– Здесь вроде бы тоже все понятно. Вместе учились в таможенной академии. У Ивашова в Питере живет сын. Ивашов приезжал к нему. То есть все естественно. Вот только иногда он приезжал в Питер конспиративно. Вернее сказать, без лишней рекламы: не в командировку и не к сыну. А Ивашов и Хомяков – это как в рекламе, сладкая парочка.

– Будем его разрабатывать?

– Разрабатывать – термин не совсем точный. Во-первых, это долго. Во-вторых, Хомяков очень осторожен и предусмотрителен. Недаром в корне его имени самый осторожный зверек. Недавно у него в управлении была ведомственная проверка. Гудин, а это его конкурент, натравил своих ищеек. Вывернули все, ничего не нашли. И мы ничего не найдем. Будем провоцировать.

– Как провоцировать?

– Есть идея, но нужно ваше согласие.

– Я согласен! – воскликнул Денис.

– Денис Викторович, никогда не надо так реагировать, – Хмелев неодобрительно покачал головой, – даже с близкими людьми. Я хотел бы вас внедрить в саму схему, разработанную когда-то Ивашовым и, как я полагаю, которую использует сейчас Хомяков. Без связки с крупными автодилерами такие аферы с импортными машинами осуществить невозможно. У меня в представительстве фирмы «Мерседес», они обосновались здесь, в Питере, есть мой агент, коммерческий директор. Дела на фирме идут не очень, машины дорогие, объемы продаж упали. Они ищут сейчас другие направления, так сказать, диверсификация бизнеса. Смысл идеи: вы манагер у этого самого коммерческого директора. Приходите к Хомякову, предлагаете свои услуги по реализации немецких автомобилей, проходящих на наш рынок через его таможенные посты. Хомяков моего агента знает. С ним, с агентом, я в принципе договорился. Вы влезаете в это дело, документируете незаконную схему реализации импортного товара, и дело…

– На столе у прокурора! Здорово! – Денис восхищенно посмотрел на маститого опера.

– Но не все так просто, Денис Викторович. – Хмелев флегматично охладил пыл молодого коллеги. – Во-первых, вам надо легализоваться. Чтобы хотя бы правильно употреблять профессиональные термины. То есть минимум недельку покрутиться в этой среде. Во-вторых, мы еще не знаем, возьмет ли Хомяков нового человека в свой бизнес. А в-третьих, мне надо еще убедить свое начальство в целесообразности осуществления такого плана. Проведение таких комбинаций – всегда риск. А начальство рисковать не любит. Оно любит, когда риск у кого-то, а результаты у них.

– То есть я буду в роли внедренного шпиона в стане противника.

– Ну, можно сказать и так. Документы прикрытия, легенду, линию поведения мы вам подготовим. Если согласитесь, завтра перейдете на конспиративную квартиру. Телефоны, экстренные способы связи, пароли, места конспиративных встреч – все это будет проработано….

– Прямо как в детективном фильме! – восторженно заметил Денис.

– В детективном фильме ход событий зависит от двух факторов: от сценария и от главрежа, – печально улыбнулся Хмелев. – У нас таких факторов будет не меньше десятка. Поэтому вы должны быть готовы к любому повороту событий и выбирать из нескольких вариантов единственно верный. Хотя бы для того, чтобы спасти свою жизнь. – Хмелев посмотрел в лицо собеседника, и в его взгляде Денис впервые увидел напряжение.

– Я согласен. – Денис тоже прямо посмотрел в лицо старшего опера.

– Гена мне вас правильно охарактеризовал, – усмехнулся Хмелев. – И все-таки я даю вам время подумать. До утра. Таково мое правило. Завтра мне позвоните в восемь тридцать. А пока, отдыхайте. – Хмелев встал, взял с вешалки свой плащ, начал одеваться. – Сходите в здешний ресторан, обязательно возьмите блинчики с творогом и вареники с вишней. Превосходно готовят. Я дежурной по этажу скажу, чтобы вам не досаждали предложениями девушек, не обремененных архаичными моральными правилами. До завтра, Денис Викторович. – Хмелев попрощался с ним за руку.

– До свидания. – Денис пожал небольшую, но удивительно жесткую ладонь опера.

Хмелев вышел из номера так же бесшумно, как и вошел.

Начальник управления в середине рабочего дня неожиданно вызвал к себе Фролова и начальника отдела ОБЭП Самошина.

– Как продвигается «таможенное дело»? – вкрадчиво спросил подчиненных.

– Разрабатываем, товарищ генерал, – осторожно сообщил Самошин, – я разослал запросы в приграничные города, где находятся пункты пропуска через границу.

– Я приобрел два источника в таможенном управлении и один в нашей таможне, – добавил Фролов.

– Источники – это хорошо, – усмехнулся генерал, затем бросил на стол перед подчиненными файл с несколькими документами, – вот, посмотрите.

Оперативники с удивлением стали смотреть материалы, раскрывающие коррупционную систему воровства государственных средств на операциях ввоза иномарок в страну: манипуляции со сменой таможенных режимов, поддельные таможенные декларации, счета, цифры, фамилии подельников.

– Однако у них размах, – удивленно воскликнул Фролов, – космический!

– Посмотрите еще кино, – добавил генерал и вставил диск в компьютер.

Фролов и Самошин просмотрели запечатленную сценку передачи долларов Гудину на даче Ивашова.

– Откуда все это, товарищ генерал? – не утерпел от вопроса Самошин.

– Принесла неизвестная женщина, в тамбуре на первом этаже здания управления бросила конверт в ящик для писем заявителей.

– По видеозаписи можно ее установить?

– Нет. На ней была марлевая повязка. Сейчас в городе эпидемия гриппа, таких много.

– Не молодая? Не похожа на любовницу Ивашова?

– Нет, по фигуре ей лет сорок.

– Судя по деталям, изложенным здесь, этот заявитель знает эту схему изнутри.

– Если не является ее создателем, – усмехнулся начальник управления.

– Товарищ генерал, с такими материалами можно просить санкцию на арест, – выразил свое мнение Фролов.

– Можно, но не нужно. Обыски и аресты целесообразно производить одновременно по трем фигурантам: по Ванину, Немирову и Гудину. Здесь не проблема, а вот с Гудиным сложнее: слишком крупная рыба. Надо согласовывать с начальником СК. Я буду высылать туда это. У вас что-то наработано?

– Да, товарищ генерал, – отрапортовал Фролов, – есть уже первая информация от моих источников.

– Ко мне со дня на день должны прийти данные с пунктов пропуска, – добавил Самошин.

– Хорошо, сгребайте все в кучу, будем готовить арест. Как там Канарейкин, Геннадий Борисович? – Генерал вопрошающе посмотрел на Фролова.

– Работает. Говорит, есть интересные зацепки.

– Все, готовьте материалы! Процесс будет громкий. – Генерал удовлетворенно пристукнул ладонью по столу.

– …Ты понимаешь, Слава, днем еще более-менее, а ночью иногда так схватывает, что спать не могу. – Гудин сидел в кабинете своего лечащего врача и жаловался ему на свою болезнь.