Нас прервал стук в дверь. Я мгновенно залилась краской и начала лихорадочно причесывать волосы и расправлять одежду. Мама подала голос.

– Молодежь! – позвала она.

Хорошо хоть мы переместились в нишу рядом с соседним балконом.

– Простите, что помешала, – сказала она и зашла. – Стас, там твои родители уезжают. Я вот что думаю. Места у нас хватит, оставайся ночевать здесь. Чтобы родителей не гонять, пусть они едут из гостиницы сразу домой. Так что иди, попрощайся, они ждут.

– Ага, спасибо, – сказал Стас. – Тогда за вещами еще спущусь.

– Пошли, Варька, ты что застыла? Гостей нужно проводить, – мама подтолкнула меня к выходу.

Прощание проходило на дружеской волне. Даже Наталья Павловна больше на меня не косилась, видимо, еще была под впечатлением от Ильи и мамы. Я им пожала руки, а дядя Саша меня даже немного приобнял и сказал, что рад, что у их Стасика такая замечательная девушка, вогнав тем самым меня опять в краску. Когда они вышли, мама накинулась на меня с расспросами.

– Варя, и как так получилось? Где ты этого Стаса нашла?

Я ей отвечаю в параллель:

– Так я же тебе говорила, что они с другом с нами в ресторане хотели познакомиться.

– Да-да, я помню. Ну, а потом-то как вы встретились?

Я ей в крадце пересказала, а потом добавила, что он сам меня нашел.

– А ты знаешь, кто его отец?

Вот это вопрос. Не интересовалась я как-то его родней. Помахала отрицательно головой.

– Знаменитый хирург Александр Леонидович Радионов.

Я уставилась на нее. Уж о Радионове в нашем Батайске знали все. К нему на операции стояли в очередях годами. Он в Батайске «местная достопримечательность».

За дверью послышались шаги. Потом в квартиру зашли Стас и Илья.

– Так, – скомандовал последний, – раскладываемся по местам. Завтра рано вставать. К обеду пилоты уже будут готовы. Не будем заставлять их ждать, – он весело хлопнул в ладоши. – Солнечный Родос ждет нас.

Мама побежала на кухню, Илья – за ней.

– Пойдем, – позвала я Стаса.

– Варя! – крикнула с кухни мама. – Там надувной матрас лежит в шкафу. Пусть Стас надует, а ты найди для него постель.

– Хорошо! – отозвалась я.

Пока я искала в шкафу матрас, Стас рассматривал гостиную.

– Красиво у вас здесь! – прокомментировал.

Я вытащила тяжелый матрас. Стас его тут же подхватил и вынес на середину комнаты. Наши руки соприкоснулись, и он потянул меня к себе.

– Люблю тебя, – одними губами сказал он.

– И я! – вылетело прежде, чем я успела обдумать.

Сердце заколотилось, как бешеное. По телу расползлись нити тока.

«Он что? Любит… меня? Как во сне… не верится…»

А я потом почувствовала, что мои губы растянулись в дурацкой улыбке. Он прижал меня к себе и чмокнул в нос.

Неизвестно, сколько бы мы так простояли, обнявшись, но на кухне началось активное движение с мытьем посуды и грохотом тарелок о тарелки. Этот обыденный шум разрушил магию момента, и Стас меня отпустил. Я пошла искать постельное белье.

Когда все разошлись, я еще долго не могла уснуть. Хотелось к Стасу. Прижаться к нему. Обнять, почувствовать его запах. А мое тело вообще сходило сума. Оно горело и пылало. Каждая клеточка, которой он касался, пульсировала, а в животе летали миллионы бабочек, касаясь своими крылышками, щекоча меня изнутри. Мне не хватало Стаса, но еще не хватало чего-то… я не могла понять, чего именно. Только это сидело во мне еще с того дня, когда я уезжала от бабушки.

Утро началось сумбурно. Все бегали взад-вперед, собирали вещи. А Стас спустил матрас и сунул туда, откуда его вчера достала Варя. Вещи его уже были собраны. Если что-то понадобится, можно и там купить. Отец дал ему наличку и карту, так что за это он не переживал. Спросил у Вероники, нужна ли помощь, она ответила, что врядли ему понравится собирать женский гардероб. Он хмыкнул. Ее, может, и не понравится, а вот Варин с удовольствием бы посмотрел. Но она маленьким ураганом носилась по квартире, пытаясь помочь и себе, и маме, и даже Стасу. Хотела мазью вокруг глаза намазать, но он отказался. Сам справится. Еще не хватало, чтобы она его жалела, не маленький уже. Да и думал, как рассказать ей про эти синяки. Ведь все равно придется. Вероника носилась теперь по кухне, собирая пакеты с мусором, и все это потом выносила к двери.

– Так, это не забыть, – указала она пальцем на мусор.

Потом в ход пошли чемоданы. Она выкатила их из комнаты и поставила у выхода. Стас заглянул к Варе. Она сидела на кровати и смотрела в окно. Он присвитнул, когда подошел к витражу.

– Вот это видок. Здорово.

Варя похлопала по кровати ладошкой.

– Присядем на дорожку, – сказала с таким серьезным видом.

Парень сел рядом, накрыв ее руку своей. Сидели молча, хотя сказать хотелось многое. Но с чего начать?

– Варя, Стас, вы что, заснули там что ли? – послышалось из коридора.

– Идем уже! – крикнула Варя в ответ.

Хотела взять чемодан, но Стас забрал и понес сам.

На улице их возле подъезда ждал джип. Илья смотрел в открытое окно. Но как только завидел Веронику, вышел на встречу.

– Ну что, готовы? – спросил бодренько он.

Все закивали.

– Готовы, готовы, – подтведила Вероника, когда все рассаживались по местам.

От внимания Стаса не ускользнуло, что Варя нервничает. Нет, это не явно было видно. Но вот ее покусывание губ… На губах Стас задержал взгляд. И тут же возникло желание поцеловать ее. Он отвернулся. Взял за руку. Она сжала его ладонь. Точно, ему не показалось. Будто мелкая дрожь пробирала ее пальчики, Стас это почувствовал, когда она расслабила руку.

«Что за напряг? Что она так волнуется?»

– Ну что, молодежь. Предупреждаю: распитие спиртных напитков, курение и баловство на борту самолета запрещены. Но не запрещается лобызание и всякие шуры-муры, – сообщил Илья, чем сразу вогнал Варьку в краску.

Теперь и не осмелится ни на что подобное. Нет, Илья этот, конечно, весельчак. Он сразу понравился Стасу, ещё когда встречал их с родителями. Легкий в общении. Не лез с нравоучениями и излишними комментариями, когда увидел его фейс, да и вообще нормальный мужик.

– Илья, прекрати нести чушь! – сказа Варина мать. – Какие спиртные напитки, ты о чем?

«Она что, не услышала до конца шутку?» – подумалось Стасу.

– Никусь, все под контролем, не волнуйся так. Ну правда, что ты так разнервничалась? Шучу я, шучу, – оправдывался Илья.

– Да понимаю я все. Просто нерничаю. Не люблю на самолетах летать. А еще новостей наслушаешься, так вообще на своих двоих страшно ходить, – запереживала Вероника.