— Попрактикуйтесь в лести, а то у вас плохо получается подхалимничать. Изворотливость не слишком благородное качество.

Лайон повернул голову и заметил, что Миллисент нервничает. Новая стратегия жены была ему ясна. Эйтон прекрасно понимал, к чему она клонит.

— Мне бы хотелось показать вам Мелбери-Холл.

— Нет.

— Это не пустые слова. Речь идет о… деле. Иногда у меня возникают трудности в управлении имением. Мне нужна помощь сведущего человека, хотя бы совет.

— Наймите кого-нибудь себе в помощь.

— У меня есть прекрасный поверенный, спасибо. Но вы ведь знаете, что по закону женщины почти бесправны. И вам лучше меня известно, что вы полностью отвечаете за все мои действия. — Эйтон презрительно фыркнул, но Миллисент невозмутимо продолжила: — Поэтому я даю вам возможность действовать самому. Нужно быть полной дурой, чтобы привлекать вас к делам, в которых вы не разбираетесь. Вероятно, я ошибаюсь в ваших возможностях. Или Гиббз настолько предан вам, что не может судить объективно. Может быть, я неправильно его поняла и сделала поспешные выводы о ваших выдающихся способностях. Не беспокойтесь. Сама не знаю, о чем я только думала.

— Я тоже не знаю. Я скоро просто задохнусь от вашего омерзительного нытья, мадам. Невыносимо.

Лайон надменно поднял голову и кинул взгляд на Миллисент. Ее хмурое лицо напоминало маску, под которой она пыталась скрыть чувства. Несмотря на простоту облика, Миллисент оказывала на Лайона какое-то странное действие. Он чувствовал тревогу.

Приготовления к обеду с мужем оказались настолько хлопотными, что, пожалуй, даже визит королевской семьи не доставил бы Миллисент столько беспокойства. Леди Эйтон хотелось, чтобы были закуски, вино. Она подробно расспросила Гиббза о том, что любит и чего не любит его хозяин, и лично удостоверилась, что меню составлено в соответствии с вкусами мужа. Уже было пора перенести графа в обеденный зал, но Миллисент вдруг одолели новые сомнения. Что надеть по такому случаю? Леди Эйтон хотелось выглядеть безупречно, но она прекрасно понимала, что любой выбранный ею туалет послужит тайным сигналом для графа.

Миллисент не успела даже все обдумать. Ее по-прежнему охватывало смущение при мысли о том, с какой поспешностью она ответила на неожиданный поцелуй Лайона. Жестокое обращение Уэнтуорта породило в ней страх перед близостью с мужчиной. Миллисент дала согласие на брак с лордом Эйтоном только потому, что была уверена: с этой стороны опасность ей не грозит. Прикованный к креслу муж не станет предъявлять супружеские права на ее тело. Физическая немощь Эйтона исключала какие бы то ни было домогательства. Миллисент специально настояла, чтобы в договор был включен параграф о возможном расторжении брака или признании его недействительным. Это на тот случай, если ее супруг вдруг оправится от болезни.

Поцелуй этот ровно ничего не меняет, сказала себе леди Эйтон, стоя перед зеркалом. Пока ее камеристка Вайолет сновала по комнате, вытаскивая из шкафов юбки, чулки и другие предметы туалета, Миллисент попыталась привести свои мысли в порядок. Это был всего лишь поцелуй и ничего больше. Леди Эйтон дала себе слово впредь не думать об этом и кивнула Вай, которая держала перед ней украшенное вышивкой голубое платье.

— Если вы уверены, что не станете надевать парик, миледи, я могла бы вплести несколько лент того же цвета вам в волосы и…

— У нас нет на это времени, Вай. — Миллисент поспешно натянула на себя голубое платье. — Я не могу так рисковать. Вдруг граф возьмет и передумает спускаться в обеденный зал. Я сказала ему, что приду за ним в семь часов.

— Тогда хотя бы позвольте повязать ленту вам на шею, миледи. У этого платья квадратный вырез. Здесь обязательно нужны какие-нибудь украшения, а то получается простовато.

Миллисент бросила быстрый взгляд в зеркало на низкий вырез платья и согласилась. Вайолет всегда отличалась хорошим вкусом, умело подбирала цвета и безошибочно чувствовала, какая вещь к чему подойдет. Миллисент не раз задумывалась о том, что девушка зря растрачивает свои таланты в Мелбери-Холле, но сама Вай казалась вполне довольной жизнью.

— Как жаль, что у вас больше нет того сапфира, что подарил вам сквайр после женитьбы. Камень всегда так замечательно смотрелся с этим платьем.

— Мне гораздо больше нравится эта простая лента. — После смерти Уэнтуорта Миллисент продала все свои драгоценности и ничуть не жалела об этом. Ей не нужны были украшения, которые достались в подарок от покойного мужа или перешли по наследству от ее собственной семьи. Миллисент важно было позаботиться о людях в Мелбери-Холле, а для этого ей нужны были деньги. — Спасибо, Вай. Думаю, я уже готова.

— Стойте! Вам нужно сменить обувь! — Вайолет достала из гардероба пару туфель. — Может, сейчас не самое подходящее время, миледи, но я хотела спросить, не будете ли вы против, если я отлучусь на пару дней в конце недели.

— Ты хочешь навестить своих родных в Сент-Олбансе?

— Да, миледи.

Вайолет наклонилась, помогая хозяйке надеть туфли. Миллисент показалось, что девушка похудела.

— Я вовсе не против, но скажи, ты хорошо себя чувствуешь?

— Да, миледи. Все в порядке.

— По-моему, ты слишком много работаешь, Вай. Послушай, поговори с миссис Пейдж. Она пошлет кого-нибудь из слуг с поручением в Сент-Олбанс. Тебя отвезут в город, а на обратном пути захватят домой.

— Не беспокойтесь, миледи. Я обо всем договорюсь. — Вайолет поднялась на ноги. — Кажется, уже почти семь.

Миллисент взглянула на каминную полку.

— Так и есть! — воскликнула она и поспешно выскочила за дверь.

Несмотря на все свои старания, Лайон так и не смог ни к чему придраться за обедом. Свет в зале был мягким и приятным для глаз. В камине уютно потрескивал огонь. Кухня отличалась изысканностью, вина были превосходными. Эйтон окинул внимательным взглядом сидящую рядом женщину. Она была прелестна.

Вместо того чтобы сесть на противоположном конце стола, Миллисент выбрала место рядом с Лайоном. Когда обед закончился и еду унесли, она отпустила всех слуг, включая Гиббза. Супруги остались одни. Леди Эйтон была в отличном расположении духа, ведь Лайон выполнил свое обещание и позволил лакеям отнести его вниз. Более того, он поел немного рыбы и оленины.

Миллисент наполнила вином хрустальный бокал мужа. Лайон невольно залюбовался грациозными движениями ее рук. «Хорошо, что она не ушла в гостиную, оставив меня пить в одиночестве».

— Честно говоря, я удивлен, что вы мне настолько доверяете, — заметил Лайон, кивнув в сторону бокала.

— Мне следовало бы опасаться, что вы напьетесь? Или разобьете бокал? — весело спросила Миллисент.

— Я имел в виду выпивку. Ведь у вашего покойного мужа были с этим кое-какие проблемы?

Леди Эйтон нахмурилась и принялась кончиками пальцев разглаживать крошечную морщинку на лбу. Лайон заметил, как вспыхнули у нее уши, а по щекам разлился румянец.