Но стоит ей Заснутьв этой студии – и ее обязательно схватят.

Стены были выложены человеческими бедренными костями; черепа располагались выше. Пол Уорд имел представление о катакомбах Данфер-Рошеро, но весьма смутное, как о нелепом аттракционе, привлекавшем туристов определенного сорта – скажем, любителей фильмов ужасов. За десять франков им предоставлялась возможность провести сколько угодно времени среди костей семи миллионов парижан.

– Что это за запах? – поинтересовалась Бекки.

– Возможно, здесь спрятали свежий труп.

– Спасибо, Чарлз.

– Здесь никогда не хоронили тела. Одни скелеты, – пояснил полковник Бокаж.

Тем не менее в катакомбах улавливался определенный запах, и Пол осторожно потянул носом. Всей команде было хорошо знакомо зловоние вампиров – кислый сухой запах немытой кожи и ужасающая вонь их выделений, состоявших из мертвой человеческой плазмы.

К их команде присоединились лейтенанты Райнар и де Роше: Райнар, алжирец, раньше служил в иностранном легионе, де Роше, серьезного вида мужчина не без чувства юмора, обладавший, как показалось Полу, огромной физической силой, когда-то был офицером группы захвата Национальной жандармерии, элитного французского подразделения по борьбе с терроризмом. Их посылали выполнять задания, когда не нужны были пленные, только трупы.

Это были последние члены группы Бокажа. Набор новых людей представлял для полковника, как и для Пола, большую трудность. Кандидаты должны обладать отличными характеристиками, ведь им предстоит иметь дело с государственной тайной, а найти таких людей чертовски трудно.

Команда молча шла вперед мимо бесконечных рядов костей. Пока что они находились на туристской территории.

– Ни зубов тебе, ни нижних челюстей, – заметил Чарли.

– Зубы продавали пуговичникам, чтобы финансировать реставрацию пещер, – пояснил де Роше.

– Легально?

– Для того времени, возможно, да, – в разговор вступил полковник, – хотя, должен признать, политически это было не совсем корректно. Впрочем, вся старая Франция отличалась политической некорректностью.

– Смотрите, мадам де Помпадур, – Бекки указала на табличку.

– Кто такая? – поинтересовался Чарли.

– Исполнительный секретарь короля Людовика Пятнадцатого, – сказал Райнар.

– И любовница, разумеется, – добавил Бокаж.

– Как она здесь оказалась?

– После революции кости аристократов больше не считались священными. – По тону Райнара можно было догадаться, что он не одобряет революции. Подобно многим военным, принимавшим участие в чрезвычайно сложных военных операциях, он придерживался ультраконсервативных взглядов.

– Остановимся на секунду. – Де Роше проверил их местонахождение, воспользовавшись картой на экране ноутбука Palm Pilot. Система подземных лабиринтов была еще более разветвленной, чем легендарная парижская канализация. Карта, составленная Генеральной инспекцией каменоломен, охватывала две с лишним сотни миль взаимосвязанных тоннелей и шахт. По приблизительным подсчетам, это составляло две трети от общего количества подземных ходов. Остальные – в основном древнейшие карьеры – либо находились в стороне от основного лабиринта, либо соединялись очень узкими проходами, куда не мог проникнуть ни один человек.

Учитывая опасность, грозившую любому посетителю тоннеля, карты составлялись с помощью наземных радаров и локаторов, поэтому грешили неточностями. Несмотря на это обстоятельство, Пол вместе со своими агентами, Чарли и Бекки, всю ночь потратил на их изучение. Каждый из них выучил наизусть определенный сектор лабиринта, и до самого рассвета они проверяли друг друга в знании изгибов и поворотов, тупиков и неожиданных перекрестков.

Они зашли в глухой тоннель, перекрытый решеткой с табличкой «Entree Interdite»[17]. За прошедшие сто лет префектура зарегистрировала шестьдесят исчезновений в катакомбах. Цифра невелика, но всех пропавших видели в последний раз неподалеку именно от этого места. Отсюда команды Бокажа не раз начинали свои операции по уничтожению вампиров.

– Внимание, – предупредил Бокаж, – мы вступаем в зону чрезвычайного риска.

Райнар открыл алюминиевый чемодан, который нес всю дорогу, и распределил между членами команды бронежилеты, изготовленные из кевлара.

– Помните, они мастерски обращаются с ножом, и тот летит почти со скоростью пули.

Пол вспомнил одного индийского вампира, который убил Лена Картера, метнув нож с такой силой, что лезвие, пройдя сквозь тело, попало в Бекки, стоявшую сзади в десяти футах. Не отвернись она в ту секунду, ее сонная артерия оказалась бы перерезанной. Потом девушке наложили на шею тридцать швов.

Бокаж раздал пистолеты, каких Полу еще не доводилось видеть.

– Прицела нет, потому что лазерные прицелы бесполезны. Вампиры способны видеть их и сразу разбегаются. При нажатии курка сразу вылетает пять патронов из пятнадцати, и каждый разлетается на миллионы крошечных кусочков. Один выстрел – и вот уже все в радиусе пяти метров больше напоминает пыль. И, прошу вас, не забывайте, каким бы тяжело раненным ни показалось вам это существо, оно лишь оглушено. Держитесь подальше от его рта и сразу же надевайте на него пластиковые наручники. Ясно?

Команда знала процедуру наизусть, но все внимательно слушали полковника. Профессионал никогда не упустит случая лишний раз подучиться. Может быть, проведенный в очередной раз инструктаж ускорит их реакцию в нужный момент на какую-то сотую долю секунды и спасет чью-то жизнь.

* * *

Заплатив десять франков, Мириам вошла в катакомбы. До этого она целый час провела в галерее Лафайетт, где приобрела повседневную одежду и парик, так что теперь мало чем напоминала ту, что проходила вчера вечером мимо Замка Белой Королевы. О вчерашнем испытании свидетельствовали лишь воспаленные красные участки кожи кое-где на теле; кроме того, правая нога еще плохо сгибалась. Но эта жующая жвачку девица с коротко остриженными черными волосами не имела почти никакого сходства с бледным изможденным страшилищем, каким она была еще двенадцать часов тому назад. Мириам превратилась в гибкую красавицу с невинными, широко распахнутыми глазами, трогательным золотым крестиком на шее, которая прожила восемнадцать или двадцать лет под крылом у родителей. Любому мужчине захочется взять нежное создание под свою опеку. А тот, кому удастся каким-то образом добиться расположения столь милого дитя, не удивится, услышав: «Но я же девственница».

Двигаясь быстро и осторожно, как кошка, Мириам спустилась по винтовой лестнице в усыпальницу. Туристская карта, полученная вместе с билетом, охватывала только подземное кладбище, но ей были известны древние знаки, указывавшие путь от туристского маршрута к логовам, а кроме того, к Святилищу, где хранилась «Книга Имен».