вот бы съездить отдохнуть, понежиться где-нибудь на золотом песочке! Ничего, рано или поздно вырвемся! Ладно, мам, я сейчас же отправлю тебе перечень. Папе привет.

Кладу трубку, возвращаюсь в ванную, надеваю халат, расчесываю волосы, иду в кабинет, где до сих пор включен компьютер, и вновь пробегаю глазами строчки письма. Сердце опять сжимается, но слезы уже не душат.

Прикрываю глаза и торопливо переправляю маме перечень Тарвера. Потом поднимаюсь на второй этаж и осторожно заглядываю в детскую. Лаура в цветастой пижамке лежит в постели, упираясь локтем в подушку и положив голову на ладонь. Брэд сидит на стуле у окна. Оба улыбаются.