Илья не стал повторять выдуманную историю про коммунальные службы. Он прямо рассказал Диане о пятнах-«ликах». Девушка, слушая его, заметно побледнела. Шахов заметил, что рассказ ее не удивил, будто она уже знала об этом явлении. Илья даже возликовал, думая, что Диана назовет сейчас причину появления пятен, и эта причина окажется такой же интересной, сложной и загадочной, как и она сама. Диана и вправду проявила интерес, задала уточняющие вопросы, попросила подробно описать пятна и назвать, когда они появились. А потом... А потом уверенно заявила, что ничего о подобном феномене не знает, никогда не слышала и в ее квартире ничего подобного нет. Разочарование, которое испытал Илья, невозможно описать. Ушел он от девушки с твердым подозрением, что она что-то знала, но рассказывать не захотела. Визитку на всякий случай ей тоже оставил, однако почти на сто процентов был уверен в том, что Диана ему не позвонит.

Правда, прежде чем закрыть за ним дверь, ведунья вдруг сказала:

– Знаете, ко мне недавно девушка одна приходила. С просьбой разгадать сны. Сны эти мне показались забавными, однако я ничего полезного в них не увидела. Но, возможно, они покажутся любопытными вам. Там сюжет тоже как-то вертится вокруг лиц... Девушка эта – моя соседка. Алевтина Сапогова, кажется, ее так зовут.

– Я уже был у нее, но она ничего подобного мне не рассказала. А что в них такого интересного? И какая связь с этими снами и пятнами в квартире моей знакомой?

Диана пожала плечами. И Илья понял, что Диана просто пыталась заинтересовать его чужими снами, отвлечь внимание от собственной персоны. Ох, что-то она действительно знает, но скрывает.

Дура! Нет, ну надо же, какая дура! Диана закрыла за гостем дверь и в сердцах стукнула кулаком в стену, после чего села прямо на пол и, обхватив себя руками, будто ее колотил озноб, громко повторила: «Дура!»

Весь тщательно продуманный имидж спокойной дамы, чье душевное равновесие не нарушить даже сообщением о близящейся мировой катастрофе, полетел к чертям собачьим. Этот парень – не дурак, он понял, что она что-то знает, и взял себе на заметку. Она нервничала слишком явно, поведение ее было лишено логики. Вначале подробно выспрашивала гостя о пятнах на стене в квартире соседки, потом пыталась убедить его в том, что ей это совершенно неинтересно. Парень, слушая ее оправдания, поднял бровь, демонстрируя тем самым, что он ей не верит. Но, однако, промолчал. Возможно, он вновь в один из дней появится тут. «Чур, чур тебя! Не ходи ко мне, не ходи!» – мысленно открестилась Диана, будто от нечистой силы.

А как она его встретила?! Какими словами! «Это вы?!» Надо же быть такой дурой!

Впрочем, она уже долгое время жила в ожидании несчастья, и нервы ее истончились. Немудрено, что, увидев на пороге квартиры этого незнакомца, Диана приняла его за вестника беды. Парень хромал, хромал сильно, и она чуть не потеряла сознание от накатившего на нее ужаса. «Мышь?..» – едва не вырвалось у нее. В последний момент девушка прикусила язык и привела какие-то нелепые оправдания, а парень сделал вид, что поверил.

Но ужас ее был оправдан: Диане не раз выпадало предсказание, что плохую новость ей принесет хромой человек, и сейчас, увидев его на пороге своего жилья, девушка решила, что час настал. Неважно, что незнакомец оказался молодым и красивым парнем, а в кошмарах ей виделся старец. Ведь карты не говорили, что вестником беды будет именно старик, это она его нафантазировала.

И даже после того, как первый ужас прошел, Диана продолжала сидеть в обществе гостя как на раскаленных углях. Его интересовали пятна. И у Дианы пропали все сомнения насчет того, что подслушанный телефонный разговор соседки она поняла неправильно. Речь действительно шла о тех безобразных «лицах», возникших когда-то на стене в доме ее бабушки. Эти пятна – вестники беды. Они появляются перед большим несчастьем.

Но, может, она успеет... Ей бы только достать тот чертов альбом, пока он опять куда-то не исчез или до него не добрался этот слишком любопытный красавчик.

Диана знала, что фотоальбом находится у старика, проживающего над ней. Хорошо, что ей удалось снять квартиру именно в этом доме! Но, несмотря на сопутствующую поискам удачу, Диана до сих пор не смогла получить альбом. Старик то ли из вредности, то ли от излишней осторожности не открывал дверь, а может, его просто не оказывалось дома. Диана караулила его возле подъезда, но Павел Иванович (так звали старика) оказался неуловим. Однажды девушка подслушала, как одна из соседок говорила другой, что давненько не видела Павла Ивановича, а ведь он каждый день выходит на прогулку с утра пораньше. Соседки гадали, не заболел ли старик, но проходившая мимо девушка, Алевтина Сапогова, успокоила их, что с Павлом Ивановичем все в порядке, она периодически видит его на площадке или в подъезде. Соседки решили, что старик поменял свои привычки. На всякий случай Диана несколько дней караулила Павла Ивановича во дворе, делая вид, будто увлеклась утренними пробежками. Напрасно.

А времени мало! Как же его мало!

На секунду мелькнула сумасшедшая мысль рассказать тому любопытному красавчику свою историю, попросить о помощи, объединить усилия. Но Диана тут же, посмеявшись над своей наивностью, отмела эту бредовую идею. И дело даже не в том, что от хромых людей она невольно ждала плохих вестей, а в том, что ее история для незнакомого человека прозвучала бы слишком фантастически.

Нет, нет, она должна действовать сама. И торопиться, чтобы спасти Мышь.

А для этого сначала – получить фотоальбом.

* * *

В машине Варвара вдруг заявила, что умирает от желания спать. Илья пожал плечами: спи, чего уж тут. Варя поблагодарила его усталой улыбкой и прикрыла глаза.

Спала ли она на самом деле или просто притворялась, потому что не желала разговаривать, Илья не знал. Думая, что она все же спит, он украдкой бросал на девушку взгляды, лаская ими ее солнечные ресницы, поглаживая висок с золотой прядью-завитушкой, целуя бледные, а когда-то бывшие яркими губы. Варя его взглядов не чувствовала, ее ресницы чуть подрагивали, а дыхание оставалось ровным, как у спящего человека.

Варька... Он не смог сдержать улыбки. Время будто пошло вспять. Илье не хотелось расставаться с иллюзией, будто они шагнули в прошлое, в период, когда еще были живы их отношения. Правда, тогда у него еще не было автомобиля с холеными блестящими боками, и ездили они с Варей на метро. А иногда садились в троллейбус и совершали экскурсию по дождливой серой Москве. Варя очень любила кататься на троллейбусах. Она вбегала внутрь, сразу направлялась в конец салона – к «местам для поцелуев», как шутил Илья, и взбиралась на сиденье. Илья не садился, дурачась, уверял, будто «боится высоты» – высоких сидений. Варя смеялась и тянула его за рукав. Он плюхался рядом с ней, целовал в висок, зарывался лицом в ее шелковые распущенные волосы и говорил, что когда-нибудь будет катать ее не на троллейбусе, а на шикарной иномарке. Варя смеялась и возражала, что троллейбусы ей куда симпатичней.