Танки «Рено» FT-17, находившиеся под контролем комиссии, были сильно потрепаны и не могли применяться в боях из-за своей архаичной конструкции. Бронеавтомобили колониальных войск также были представлены устаревшими моделями, из которых самыми распространенными являлись разные образцы фирмы «Лаффли». Особняком стояли 30 новейших БА «Панар 178». Всего же в Северной Африке имелось 169 «разрешенных» бронеавтомобилей, 5 находилось под контролем и 19 машин были учебными.

Располагая достаточно ограниченными силами, правительство Виши предполагало как можно дольше оборонять свои североафриканские владения от всех возможных посягательств: как от немцев и итальянцев, так и от англичан и американцев. Именно такова была позиция Петэна. Его ближайшие влиятельные сподвижники генерал Вейган и адмирал Дарлан (Дарлан носил звание адмирала флота Франции, которое было в 1939 году специально введено для этого человека. — Примеч. авт.) придерживались несколько иных взглядов, не брезгуя «пригласить» во французские колонии могущественных покровителей. Но первый из них более уповал на англо-американское руководство, а второй скорее сочувствовал немцам. Из-за затянувшегося конфликта французские правящие круги так и не выработали единой долговременной концепции обороны своей заморской территории.

Генерал Вейган был назначен главнокомандующим и уполномоченным представителем правительства Виши в Северной Африке сразу после позорного перемирия. 28 января 1941 года он упоминает о желании маршала Петэна защищать французскую Северную Африку «каков бы ни был агрессор», а 28 сентября 1941 года подписывает документ по общим положениям обороны Северной Африки, где достаточно четко обозначает главного врага — Германию, войска которой могут легко захватить порт Бизерту в Тунисе. 18 ноября 1941 года Вейган был снят со своего поста и покинул североафриканские владения Франции. Был ли упомянутый документ причиной его отзыва точно неизвестно, но такая версия существует.

Проникновение немцев в Северную и Западную Африку (имеются в виду французские владения. — Примеч. авт.) на тот момент еще не носило серьезного характера, и их там почти не было. Например, американский консул Уоссон в октябре 1941 года сообщил в государственный департамент, что ему не удалось обнаружить в Дакаре (Французская Западная Африка) ни одного немца. В британских источниках также утверждается, что «войск стран Оси не было ни в Марокко, ни в Алжире, ни в Тунисе…»[20]

Но германское руководство в ответ на позицию временного невмешательства во французские колониальные дела хотело от вишистов неких гарантий, которые в ноябре 1941 года на переговорах с французскими представителями выдвинул Герман Геринг. Вот их содержание:

1) обязательства французского правительства приступить к транспортировке материальных средств и провизии в Ливию (итальянская колония. — Примеч. авт.) из Франции в североафриканские колонии без какого-либо участия итало-германского блока;

2) подписание соглашений о ведении боевых действий против британских войск вместе с германо-итальянской армией в случае вторжения англичан на территорию Туниса.

Задокументировав подобные требования, Франция рисковала быть втянутой в войну на стороне стран Оси, что противоречило негласной внешней политике вишистов, которую можно определить словами «ни мира, ни войны».

Находясь под германским давлением, французы формально дали положительный ответ. Но сущностные положения встречных предложений были совершенно неприемлемы для немцев. Вот их суть:

1) полная «военно-морская и воздушная свобода» действий армии Франции в Африке и на Западном Средиземноморье: неограниченные возможности переброски войск, перевооружения со складов, баз и заводов в метрополии;

2) свобода действий французского командного состава в управлении и обеспечении подразделениями, укомплектованными туземным населением;

3) ремитализация (усиление военной группировки) на юге Туниса;

4) снабжение Германией по мере необходимости топливом и ГСМ всех видов транспортных средств для выполнения поставленных французским войскам оборонительных задач;

5) защита авиацией рейха французских транспортных судов в восточной части западного Средиземноморья.

Принимая во внимание сам характер подобных условий и то, что в этот момент вермахт отчаянно сражался с Красной Армией на подступах к Москве, немецкое руководство формально приостановило переговоры. Однако промежуточный результат был достигнут: Дарлан согласился на ограниченные поставки горючего для Африканского корпуса через территорию Туниса, а взамен немцы разрешили перебросить в Тунис из Сирии (находившейся под контролем англичан и голлистов) несколько колониальных частей без тяжелого вооружения с приказом закрепиться на западе вблизи г. Константина. Таким образом, немецкая агрессия против североафриканских колоний Франции пока не состоялась.

После отзыва Вейгана командующим французскими военными силами в Северной Африке был назначен генерал Жуэн — более осмотрительный политик, чем его предшественник. Но его план обороны Туниса, датированный январем 1942 года, вызвал в правительственных кругах Виши настоящий переполох, так как он был направлен скорее для отражения возможной агрессии войск стран Оси, нежели от англичан или американцев. Вот как Жуэн впоследствии описывал реакцию на содержание своего секретного предписания:

Так как ситуация в Северной Африке все время менялась, менялись и концептуальные подходы к размещению колониальных войск на территории Туниса. Большинство сил еще довоенных времен концентрировалось вокруг столицы (город Тунис) и главного морского порта — Бизерты. Стремительное развитие боевых действий на территории Северной Африки требовало от правительства Виши усиливать группировку на «линии Марет» (тунисский аналог «линии Мажино», построенный в довоенное время для защиты от итальянской агрессии. — Примеч. авт.) для защиты от возможного нападения с юга. Интервенция немецких войск на территорию Туниса в феврале 1941 года заставила задуматься французских генералов над тем, что в случае необходимости германские войска легко захватят страну. Генерал де Латр де Тасиньи, командующий войсками на территории Туниса, формально предусматривал защиту вверенной ему территории от британских сил, но его директивы были составлены таким образом, что было очевидно — речь идет о войсках итало-германского блока.