— Сообщите эти сведения префекту, когда он вернется, — мертвым голосом произнес он.

Начинало смеркаться. Акитада повернулся и направился к главным ворогам. Возле сторожки он остановился и постучал. Ответа не последовало. Тогда он постучал громче и настойчивее, и на пороге показался заспанный Сато. Старик сразу же бухнулся на колени.

— Простите меня, ваше превосходительство! — взмолился он, колотясь лбом о грязный пол. — Я, наверное, задремал. Уж такой денек сегодня выдался! Все эти монахи… Целый день глаз не сомкнул.

— Да ладно, брось. У меня к тебе есть кое-какие вопросы. — Акитада распахнул дверь пошире и вошел. В тесной комнатушке были только рваная циновка, тюфяк и жаровня.

— Да разве ж это подходящее место для вашего превосходительства?! — запротестовал Сато. — Может, пойдем в дом?

— Нет, и здесь сойдет. — Акитада присел на тюфяк. Сато закрыл дверь и выжидательно опустился на колени.

— Скажи-ка, префект и его люди забирали какие-нибудь бумаги из кабинета?

— Нет, ваше превосходительство. Я внимательно за этим следил и все запер, когда они ушли.

— Твой хозяин, вернувшись вчера вечером, чем занимался?

— Ну… наверное, заснул. Мне он сказал, что я ему не нужен, поэтому я пошел спать.

— А утром ты его видел? Подавал завтрак или, может, помогал одеться?

— Нет, ваше превосходительство. Его светлость, мой господин, был покрепче меня. Он поднимался до зари и никогда меня не беспокоил. Утром сам себе делал чай, а еда, говорил, в такое раннее время вредна для желудка. Он вообще стал слаб на желудок после того прошлогоднего случая.

— Тогда откуда тебе известно, что он находился у себя в кабинете, когда пришел я? — не сдержавшись, заорал Акитада.

Старик заморгал.

— Но он всегда первым делом шел туда по утрам! — заплакал он.

— А ты знал, что капитан Юкинари побывал в этом доме еще до моего прихода?

Старик побледнел и отвернулся.

— Нет, ваше превосходительство.

— Лжешь! — Акитада стукнул по полу кулаком. — Ни для кого из слуг не было секретом, что капитан крутил любовные шашни с госпожой под самым носом у вашего хозяина. Сегодня утром его видели, когда он выходил через заднюю калитку. Вскоре после этого я нашел твоего хозяина мертвым. Так что же тебе известно о пакостных любовных делишках в этом доме?

Сато вскрикнул и заколотился лбом о грязный пол.

— Простите меня, ваше превосходительство. Ходили тут всякие разговоры, только я не обращал внимания. Бабьи сплетни. Я-то думал, капитан ходит к хозяину. Они оба увлекались садом.

— Так ты впускал его вчера вечером или сегодня утром?

— Э-э… нет… Он всегда приходил и уходил сам, — затрясся Сато. — Я же не могу всюду поспеть, — заныл он, стуча зубами. — И память у меня уже не та, но я стараюсь хорошо выполнять свою работу. А ведь сколько всего нужно упомнить, о скольком позаботиться!

— Ты подвел своего хозяина, когда он нуждался в тебе, — отрезал ледяным тоном Акитада. — Посторонние свободно входят и выходят через заднюю калитку, пока ты валяешься здесь и дрыхнешь дни напролет. Твой хозяин был бы сейчас жив, если бы ты выполнял свои обязанности. — Он встал, отряхнул с платья пыль и вышел.

— Но как же мог я уберечь хозяина от падения? — запричитал за спиной старый Сато.

Акитада вернулся к себе в гостиницу в скверном настроении, да что там — просто в ярости. Скинув гэта на веранде, он услышал голоса и бросился в комнату, решив, что вернулся Тора, раздобывший какие-нибудь сведения.

К своему удивлению, он обнаружил там Сэймэя, который пил чай в обществе губернатора.

— А вот и вы, Сугавара! — просиял круглолицый Мотосукэ. — А я успел узнать ценные травяные рецепты от болей в спине. Сэймэй просто сокровище. Вам можно позавидовать. Вы же, так сказать, путешествуете со своим собственным доктором.

Сэймэй самодовольно улыбался.

— Что привело вас ко мне, губернатор? — сухо поинтересовался Акитада.

— Откуда такое уныние, мой дорогой друг? — удивился Мотосукэ. — Сэймэй говорит, что с моими злосчастными счетами вы уже покончили. Так что теперь мы наконец можем побеседовать о чем-нибудь приятном — например, о столичной жизни или местных достопримечательностях. Какие развлечения вы предпочитаете? Мяч? Верховая езда? А игры любите? На музыкальных инструментах играете? Рисуете? Или, быть может, хотите познакомиться с очаровательными местными девушками? Их провинциальные манеры несколько грубоваты, но этот недостаток возмещается другими талантами. — Он хлопнул себя по ляжкам и расхохотался.

— У меня нет времени на такие вещи, — отрезал Акитада. — Вы, видимо, забыли о пропавших грузах. А между тем мне нужна ваша помощь.

Мотосукэ заметно приуныл.

— Для своего возраста вы слишком уж серьезны, — печально покачал он головой. — Уж прямо и не знаю: может, мне стоит величать вас старшим братом, хотя вы не многим старше моей дочери. По правде говоря, я бы очень хотел, чтобы вы уладили это противное дело с пропажей налогов. Ведь оно пятном ложится на мою репутацию. Только боюсь, это вряд ли получится.

— Что вы имеете в виду?

— Депеши из столицы. — Мотосукэ указал на запечатанный бумажный сверток на низеньком столике. — Полагаю, в вашем пакете такие же новости, что и в моем.

Акитада взял в руки сверток и сорвал с него императорскую канцелярскую печать. Он пробежал глазами содержимое письма, побледнел и уронил листок.

— Что случилось? — встревожился Сэймэй.

— Меня отзывают, — бесцветным голосом сообщил Акитада.

Ну что же вы приуныли?! — вскричал губернатор, увидев их вытянутые лица. — Я получил указание сопровождать вас на обратном пути. Но до отъезда у нас еще много времени и вы можете пока изучить город и его окрестности. Главное, что вам больше не надо беспокоиться об этих злосчастных пропажах. Высочайшие столичные власти со всей своей мудростью порешили навсегда забыть об этом деле. — Он помолчал и напустил на себя озадаченный вид. — Интересно только почему?

Акитада задумчиво смотрел на него. Если Мотосукэ замешан в преступлении, то больше нет смысла играть в какие-то игры, но если не замешан, то уж, конечно, не может быть так глуп.

— Полагаю, все дело в чести, которую император собирается оказать вашей дочери, — холодно заметил Акитада.

— А какая тут связь? — простодушно спросил Мотосукэ, но с опозданием уловив смысл услышанного, покраснел.

Смело глядя ему в глаза, Акитада продолжил:

— Да. Официально вы теперь вне подозрений. — И увидел, как на круглое довольное лицо легла тень, но ему больше не было дела до чувств Мотосукэ.