class="p1">Шлюп медленно отчаливает. Провожающие помахав руками, уходят. Только стройная фигурка еще оставалась на берегу. Эвика, махала нам вслед рукой, пока шлюп не скрылся за поворотом.

«Вот, что это было? Ей только одиннадцать лет» – вздохнул про себя и у меня невольно защемило в груди.

До прошлогоднего места ночевки в тридцати километрах от городища Ибыр добрались за семь дней. В пути ребятишек гонял в хвост и гриву, отрабатывали смену галса, лавирование, хождение острым и полным курсом, повороты оверштаг и фордевинд, управление парусами и такелажем, а также защиту шлюпа, стрельбу из арбалета с качающейся палубы, в движении и по перемещающейся цели.

Утром пришли в Ибыр. Пришвартовались практически на том же месте, что и в прошлом году. К причальной стенки пришвартованы две ладьи, на которые идет погрузка соли, на косе долбленки и насады, которых намного больше, чем в прошлый заход.

В городище беру с собой Савлия, остальным приказываю одеть кольчуги и находиться в полной боевой готовности:

– При опасности, немедленно рубить швартовые и уходить на шлюпе, нас не ждать, главное сохранить себя и судно.

Не успели с Савлием по сходням сойти со шлюпа, как появился старый знакомый – мытарь.

– Приветствую тебя, уважаемый чужестранец! Жителя Ибыра целый год только о тебе и твоем чужеземном товаре вспоминают. Привез ли ты огненную воду и солнечное масло?

– Здравствуй, уважаемый! Я рад вновь оказаться в прекрасном городище Ибыр. Я привез и огненную воду, и солнечное масло, и чипсы, которые можно длительное время хранить и есть как хлебные сухари.

Бросаю мытарю серебряный рубль, поймав который, мытарь моментально прячет у себя за пазухой.

Идем с Савлием на торг, таща на себе часть товара для рекламной компании.

«Черт…» – ругаюсь про себя. – «Надо было взять с собой хотя бы одну тележку, из десятка, используемых дома в хозяйстве».

Глава 13

На торгу, по сравнению с прошлым годом, народу прибавилось, даже торговцы рабами появились. Среди рабов было полтора десятка ребятишек, выглядели они страшно, кожа да кости.

В арендованной лавке вновь организую презентацию, но сегодня делаю упор на чипсы. На халявную выпивку потянулись мужики. Когда собралось около двух десятков, открываю две упаковки чипсов и наливаю в глиняные стаканы по тридцать грамм водки. Мужики выпили и стали, сначала с осторожностью, а потом войдя во вкус, закусывать чипсами. Упаковки моментально опустели, пришлось выставить еще две, которые тоже не задержались. Чипсы явно народу понравились. Объявил, что продажа будет осуществляться со шлюпа за обработанные бычьи и оленьи шкуры, а также за овчину.

С Савлием отправился к загонам для скота, где приобрел четыре дойные коровы, двух молодых волов, 70 кур несушек и пять петухов. Дальше к работорговцу, который даже торговаться не стал, когда я за шестнадцать детей предложил 32 бутыли спиртного. Савлия отправил сопровождать на шлюп детей, наказав напоить их молоком, не более чем по сто грамм. Откармливать будем постепенно.

С торговцами солью и содой торговался азартно и самозабвенно. Приобрел по двадцать пятидесятикилограммовых корзин соли и соды за 10 золотых, 10 бочонков солнечного масла, 100 упаковок чипсов, 50 бутылей огненной воды. Мытарь за три бутылки виски, уж больно они ему понравились, и серебряный рубль, организовал мужиков на погрузку корзин на шлюп.

Обойдя лавки ремесленников, купил подарки для старой гвардии, парням по кожаному поясу приличной выделки, а девчонкам по пуховому платку.

К шести часам вечера практически полностью расторговались. Осталось семь упаковок чипсов, две бутыли масла и 6 бутылей спиртного. В трюме 67 бычьей, 246 оленьих выделанных шкур и 484 овчины. Также 180 шкурок горностая и 100 соболя. Принес их светловолосый невысокого роста жилистый тридцатилетний мужчина, то ли купец, то ли охотник, но народ отнесся к нему с уважением, когда он приблизился к шлюпу, мужики расступились и он с мешком за спиной поднялся на борт.

– Здравствуй, чужеземец! Я Чоткар из племени Волка!

– Здравствуй, Чоткар! Я Владимир из рода Руссов!

– Ты берешь мех в обмен на товар? Мне нужно золото и немного солнечного масла, – выкладывает из мешка на палубу шкурки соболя и горностая.

«Плащ, нет, мантия из горностая для короля в самый раз будет!» – ухмыляюсь про себя.

Торговались недолго, шкурки соболя и горностая купил за 40 золотых, 30 бочонков масла, 400 упаковок чипсов и 100 бутылей спиртного.

Ослабленные детские организмы от недоедания, молоко усвоили без каких-либо последствий. Вывел детей на небольшой пляж и каждого ополоснул на мелководье, одел в новые холщовые рубахи и на борту разместил ребятишек в каюте.

Старейшины городища Ибыр в этот раз встречаться со мной не стали. Не думаю, что о моем приходе им не доложили. Неоднократно, находясь на торгу, замечал на себе долгие взгляды стражников. Наверно это к лучшему, не достаточно я еще влиятельный и нет за мной еще той силы, чтобы общаться с ними хотя бы на равных.

Пора отправляться домой.

Отдав швартовы, вышли на середину Камы и под острым курсом со скоростью 3 узла пошли вниз по реке. Пообщался с детьми, шестью мальчиками и десятью девочками. Дети все черноволосые, цвет глаз темно серый, язык похож на угорский, но диалект отличается, от зырянского и от диалекта, отданных мне в прошлом году старейшинами Ибыря, ребятишек. Своих имен, никто не знал. Так, что нарекать придется мне. Их история, ничем не отличалась от истории других ребятишек – на поселение напали, потом их долго везли на лодках, передавали из рук в руки, в пути умерло двенадцать детей, в конце они оказались в Ибыре, где я их и выкупил.

На ночевку встали, как и в прошлом году, за островом. До наступления вечерних сумерек, всматривался в речную даль пройденного пути, но никаких преследователей не обнаружил. Покормили детей небольшими порциями кукурузных хлопьев, разбавленных молоком и разместили на ночлег. Ночь прошла спокойно и ранним утром тронулись в путь. Утром также не выявил ни одного соглядатая. В пути, как всегда, приступил к обучению ребятишек русскому языку и счету.

Через два дня, при подходе к устью реки Чусовой меня охватило чувство тревоги. Сходу в Чусовую решил не заходить, встав на якорь за заросшим порослью ивы и осины островком. Берег находился в ста метрах, которые преодолел вплавь, взобрался на дерево, растущее на утесе, практически на стрелке, стал осматривать окрестности.

По Чусовой, практически уже в устье, плыли по течению сотни плотов, на которых находились люди, лошади, крупный и мелкий рогатый скот. На части