— Нет, — сказала принцесса. — Это все бред, вызванный усталостью и стрессом.

— Очень хорошо, — сказала Шаллан. Она встала, держа мутную сферу. — Похоже, я должна показать вам. Если смогу.

Создания, мысленно сказала она. Вы слышите меня?

Да, всегда, послышался шепот. Шаллан, хотя и надеялась услышать его, все равно вздрогнула.

Можешь вернуть меня в то место? спросила она.

Ты должна сказать правду, послышался ответ. Чем больше правды, тем сильнее наша связь.

Джаснах использует поддельный Преобразователь, подумала Шаллан. Я уверена, что это правда.

Недостаточно, ответил голос. Я должен знать что-то о тебе. Скажи мне. Чем больше правда, чем более она спрятана, тем могущественнее связь. Скажи мне. Скажи мне. Кто ты?

— Кто я? — прошептала Шаллан. — На самом деле?

Сегодня день противостояний. И она почувствовала себя сильной и спокойной. Пришло время сказать.

— Я убийца. Я убила своего отца.

А, прошептал голос. Действительно могущественная правда…

И альков исчез.

Шаллан падала, тонула в море темных стеклянных бусинок. Она барахталась, пытаясь остаться на поверхности. На мгновение ей это удалось. Потом что-то схватило ее за ногу и потянуло вниз. Она закричала, поверхность сомкнулась над ней, крошечные бусины забились в рот. Она запаниковала. Сейчас она…

Бусины над головой расступились. Те, что под ней, заволновались и вынесли ее наверх, туда, где уже стоял кто-то, протягивая ей руку. Джаснах, спиной к черному небу, лицо освещено порхающими в воздухе огоньками. Принцесса схватила руку Шаллан и выдернула ее наверх, на что-то. Плот. Сделанный из стеклянных бусин. Похоже, они подчинялись воле Джаснах.

— Идиотка, — рявкнула Джаснах и махнула рукой. Океан из бусин слева от них расступился, плот накренился и понес их к нескольким огонькам. Джаснах швырнула Шаллан в один из этих огоньков, и она упала с плота.

И ударилась о пол алькова. Джаснах сидела на своем стуле, с закрытыми глазами. Мгновением позже она открыла их и зло посмотрела на Шаллан.

— Идиотка, — повторила Джаснах. — Ты понятия не имеешь, насколько это опасно. Оказаться в Шейдсмаре с одной дымной сферой! Дура!

Шаллан закашлялась, чувствуя себя так, как если бы бусины еще находились в горле. Она с трудом встала на ноги. Принцесса зло смотрела на нее, но молчала.

Она знает, что я победила ее, осознала Шаллан. Если я расскажу правду…

Но что все это значит? Джаснах Холин обладает странной силой. Неужели она кто-то вроде Носителя Пустоты? И что скажут люди? Неудивительно, что она использует подделки.

— Я хочу участвовать. — Шаллан обнаружила, что говорит.

— Извини?

— Участвовать в том, что вы делаете. В ваших исследованиях. Я хочу участвовать в них.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Знаю, — сказала Шаллан. — Я невежественна. Но это легко вылечить. — Она шагнула вперед. — Я хочу знать, Джаснах. Я хочу быть вашей подопечной, по-настоящему. Чем бы вы ни занимались, я тоже хочу заниматься этим. Я хочу, чтобы вы обучили меня и дали мне часть вашей работы.

— Ты украла у меня.

— Знаю, — сказала Шаллан. — Прошу прощения.

Джаснах подняла бровь.

— Я не оправдываю себя, — сказала Шаллан. — Но, Джаснах, я с самого начала собиралась украсть его у вас.

— И ты полагаешь, что это заставит меня почувствовать себя лучше?

— Я собиралась украсть его у Джаснах, злобной еретички, — сказала Шаллан. — Я не понимала, что со временем мне станет противна сама мысль о воровстве. Даже не из-за вас, но из-за необходимости бросить все это. То, что я полюбила. Пожалуйста. Я допустила ошибку.

— Большую. Непреодолимую.

— Не делайте ее больше, отсылая меня. Я могу быть кем-то, кому не надо лгать. Кто знает правду.

Джаснах откинулась на спинку стула.

— Я украла фабриал в ту ночь, когда вы убили тех мужчин, — сказала Шаллан. — Я уже было отказалась от своего замысла, но вы убедили меня, что правда далеко не так проста, как я думала. Вы открыли во мне шкатулку, полную штормов. Я сделала одну ошибку. И могу сделать еще больше. Вы мне нужны.

Джаснах глубоко вдохнула.

— Сядь.

Шаллан села.

— Отныне ты не должна лгать мне, — сказала Джаснах, поднимая палец. — И не красть, ничего и никого. Никогда.

— Обещаю.

Джаснах какое-то время сидела неподвижно, потом вздохнула.

— Садись поближе, — сказала она, открывая книгу.

Девушка подчинилась, и Джаснах вынула несколько листов, наполненных заметками.

— Что это? — спросила Шаллан.

— Ты хотела поучаствовать в моей работе? Тогда ты должна прочитать это. — Джаснах поглядела на заметки. — Это о Несущих Пустоту.

Сет-сын-сын-Валлано, Не-знающий-правду из Синовара, сошел с корабля, пришвартовавшегося к пристани Харбранта, неся на спине мешок с зерном. Город Колокольчиков пах свежим океанским утром, мирным, но бодрящим; рыбаки окликали друг друга, готовя сети.

Сет присоединился к остальным носильщикам и понес свой мешок по извилистым улицам. Возможно, другие купцы могли бы использовать тележку, запряженную чуллой, но Харбрант был печально известен большими толпами и узкими дорогами. Носильщики были намного эффективнее.

Сет старался не поднимать глаза. Частично чтобы напоминать рабочего. А частично чтобы не встречаться глазами со сверкающим солнцем, богом богов, которое глядело на него и видело его позор. Сет не должен выходить на его свет днем. Он должен скрывать свое ужасное лицо.

Он чувствовал себя так, как если бы за ним тянулась цепочка кровавых следов. Убийства, которые он совершил за это время, работа на невидимого хозяина… Закрывая глаза, он слышал крики умирающих. Они царапали его душу, превращали ее в ничто, преследовали его, пожирали его.

Так много мертвых. Слишком много мертвых.

Не сошел ли он с ума? Каждый раз, отправляясь убивать, он проклинает свою жертву. Он ругает ее за то, что она недостаточно сильна и не может убить его.

И каждый раз, убивая, он надевает белое, как ему приказали.

Ставь одну ногу перед другой. Не думай. Не думай о том, что сделал. И о том, что… собираешься сделать.

Последнее имя в списке: Таравангиан, король Харбранта. Любимый монарх, известный своим строительством и содержащий все больницы города. Даже в Азире знают, что, если ты заболел, Таравангиан примет тебя. Приезжай в Харбрант и вылечишься. Король, которого любят все.