***

Улыбка застывает на лице Кэт.

Ник замирает с открытым ртом.

Потрясая иссохшим кулаком, старик обрушивается на своего родственника.

– Сынок, купи хороший одеколон! От тебя за версту несёт федеральным правительством! Лучше бы от тебя несло дерьмом, лживый засранец! Как тебе не стыдно!? Где твоя совесть!? Разве ты не Петерсон!!?

Дети вокруг старого чёрта оставляют свои занятия. Осуждающе смотрят на охотника за наследством.

– Никки, как же так!? Двести лет назад Петерсоны грабили банки – а сегодня правительство грабит Петерсонов! Петерсонвилль – вот наше отечество! Вот наша страна! Семья – вот единственное убежище от гангстеров в Белом Доме! Как ты мог перейти на их сторону!? Как ты можешь работать на ФБР!!?

Кэтти пятится, желая провалиться сквозь землю. Легенда трещит по швам. Старик всё знет! Знает всё и даже больше! Компьютерщик беспомощно открывает и закрывает рот, словно рыба, выброшенная на берег. А дядюшка Бенджамин льёт на его голову струи яда и кипящей смолы.

– Ответь что-нибудь, сынок! Зачем ты тут? Рвешь жопу ради завещания? Это я могу понять. Почтенное дело! Но скажи-ка – нет ли у тебя жучка в заднице? Ведь ты федерал! Федерал, бессовестный сопляк! Сколько жучков прокуроры из Вашингтона затолкали в твой тощий зад? Что они хотят услышать? Ну-ка, сынок, доверься старику!

Бенджамин трясёт кулаком и изрыгает проклятия. Дамы в белых халатах кидают неодобрительные взгляды. Дети хором кричат «Буууууу! Фуууууу!» – и показывают пальцами на раскрытого федерала.

Ник краснеет, закипает, раскаляется.

Каждое обвинение дядюшки пробрасывает угля в его топку.

Это не может продолжаться вечно. Он отыскивает нужные слова для почтенного родственника.

– Иди-ка ты к Дьяволу, безмозглый старый черт! Джек Петерсон остался на нормандском берегу – разве его серебряная звезда не висит в твоём доме!? Томми погиб в Нью-Йорке, когда тушил башни! Разве они не служили своей стране!? Я делаю то же самое, чёрт тебя раздери! Я занимаюсь тем же самым! Катись в пекло, вместе со своим завещанием! Катись ты в пекло!!!

– Ах ты, молокосос! Вот значит как? Так ты отрастил яйца? Так ты теперь мужик? Эй, Питти, малыш, дай этому парню водяной пистолет – пускай с ним побегает. Пускай поиграет в мужика! Ах ты, сукин сын! Ах ты, сопляк!!! Ах ты, хренов герой, спаситель Америки!!! Только поглядите, как он вырядился! Лживый ублюдок! Погоди… погоди-ка Никки, а красотка рядом с тобой – тоже часть маскарада? Чтоб мне сдохнуть, если это не так! Эх ты, несчастный дурак!!!

– Трахни себя, дядюшка!!! Просто трахни себя!!!

Никки вываливает то единственное, что подходит ситуации. Краснеет ещё сильней. Хватает коллегу за руку. И несётся к воротам парка, прочь от потоков старческой ругани и укоризненных взглядов. Патриарх семьи Петерсонов приподнимается в каталке. И кричит вослед нерадивому родственнику.

– Давай, трусливый засранец! Убегай со свадьбы собственной кузины! Давай, разбей ей сердце, бессовестный дерьмоголовый мерзавец!!!

И в этот самый момент – удар колокола, торжественный и грозный, заглушает голос старика. Растерянная и ошеломленная Кэт вцепляется в руку спутника, рефлекторно поднимает взор к небу. Удары колокола следуют один за другим! К семейной драме добавляются спецэффекты библейского размаха: над кипарисами взлетают стаи кричащих птиц, посуда звенит, шампанское выплёскивается из бокалов. Страшные, сумеречные знамения скорой и неотвратимой кары небесной! Словно сам Господь собрался обрушить гнев на блудного сына семьи Петересонов и его соратницу во грехе!

***

В парке раздаётся свист, улюлюканье, аплодисменты. Колокол с церковной башни возвещает о начале церемонии. Музыка смолкает. Утирая лбы и поправляя шляпы, гости и хозяева вечеринки спешат к воротам храма.

Кэт ощущает себя крайне неловко после знакомства с почтенным оклахомским либертарианцем. Неловкость разбавлена сожалением – похоже, для неё вечеринка закончилась. Чертовски, чертовски досадно!

В кои-то веки она недурно проводила время – музыка, шампанское, пляски и погружение в семейные ценности. Ей хотелось задержаться, побыть здесь еще чуть-чуть. И дело не в реактивном банджо. И не в «Шато Лербо» по триста баксов за бутылку.

Агент Смит рассчитывала на свой кусок свадебного торта. Вот-вот произойдет самое главное! Кто, в здравом уме, откажется поглядеть на церемонию бракосочетания? Самая малость, и тогда – вечер можно будет назвать удавшимся.

Недолго думая, Кэти повисает на локте спутника.

– Стой, да погоди же!

– В задницу! В задницу дряхлого мудака! Вот же мерзавец! Вот же старый сукин сын! Скорей бы тебя чёрт прибрал! Ладно, ладно… недурная попытка. Прими мои извинения – тебе пришлось наблюдать за этим водевилем. Спасибо, агент. Кажется, ты понравилась тётушкам и старым ковбоям. Мы квиты. Поехали отсюда.

– Никки, а ведь старик прав. Ты действительно бессердечный засранец. Засранец, каких мало! Неужели это всё? Ты здесь ради кузины? Или ради денег мистера Бенджамина? Если бы с моей церемонии свалил кто-то из приглашенных родственников – я бы отстрелила яйца этому ублюдку. Это худшее, что можно сделать! Ты потерял связь с реальностью, долбанный гик! Разворачиваемся, Никки! Разворачиваемся, чтоб тебя!

– Чёрт возьми! Хватит, хватит, я понял твою мысль. Ладно, чёрт подери… вот же дерьмо… вот же срань господня!

Парочка шагает к вратам храма. Несмотря на отвратительную сцену семейного воссоединения, несмотря на ругань, крики и суету, у Кэт прекрасное настроение. Её нет дела до стычки Петерсонов. Зато есть дело до окружающего торжества.

Кэтти вспоминает приёмы в Бюро. Стыдно признавать, но вечеринки федералов проигрывают по всем статям. Скучные чиновники, яппи с кислой рожей, серые пиджаки с верхних этажей. Рукопожатия, бесцветные разговоры, вымученные шутки, дежурные улыбки. Привычная для агента Смит публика боится как следует надраться или сболтнуть лишнего – и тоска лезет из всех дверей и окон. Но здесь всё по-другому!

На карнавале любви не хватает самой малости. Восхищённых и голодных взглядов. Тихого шепота. Прикосновения губ к шее. Настойчивых ладоней на талии. Ещё лучше, на заднице! К досаде Кэт, никто из деревенщин не собирается помогать с этой проблемой. Никто не предлагает ей выпить. Никто не заходит дальше кивков и улыбок. Чёртовы оклахомские ковбои ведут себя как джентльмены – ведь она явилась со спутником.

Прикрытие работает – но работает против агента!

Кэтти косится на охотника за дядюшкиным наследством. Интересно, на что способен этот парень? И насколько он… одарён природой?

В этот момент – над головой разодетого в пух и прах компьютерщика появляется огромная вывеска с сотнями ярких лампочек. Светящаяся надпись гласит – «Нет, нет, и ещё раз нет!!! Никаких амурных дел с федералами!!!»

Красотка вздыхает, отворачивается от спутника.