– Помните мои книги, что были у Иден? – спросил полицейского Майк. – Она их купила совсем недавно. Я держал в руках ту, что она еще не раскрывала. Это третье издание, которое вышло лишь в прошлом месяце. Мне кажется, что этой женщине хочется узнать, что я собой представляю, уловить ход моих мыслей.

– Может быть и так, – согласился Галлафер.

Они никуда не спешили. Просто разговаривали, не повышая голоса. Прошла минута или две, и Майк Раглан снова нарушил молчание:

– Если Иден Фостер собирается и дальше играть в эти игры, то следовало бы ей читать побольше детективов. Нужно еще привыкнуть к нашему образу жизни, ко многому приспособиться.

– Что вы хотите этим сказать?

– Она неосторожна, – продолжал Майк. – Помните, я говорил о шпионском романе Эрика Эмблера? О книге, что стащил у меня бродяга?

– Да, помню эту историю, – подтвердил полицейский.

– Эта книга лежала на ее столе, рядом с книжными шкафами.

– Бросьте. Многие зачитываются его детективами. И я, между прочим, тоже, – усомнился Галлафер. – Так что это еще ни о чем не говорит.

– Видите ли, Галлафер, дело в том, что книг у меня действительно очень много. Поэтому обычно, прочитав очередную книгу и собираясь передать ее кому-либо из знакомых, я ее помечаю. Ставлю фломастером галочку на обложке. Так вот, на той книге была моя метка.

Возвратившись в Тамаррон, Майк Раглан прежде всего отправился в ресторанчик при отеле «Сан-Хуан-Рум». Там он расположился на своем излюбленном месте – за столиком у окна. Дождавшись заказанного кофе и поставив чашку перед собой, Майк достал из кармана блокнот и раскрыл его на чистой страничке.

Итак, какими фактами он располагает?

Если не принимать в расчет дневник Эрика, то сам он знает только то, что стало известно и Галлаферу. Информация, содержавшаяся в дневнике, давала ему некоторые преимущества. Но посвящать Галлафера во все детали записей в дневнике он еще не был готов. Полицейский немедленно конфискует этот дневник как ценную улику. А Майку хотелось еще раз внимательно перечитать весь материал. Дневник может послужить ключом к разгадке многих, казалось бы таинственных, происшествий. Не будь этих записей, можно было поверить, что Эрик просто, оступившись, сорвался со скалы и упал в реку. И рассуждать тут, собственно говоря, было бы не о чем. И искать бессмысленно. Если же все, о чем написано в дневнике, происходило на самом деле, – получается, что так называемые анасази и поныне существуют по Другую Сторону занавеса. Имеют там собственную цивилизацию и не желают вступать в какие бы то ни было отношения с нашим миром. Об этом же рассказывала Каваси.

Очевидно, в прошлом существовал путь, по которому можно было перейти из одного мира в другой. Им пользовались время от времени. Потом была построена дамба, и на том месте образовалось озеро Пауэлл. Однако поблизости от места, где Эрик затеял строительство, очевидно, находилась подобная аномалия. Некая территория, где могут возникать похожие, но нестабильные проходы. Они – результат каких-то пока необъяснимых колебаний. Ниша же в киве оказалась недосягаемой для таких явлений. Поэтому путь, ведущий из нее в мир по Другую Сторону занавеса, считается постоянным. Без сомнения, кива некогда специально была засыпана землей, чтобы таким образом отрезать доступ к Тому Миру. Разумеется, это всего-навсего предположение. Видимо, некто, перебравшийся прежде на Эту Сторону, пожелал, чтобы путь обратно снова был открыт. Отсюда и светящаяся линия на чертеже Эрика.

Сейчас Майк Раглан был зол на себя. Почему не осмотрел киву? Он, конечно, понимал, что не сделал этого намеренно. Человек верит во все обыденное и привычное. Так удобнее. Мы не хотим, чтобы однажды разлетелись вдребезги наши представления о таком удобном трехмерном мире. Нам по душе определенность. В конце концов, даже сам Эйнштейн весьма осторожно относился к беспорядочному миру квантовой теории. Она предполагала хаос, иметь дело с которым он был не готов.

Каждого из нас вполне устраивает привычный мир знакомых вещей. Как прекрасно, переступив знакомый порог, устроиться поудобнее в любимом старом кресле. А потом заснуть в собственной постели. Это побег из того мира, что остался за стенами нашего дома. Здесь мы ощущаем себя в безопасности. Придя домой, можно наконец-то сбросить с себя груз проблем и расслабиться. Трехмерный мир, по большому счету, сравним с нашим домом. Мы привыкли к нему. И предположение о том, что он лишь часть какой-то еще более всеобъемлющей системы, настораживает.

На чистой страничке блокнота, в самом верху, Майк Раглан написал: «Эрик». А что, собственно говоря, он знает об Эрике? Только то, что Эрик был человеком рассудительным и замкнутым. Ученым, нашедшим себя в бизнесе. Но без странностей и далеко не легковерным.

Одно из двух: или все, что написано в дневнике Эрика, – чистейший вымысел, или же Эрик сам верил в возможность происходившего. Хорошо зная Эрика, Раглан все же пришел к выводу, что тот делал записи в ясном уме и твердой памяти. И дневник предназначался исключительно для собственного пользования. И не для кого больше. Мысль переслать свои записи Раглану посетила Эрика, по всей видимости, позднее, в минуты отчаяния.

Факты, якобы имевшие место и описанные Эриком, не походили ни на один из известных Раглану видов галлюцинаций. Особенно принимая во внимание личность человека и обстоятельства.

Откуда-то из глубин памяти Майка вдруг начали выплывать воспоминания о разговоре со старым ковбоем. Он рассказывал о якобы найденном им когда-то золоте и грозно предостерегал. Местность, которую упоминал старик, не имела четко очерченных границ. однако не исключено, что ныне она оказалась на дне озера Пауэлл. Ведь в то время, когда состоялся их разговор, никакого озера еще не было и в помине. Подумав, на той же страничке блокнота, ниже имени Эрика, Майк написал еще одно имя: «Каваси».

Она могла оказаться просто подставным лицом, актрисой. Возможно, в этом абсурдном действе ей отвели немаловажную роль. По сценарию она должна была любым из доступных способов заставить Эрика как следует раскошелиться. Однако странно, что ни ультиматума, ни других финансово-материальных претензий до сих пор никто не выдвинул.

А чего ожидать от Галлафера? Насколько можно было судить, шеф полиции был человеком опытным. Обладая трезвым взглядом на вещи, он был настроен весьма решительно. К тому же полицейский давно живет здесь, знаком с местными жителями, имеет неплохое представление о быте индейцев и их верованиях. В силу этого он без предубеждений относится ко всему происходящему.

Ну а Иден Фостер? Что Раглан знает о ней? Майк, конечно, догадывался, что Галлафер не случайно затащил его к ней в гости. Это было нечто большее, чем просто светские посиделки за чашкой кофе и бутербродами. Полицейский преследовал какую-то свою цель. Разумеется, вряд ли он предполагал, что удастся обнаружить столь явное доказательство, как эта книжка в бумажном переплете.