я остановилась. Но я еще не целовала ее в губы. Теперь я скользнула вперед, любопытствуя, смогу ли я как-то почувствовать твой вкус на ее губах. Ничего, кроме моих собственных выделений. Я осмотрела свое завоевание, когда уходила. Она обнимала подушку, чтобы утешить свое истерзанное тело. Однако слюни и слезы не могли скрыть довольную улыбку на ее лице, едва пришедшем в сознание. Испытывая отвращение, я оставила ее там.

       Это было то, чего она хотела.

       Несколько ночей спустя другая маленькая горячая женщина поделилась со мной своим теплом. Она не была похожа на нашу официантку. Эта брюнетка хотела нежности. Но я не была нежной. Она кричала мое имя, когда достигла кульминации. Я не помнила ее имени. Или я вообще не потрудилась его узнать? Случайно вырванная из толпы, она была просто временным попутчиком на мой дороге.

       Ее очарование и готовность – вот все, что меня заботило.

В конце нашего сеанса я забралась на ее тело, чтобы поцеловать ее, как и нашу официантку. Я ничего не ожидала, поэтому не могла быть разочарованной снова. Но этот акт близости принес с собой откровение. Один взгляд в ее заплаканные глаза, и я поняла, что ошиблась в ее намерениях. Это было не то, чего она хотела.

       Она хотела держать меня за руку.

       Стыд не позволил мне уйти. Я обнимала ее, пока наши тела остывали. Когда она сбежала в ванную, у меня появилась возможность узнать ее имя из нераспечатанного письма. Ее звали Риз. Я дарила ей нежную любовь, которую она просила у меня, в качестве компенсации и я позволила этому имени сорваться с моих губ. Когда, затаив дыхание, я посмотрела ей в глаза, я осознала, что мое покаяние оказалось гораздо более жестоким. Я увидела надежду.

       И все же я вернулась домой.

       После Риз я прекратила посягательства на наш пол. Безопасность и комфортное безразличие, которое давали их тела, были украдены у меня. Я больше не могла избегать лица в зеркале. Я потянулась к старым друзьям, которыми пренебрегала некоторое время. Я стала интересоваться жизнью своих коллег. Когда женщины бросали взгляды на мое тело, я отстранялась от них. Когда я чувствовала вздох женщины в моем присутствии, я была внимательна к своим проявлениям.

      Именно в таком положении я была, когда ты вернулась в мою жизнь.

Это был не первый раз, когда я видела тебя после той ночи. Ты приходила ко мне в офис через две недели после съемок, чтобы посмотреть разворот и прочитать печатный материал вместе с назначенной тебе командой. Ты была мила и дружелюбна. Ты была рада меня видеть. Ты поцеловала меня в щеку и пролистала макет. Наша встреча была короткой, а изменения, о которых ты попросила – незначительными. Ты доверяла моему мнению. Закончив все дела, ты ушла.

       Вздох.

       Когда я увидела тебя в этот раз, не было поцелуя в щеку. Не было радости от встречи со мной. Я оставалась для тебя невидимкой, все время, что ты работала в кабинете с необыкновенным обаянием. Ты хихикала в ответ на дружеские упреки из-за пропуска вечеринки, устроенной одним из редакторов. Ты сожалела, что пропустила страйк-аут Керри с другой невинной блондинкой. Он спросил, откуда ты можешь знать, если тебя там даже не было.

       "Это история каждой вечеринки".

       Вскоре после этого ты ушла. Твоя цель – еще одна съемка для нашего журнала, но с участием других моделей. Это будет не про тебя. В этот раз не было необходимости в тесном сотрудничестве с тобой. Ты появилась, показала свой профессионализм и перешла к следующей съемке. Твой визит должен был быть кратким и простым.

       Вот во что я верила.

       Супермодель плакала в женском туалете. Оказалось, что ты покинула комнату, но не здание. Ты рыдала, сидя на полу. Но когда я вошла, ты подскочила и наклонилась над раковиной. Ты не могла позволить кому-либо увидеть тебя в слезах. Но, узнав в незваном госте меня, ты расслабилась.

       Ты чувствовала себя комфортно, позволяя мне видеть... тебя.

       Женщина, которая сейчас была передо мной, была не похожа на ту, что минутами ранее покорила кабинет своим очарованием. Не похожа на сексуальное создание со страниц журналов. Не похожа на восходящую звезду, легенду модной индустрии. Не похожа на богиню, которая соблазнила меня той ночью.

       И все же оставалась той же самой.

       Ты была Адриенной Деннис. Тебе было больно. Я осторожно протянула руку, затрудняясь определить необходимость моей помощи. Но ты приняла мое утешение. Положив голову мне на плечо, ты продолжала плакать. Приглушенные всхлипывания дали мне понять, что я должна остаться "здесь". Я обнимала тебя, и ты начала успокаиваться. Это не заняло много времени. Ты наблюдала за входной дверью, и твой взгляд становился все настороженней. А звучащие все реже всхлипывания свидетельствовали о возобновлении борьбы за внутренний контроль.

       Ты всегда боролась за контроль.

       Я предложила перейти в мой кабинет, чтоб ты спокойно могла привести себя в порядок. Ты согласно кивнула. Проверив коридор, я убедилась, что путь к моему кабинету свободен, прежде чем провести тебя к нему. Я взяла тебя за руку и торопливо повела в безопасное пространство, мое личное пространство. Когда торопливо начали наш путь, я подумала, помнишь ли ты значение двери, через которую мы только что прошли.

       Здесь мы впервые встретились.

       Мы говорили в моем кабинете. Не о истории, которая привела тебя в такое состояние. У меня не хватило бы ни наглости, ни любопытства, чтобы спросить об этом. Тебе нужно было собраться с силами для съемок, до которых оставались считанные часы, и тебе нужно было отвлечься. Я была готова стать этим отвлечением. Объявив, что настало время обеда, я села напротив тебя и начала есть. Ты едва прикоснулась к еде.

       Типичная модель.

       Чтобы отвлечься, ты начала интересоваться моей жизнью. Я с удовольствием