– «Крыло Света», – сказал он и был рад услышать, что его голос звучит ровно.

– Дежурный порта, – пришел ответ. Четкий деловой голос напомнил ему Фрейю. – Просьба об изменении времени отлета удовлетворена. Ждите разрешения на взлет.

Его пальцы начали двигаться самостоятельно, открывая буферное устройство. Где-то на пульте индикатор переменил цвет с синего на оранжевый, а потом снова стал синим. Послышался звон. Все было обычным, правильным и значило, что корабль работает, как положено.

Включились экраны. Он прищурил глаза, рассматривая детали, и снова его пальцы начали действовать, пробуждая двигатели, вводя координаты в навигационный мозг, подтверждая маршрут полета. Отстраненно он подумал, что человеку, получившему ранение, человеку, которому так холодно – может быть, такому человеку не следовало уточнять маршрут полета и готовить корабль к старту. Однако эта мысль была очень далекой – а сейчас надо делать дело. Надо улететь с Корака немедленно. Надо… Мысль исчезла, но это было не важно: пальцы знали свое дело. Пилот доверяет своим пальцам, или он вообще ничему не доверяет, говаривал дядя Сэ Зар, а если и существовал пилот, которому следовало подражать, то Сэ Зар…

Что-то запищало, огни вспыхнули, на главном экране появились орбитальные траектории, данные по энергии, расписания. Его пальцы пришли в движение в последний раз – и корабль собрался и рванулся вверх. Подъемная сила вжала его в кресло. Он смутно понял, что не закрепился, но не смог дотянуться здоровой рукой до крепления сети, так что оставил ее болтаться. Давление росло, и это было приятно. Корабль – старина «Крыло Света» сделал столько взлетов с планет, сколько он сам лет не прожил. И «Крыло Света» само знало, что надо делать. Тор Ан предоставил ему действовать, надеясь, что его пальцы заметят любой огрех и введут необходимые поправки.

Корабль вышел на орбиту без происшествий. Главный экран показал звезды. На вспомогательном экране возникла звездная карта с ясно отмеченным маршрутом и точками перехода. Менять их не было оснований, хотя сейчас он не в состоянии был вспомнить, зачем ему на Землетуман. У его пальцев была причина. Пилот доверяет своим пальцам и своему кораблю. На этот момент они были единственным, что у него осталось.

Он потерял сознание задолго до перехода, но «Крыло Света» знало, что делать.

Джела решил, что быть невидимым чудесно. Главное было не забывать, что он моментально и катастрофически станет не-невидимым, если забудет свою роль и перестанет вести себя так, словно он ненамного умнее булыжника.

Или, как в данном случае, вешалки. Его роль заключалась в том, чтобы стоять безмолвно и неподвижно и держать комбитрико, накидку, кушак, клинок и перчатки тэй-Нордиф, пока она, облаченная только в так называемый дисциплинарный браслет, шагнула на устройство, которое портниха называла «примерщиком». Портниха долго возилась с тем, располагая ступни, плечи и бедра женщины, пока наконец…

– Вот так! Будьте любезны сохранять эту позу, ученый!

Портниха поспешно сбежала с подставки к маленькому пульту и быстро прикоснулась к нескольким пластинам. Лучи разных цветов вырвались со всех сторон и обволокли фигуру женщины тревожным свечением. Дже-ла чуть дернулся, когда ее волосы начали подниматься, но заставил себя успокоиться. Портниха у дальней стены удовлетворенно хмыкнула и склонилась над пультом. Свет чуть поблек.

– Теперь вы можете сойти с примерщика, ученый. Через миг ваша мантия и туфли будут здесь.

Она помедлила, а потом быстро бросила взгляд в его сторону, задумчиво поджимая губы.

– Вы не хотите облачить вашего… слугу более подобающим образом? – спросила она.

Тэй-Нордиф медленно повернулась – насколько он мог понять, совершенно не смущаясь своей наготы – и смерила его долгим оценивающим взглядом.

– Мне кажется, он одет в соответствии со своей ролью, – сказала она портнихе. – Что вы находите неуместным?

Портниха опустила голову.

– Просто большинство слуг башни одеты так, как вы видели вчера вечером за общей трапезой или… ну, здесь!

Это было сказано в тот момент, когда из заднего помещения вошла малышка с охапкой ткани в руках. На одной руке у нее висели туфли. Портниха приняла охапку, отрывисто приказала: «Останься!» и широким взмахом руки показала, что ученый может смотреть, сколько ей вздумается.

Джела, которого смотреть не приглашали, тем не менее это сделал.

Малышка, застывшая на месте по приказу своей хозяйки, была облачена в предельно коротенькую синюю юбочку. Ошейник с камнем, очень похожим на тот, что был на браслете тэй-Нордиф, был плотно затянут на ее шее, а ее глаза… нет, понял Джела с подползающим к сердцу ужасом – ее глазницы!., были оплетены сеткой смартнитей.

Ученый тэй-Нордиф хмыкнула.

– Это прекрасно для демонстрируемых формы и размера, – сказала она, – но я полагаю, что нам не нужно оскорблять чувства ученого сообщества, заставляя их лицезреть Джелу, одетого так же.

– Как скажете, – пролепетала портниха, искоса бросив на него быстрый взгляд. – Могу я напомнить, что маска может оказаться полезной, поскольку информация, передающаяся с центрального служебного мозга, будет сбивать все изображения реального времени и тем самым оберегать святость вашей работы. – Она щелкнула пальцами, отдавая приказ все еще неподвижной малышке. – Слуги, которых выращивают для башни, разумеется, слепы, и тогда маска служит как навигационное устройство.

– Возможно, башня Озабэй требует от своих слуг такой степени интеллектуальной строгости, какая не требуется – и не желательна – для простого агрикультурного кобольда, – сказала тэй-Нордиф, пожимая своими изящными плечиками. – Даже если бы у Джелы хватило ума заметить мою работу, способность к пониманию определенно отсутствует.

– Как скажете, ученый, – пробормотала портниха. Она бросила резкое «Иди!» малышке, которая тут же удалилась, двигаясь вполне уверенно. – Одно только слово к вашему сведению. Другие могут пожелать…

– Если будут жалобы, – высокомерно перебила ее тэй-Нордиф, – пусть они адресуются мне.

– Конечно, ученый. – Портниха поклонилась, а потом деловито пошла к ней, зажав туфли под мышкой и расправляя на ходу ткань. – Ваша мантия, ученый, если вам угодно будет ее надеть.

Ученый тэй-Нордиф протянула руки, и портниха надела на них мерцающие рукава.

По мнению Джелы, одеяние было весьма обременительным: оно было сшито из слишком большого отреза ткани густого красновато-коричневого цвета. Мерцание было загадкой, хотя он был готов поспорить – если бы было с кем, – что в ткань были вплетены смартнити. Это было любопытно – если не просто тревожно. Если центральному служебному мозгу также поручено следить за учеными или управлять ими…

Портниха застегнула мантию спереди, по очереди подала туфли, и тэй-Нордиф просунула в них свои изящные стопы.