– Что, деточка, все так плохо, что ты даже не хочешь об этом говорить? – озабоченно спросила Эрнеста.

Элизабет отрицательно покачала головой.

– Нет-нет, Мэри согласна ехать. Все в порядке.

– Да что ты? Неужели? А впрочем, что тут удивляться… Я никогда не могла ее толком понять. – Эрнеста встала и взяла за руку Джеми. – Мы пойдем вниз погуляем в саду, а ты спокойно закончишь сборы. Джозеф сказал, за дорожными сундуками придут уже завтра на рассвете. Ах, как не хочется идти на прощальную вечеринку к Кондиви сегодня вечером…. Ну да ладно, надеюсь, мы не задержимся там надолго. Видит бог, всем надо хорошенько отдохнуть перед отъездом. Ведь путь неблизкий. Целый месяц в дороге.

– Эрнеста, мне так неловко, что вы решили сопровождать нас. Путешествие такое долгое и утомительное.

– Да что ты, что ты! – взволнованно раскудахталась в ответ Эрнеста. – Бог с тобой, деточка! И не думай! Да мы бы с Джозефом ни за что и не отпустили вас одних! Ни в коем случае!

– Но у вас же дела… Вы не должны из-за нас бросать все…

– Глупости! Ты же слышала, что сказал Джозеф? Мы не забываем и о своих делах. Шотландская шерсть в последние годы все время поднимается в цене. Нам будет полезно побывать в Шотландии, чтобы все разузнать на месте. Кто знает? Возможно, на этом удастся сколотить целое состояние.

– Ну, конечно-конечно! У вас на уме только торговля. Ох, Эрни! – Элизабет вздохнула. – Лучше скажите мне, получил ли уже Джозеф ответ от посланника королевы Маргариты.

– Ты же знаешь, он и не рассчитывает на ответ. Не беспокойся. Из того, что я слыхала, миссия барона Роксбурга в Риме не имеет никакого отношения к вам, поэтому я думаю, что он будет только рад, узнав, что мы выедем раньше и не будем его обременять. Мы в любом случае были бы для него только обузой. Ты же знаешь этих дворян – им бы поболтать, да попировать, или бог их знает, что там еще – а тут мы сбоку припеку. Так что не волнуйся попусту – все складывается отлично. Скорее всего мы окажемся в Шотландии, когда он еще будет в Риме!

Дробный стук конских копыт гулко отдавался в тиши сгущающихся сумерек.

Эмрис Макферсон, барон Роксбург, уже видел впереди, несмотря на подступавшую со всех сторон темноту, свет вечерних огней приближающейся Флоренции. Он оглянулся на своего друга, сэра Гэвина Кэрра. Судя по мрачному выражению, не сходившему с лица шотландца, скакавшего бок о бок с ним, Гэвин все еще злился на то, что Эмрис сорвал его с места раньше назначенного времени и заставил сломя голову скакать во Флоренцию. Гэвин прибыл в Рим совсем недавно из Венеции и хотел насладиться пусть кратким, но весьма приятным времяпрепровождением в Риме. Однако вчера, едва только закончились переговоры с папой римским, как Эмрису вручили письмо от художника.

В результате, даже не успев понять, чем вызвана такая спешка, Гэвин оказался в седле и галопом несся вслед за своим другом по дороге во Флоренцию.

Вообще-то Эмрис был не вправе делиться с Гэвином секретными сведениями, полученными им во время пребывания во Франции, Риме и Флоренции, однако ему надо было что-то предпринять, и спешно. Эмрис знал, что если они не успеют остановить ничего не подозревавшего художника, который, судя по письму, собирался совершить путешествие на север через французскую границу, то он попадет прямехонько в объятие воинов императора Священной Римской империи, двигающихся сейчас на юг. Эмрису совсем не улыбалось, не имея в своем распоряжении достаточных сил, вытаскивать живописца из лап воинов Карла. Черт бы побрал эти импульсивные артистические натуры!

– Ты, жалкий сын козопаса, спорим, тебе не обогнать меня. Я первым доскочу до церкви! – Эмрис мотнул головой вперед. – Ставлю шиллинг!

– Что?! – прорычал Гэвин. – Да твоя рожа будет вся в песке из-под копыт моего коня, когда ты туда доберешься.

Эмрис расхохотался и пришпорил свою лошадь.

В письме Филиппа из Анжу сообщалось, что он не может больше ждать и отправляется в Шотландию самостоятельно. «Что за дурацкая спешка?» – с раздражением в который раз подумал Эмрис. Самое неприятное было то, что эта творческая натура собиралась ехать на север вдоль Рейна до Антверпена и там дальше в Шотландию. А где-то точно посредине как раз этого маршрута намечалась грандиозная битва между войском Франциска I и армией Священной Римской империи. Проклятие! Художник собирался в путешествие в сопровождении какого-то купца Барди – очевидно, такого же безголового и легкомысленного, как он сам, решил Эмрис. Черт побери! Если они действительно поедут тем путем, какой указан в письме, то их ждет неминуемая смерть.

Эмрис с Гэвином скакали по старой римской дороге во весь опор со вчерашнего дня, останавливаясь лишь затем, чтобы сменить лошадей.

– Ты думаешь, успеем? – спросил Гэвин, пришпоривая загнанного коня.

– Только если ты спрячешь свою бандитскую рожу, – ответил Эмрис, на ходу оборачиваясь и лукаво глядя на друга. – Боюсь, увидев тебя, они постараются закрыть ворота преждевременно.

– Ах ты, подлый пес! Поглядел бы ты на себя! Да при виде твоей исполосованной рожи люди разбегаются во все стороны!

– Не разбегаются, мой тупоголовый друг, а падают в обморок. – Эмрис натянул повод, поворачивая коня на последний прямой участок дороги, ведущий через мост к городским воротам. – И не все люди, а только женщины. Падают прямо к моим ногам. В конце концов, ведь именно я обладаю кое-чем для помощи несчастным.

– Ну погоди, Эмрис Макферсон! Ну погоди! – Гэвин выразительно потряс кулаком.

Древние стены Флоренции уже возвышались прямо перед ними, и, проскакав по широкому каменному мосту, друзья, отпустив поводья, миновали стражников, собиравшихся закрывать тяжелые городские ворота.

Кони перешли на ровный шаг, а Эмрис, обернувшись к другу и взглянув на его запыленную одежду, расхохотался:

– Гэвин, ты похож на черта, вылезшего из преисподней!

– Естественно! И это делает меня еще более неотразимым. Так что, мой друг, можешь заниматься чем угодно, а я спешу туда, где меня ждут пища и постель.

– Отлично, а я пойду искать художника. Встретимся попозже в той таверне, что на главной площади, напротив кафедрального собора.

– О, в «Виста дель Роза»! Милое местечко! Я просто вижу наяву, как малышка Пиа спешит ко мне с полным кувшином вина! – Гэвин мечтательно вздохнул. – Но ты уверен, что сможешь убедить живописца присоединиться к нам? Это, конечно, в том случае, если он уже не уехал. Я так понял, он очень спешит?

– В письме он сообщает, что отъезд назначен на завтра, так что скорее всего я застану его. А что касается убедить – так чего тут убеждать? Мы же уже здесь, не так ли?

Гэвин разглядывал празднично разодетую толпу горожан, прогуливающихся по улицам. Эта бурлящая весельем вечерняя жизнь отличает Флоренцию от любого другого города на свете.

– Да, мы-то здесь, но все наши отстали от нас как минимум на день пути. Если этот Филипп очень спешит, то как ты сможешь убедить его задержаться на несколько дней?