Проход запрещен!". За перегородкой шел узкий тоннель, одетый в броневой каркас, весь оплетенный паутиной, так что уже в десятке метров все тонуло в белесом туманном мерцании.

Инженер поднял пистолет, проговорил: "Оплели тут все, паршивцы, пройти невозможно!" - и выстрелил. Сверкнуло фиолетово-голубое пламя разряда, в то же мгновение тоннель изогнулся, как живой, в грудь шибануло раскаленным ветром, Павла подхватила неведомая сила и с размаху шмякнула обо что-то упруго-неподатливое… Когда он очнулся, то увидел, что сидит на холме, прислоненный к глыбе гранита, а рядом сидит Марич с лицом старика. Он заметил движение инспектора и улыбнулся криво, словно извиняясь. - Что случилось? - сипло спросил Павел, сглатывая горькую слюну. - Как я здесь оказался? - Вышел сам. Разве не помнишь? - Абсолютно!

Павел с некоторым трудом встал, ожидая болезненных ощущений, но их не было, только ноги казались ватными. Сзади, за глыбой камня, в земле чернело отверстие… нет, не отверстие - матово-черный диск с идеально ровной поверхностью. - Что это? - Это? - Марич усмехнулся. - Спросишь завтра у Златкова. Когда мы рачьим манером выползли оттуда, эта черная штуковина поднялась следом из дыры, как вода. По-моему, в бункер нам пройти не удастся. - Кто говорит о бункере? - раздался в наушниках голос диспетчера ночной смены контроля. - Вы, двое у лаборатории, скоро прекратите нервировать спасателей? Что там у вас произошло? В вашем районе возрос рационный фон. - Возвращаемся, - буркнул Марич и встал. - Пошли, инспектор. Не повезло сегодня, повезет завтра. А ты парень ничего, сдержанный. Видел же я, что хочешь остановить, но не остановил. Знаешь, когда я выстрелил, кто-то мне так внятно и громко сказал: "Дурак!". Не ты, случайно? Павел сдержал улыбку, отрицательно качнул головой. - Я сразу вырубился, начисто.

– Ясно. Да и голос вроде не твой был… Мне почему-то меньше досталось, хотя я стоял впереди.

Оглядываюсь - ты качаешься, вот-вот упадешь. Я тебя толкаю к выходу, зову, а ты молчишь, только ноги передвигаешь, как сомнамбула. - Ничего не помню. Больше они не разговаривали.

Только прощаясь с Павлом, инженер задержал его руку в своей, но так ничего и не сказал. Если бы Павел догадался его спросить, дальнейшие события могли бы повернуться иначе… Наутро он снова полетел в Центр защиты и не узнал местности вокруг Ствола: угрюмая чернота и ржавые полосы исчезли, холмы, равнина, речные террасы поросли сочной изумрудной травой, преобразившей ландшафт в удивительно опрятный, чистый и веселый уголок природы. Ствол гляделся на этом зеленом фоне естественно и празднично, не вызывая привычной тревоги: незатейливая белая колонна, диаметром в километр и высотой в два; на Земле много сооружений больших по масштабам и сложности. В зале контроля инспектора встретил Златков. Говорят, вы ночью опускались в преисподнюю. Это правда? - Правда, - смущенно признался Павел. - Глупо и несерьезно, конечно, но так уж получилось. - Марич умеет заражать своей энергией окружающих. Павел не ответил, думая, что инженер виноват не больше, чем он сам. - В бункер независимой аппаратуры пройти, к великому сожалению, невозможно. "Хронопена" просочилась и туда. А теперь, после вашего похода, весь тоннель заполнен "аморфным временем", субстанцией с максимально возможной энтропией… Вы ко мне? - Простите, что отвлекаю, - встрепенулся Павел, ощущая себя мальчишкой, которого выдрали за уши. - У меня всего два вопроса. - Валяйте, - без выражения сказал Златков. - Можете объяснить непосвященному, почему хроноускоритель в ходе некоторых запусков резко увеличивал энергопотребление и тут же уменьшал до нуля? Златков перестал глядеть на пульт, но глаза его по-прежнему оставались равнодушными. - Для нас это пока тайна. Теоретики разработали любопытную гипотезу, но проверить ее оказались не в состоянии. - Вы можете поделиться идеей хотя бы вкратце? - Нет ничего проще. В ней утверждается, что Ствол наткнулся на встречную хроноскважину древней цивилизации Земли, основанной предками дельфинов около двухсот миллионов лет назад. - Златков еле заметно усмехнулся, заметив растерянность Павла. - Вы сами этого хотели. Теоретики не скованы цепями здравого смысла, тем более что их расчеты сходятся с фактами. Другая гипотеза и вовсе экзотична: Земля вмещает бесконечное количество цивилизаций, не имеющих контакта между собой, потому что живут они во времени, "повернутом" относительно друг друга на определенный "угловой квант". И наш Ствол где-то соприкоснулся с таким же Стволом кого-то из "соседей". Павел невольно покачал головой. - Вы меня ошеломили. Неужели такое возможно? - Кто сказал нет? Теоретически можно создать любой континуум с любым ходом времени и даже вообще без времени. Еще сто лет назад считалось, что инвертировать время невозможно, а сегодня Ствол "пробурил" его на миллиарды лет в прошлое! - У меня остался последний вопрос. Однажды хроноускоритель включился сам, ночью. Есть мысли по этому поводу? - Были, сейчас нет. В рампах двух последних гипотез, с которыми я вас познакомил, укладывается и этот случай. Взгляд Златкове был прикован к панели контроля среды. Павел тихонько отошел, посмотрев на часы. Марич обещал прийти в десять, но шел уже одиннадцатый час утра, а его не было. В это время в зале прозвучал гудок. - В зоне человек! - доложил автомат. - Тревога! В первое мгновение Павел подумал, что человек вышел из лаборатории, но потом понял - тот шел к зданию, а не от него. Видеокамеры поймали его и показали крупным планом на главном виоме.

Человек в толстом голубом комбинезоне с ранцем и непрозрачным конусовидным шлемом спокойно приближался к Стволу. Несколько операторов связи начали вызывать незнакомца, в воздух поднялись куттеры аварийного патруля. Но тут неизвестный оглянулся, помахал рукой, словно знал, что за ним наблюдают, и в зале раздался характерный, глуховатый, с легкой хрипотцой голос Игоря Марича: - Не надо меня спасать, Атанас, я все рассчитал. Надо прекращать эксперимент, стрелка которого давно выскочила за шкалу риска. И я надеюсь, что в лаборатории кто-нибудь остался жив. - Что ты делаешь, безумец! - изменившимся голосом сказал Златков в микрофон. - Ты же знаешь, никто не может пройти по зоне "хронопены", где время прямо преобразуется в пространство. Никого не спасешь и сам погибнешь напрасно! - А вот тут ты ошибаешься, - донесся голос Марича. - Польза уже в том, что я хотя бы проверю скафандр, который сделали в техсекторе. Повинись за меня, я его украл, кому-то ведь надо проверять его в деле. - Игорь… - Златков замолчал, оттолкнул микрофон и бросил в сторону сквозь зубы: - Он никогда не понимал, что авантюра не сродни риску! Вот что имел в виду инженер, приглашая меня сюда к десяти часам, подумал Павел. Кто мог представить, что он способен на такое! Недооценил я его, однако… Марич тем временем остановился в ста метрах от здания лаборатории, достал из ранца черный кубик, нагнулся, что-то сделал, и кубик превратился в паука-конкистадора. - Я тут взял с собой помощника, - продолжал Марич. - Специально программировал, убрал блок самосохранения, вывел на блок памяти запись своих датчиков, я их нацелил целую кучу. В случае чего он выскочит, и вы все узнаете. Конкистадор у ног инженера зашевелился, два раза подпрыгнул на месте, словно разминая ноги, и помчался к главному входу в здание. Не добежав с десяток метров, он вдруг засветился оранжевым светом, очертания его исказились, заколебались, будто в струе нагретого воздуха. В следующее мгновение он вырос в размерах вдвое, и следить за ним стало невозможно - он почти "размазался" от скорости, человеческих реакций не хватало для визуального наблюдения за ним. - Зону эффектов он прошел, - с облегчением произнес Марич. - Я, грешным делом, боялся. До встречи, спасатели! Атанас, передай привет этому парню, инспектору, понравился он мне. Если мне пройти не удастся, он справится. Все в зале оглянулись на Павла.