выглядели свежими и отдохнувшими (зеркало в ванной сегодня показывало меня таким же). И стали свидетелями того, как мы с Надей (по молчаливому согласию) в первый же день нового года не сделали зарядку. Вместе с приятелями я позавтракал во второй раз, хотя четверть часа назад думал, что до завтра не съем «ни крошки». Зоя из любопытства перепробовала все оставшиеся со вчерашнего праздника блюда. А Вовчик показывал ей на салаты и горделиво заявлял, что это он их «резал». Каховская и рыжий поведали нам, как встретили тысяча девятьсот восемьдесят пятый год. Похвастались подарками. Зоя продемонстрировала нам новые серьги. Вовчик объявил, что у него теперь есть новые кеды и «настоящий» футбольный мяч («мне его брательник подарил»). И тут же умчался в спальню — посмотреть Пашиных солдатиков.

Зоя вдруг встрепенулась и тоже выбежала из кухни. Но не отправилась разглядывать игрушки Павлика — вернулась с сумкой, которую позабыла в прихожей. И вынула из неё кубик Рубика — протянула его мне. Заявила, что это «настоящий, венгерский». «Маме два таких в магазин принесли, — сказала девочка. — Второй я оставила у себя. Папа пообещал, что научит меня его собирать. А я потом обучу тебя. И всех наших — тоже. Будем соревноваться: кто быстрее соберёт кубик. Весело будет! Вот увидишь!» Я принял подарок, поблагодарил. Не признался, что сам когда-то объяснял сыновьям, как решать эту головоломку. «Собирать» кубик Рубика меня «натаскали» в спортивном лагере — летом, после седьмого класса. Мы с Кругликовым тогда тоже соревновались — почти всегда побеждал Валерка. Зоя тут же подставила мне румяную щёку для поцелуя — я покорно прикоснулся к ней губами. И отправился в гостиную за подарком для Каховской.

Надежда Сергеевна ещё в ноябре одолевала меня вопросом, что я подарю на Новый год «Зоиньке». Я заявил тогда, что Каховская получит подарок на день рождения. Сказал, что два «дорогущих» подарка за неделю — «жирно будет». Но Надя со мной не согласилась. Хотя узнал я об этом не сразу, а лишь две недели назад, когда Иванова показала мне новенькую юбку из джинсовой ткани. Она сказала: «Это подаришь Зоиньке на Новый год». Стойко вытерпела моё ворчание. Поинтересовалась, какую сделать на юбке вышивку. Поначалу я подумал о мультяшной тематике. Но потом мы с Мишиной мамой решили, что юбка пойдёт в комплект к рюкзаку. Постановили, что она обзаведётся такой же нашивкой, какую мы уже запланировали тогда для подарка на день рождения девочки: с надписью «Christian Dior». На Надин подарок Каховская отреагировала громким радостным визгом. Я стойко вытерпел серию её поцелуев (в щёку). Отправил девочку в примерочную — в ванную комнату.

Каховская вышла в прихожую одновременно с появившимся из маленькой спальни Вовчиком. Рыжий с любопытством взглянул на Зоину юбку. А девочка мазнула взглядом по джинсам рыжего мальчишки — и тут же рванула к зеркалу в моей спальне, чтобы рассмотреть себя в новом наряде. А вот я уставился на Вовчика, который вышагивал по прихожей в точно таких же штанах, какие мы с папой и Пашей получили ночью в подарок от Надежды Сергеевны. На конопатом лице Вовчика застыла счастливая улыбка. Мальчик дефилировал по прихожей и повторял: «Миха, позырь! Настоящие, ковбойские! Как у Пашкиных солдатиков!» Я встретился взглядом с раскрасневшейся то ли от духоты, то ли от смущения Ивановой — та хитро усмехнулась и тут же отвела взгляд. Надя мне не рассказывала о том, что пошила для Вовчика джинсы. Вероятно, справедливо полагала: я не одобрил бы этот её благородный, но расточительный порыв. «Но Вовчика она порадовала, — подумал я. — С этим не поспоришь».

* * *

В квартире Солнцевых мой отряд собрался в полном составе только в среду второго января. Вот тогда я им и вручил бумажные пакетики с жевательной резинкой «Педро». Поделил свои запасы на пятерых: для троих мальчишек (Вовчика, Паши, и Валеры) и для девочек (Зои и Светы). Рыжий тут же убедился, что всем досталось одинаковое количество «бубльгумов» (две «не поделившиеся» «жвачки» я ещё перед Новым годом выдал помогавшим мне на кухне парням). Вовчик объявил о том, что никто не надует пузырь больше, чем он. Рассказы о полученных подарках, новогодних застольях и планах на зимние каникулы проходили на фоне соревнований по выдуванию пузырей из жевательной резинки (к которым присоединились даже девочки) — мне детишки предоставили роль судейской коллегии.

У Солнцевых мы засиделись до девяти часов, пока под звуки программы «Время» нас не потревожил Светин отчим — он приехал за падчерицей на машине. Вслед за Зотовой увезли и Кругликова (за Валерой явилась мама). Я домой не торопился: там вовсю грохотал «Роботрон-202» — это Виктор Егорович прокладывал себе путь в Союз писателей СССР. Вовчик утверждал, что родители о нём сегодня «и не вспомнят». Каховская дважды звонила домой — отпрашивалась «ещё на полчасика» и заверяла маму, что «мальчики» её доведут до подъезда. А вот Паша Солнцев весь день просидел дома. Он совершенно не расстраивался из-за этого факта. Потому что в отличие от моего «прошлого», шумная компания приятелей появилась у Павлика не в третьем-четвёртом классе (как у меня), а уже в прошедшем году.

Каховскую я провожал вместе с Вовчиком. Мальчик шагал чуть впереди нас и не очень-то на нас отвлекался. Потому что всю дорогу до Зоиного дома наш рыжий спутник ставил на морозе эксперименты с жевательной резинкой: проверял, замёрзнет ли надутый пузырь (а если замёрзнет, то как скоро такое случится). О результатах исследований Вовчик извещал нас громкими комментариями (не только меня и Зою — всех, кто находился на освещённой редкими фонарями улице неподалёку от нас). К подъезду Каховских рыжий не пошёл — он махнул нам рукой и вприпрыжку помчался по двору. Я проводил взглядом стремительно удалявшуюся фигуру мальчика. И повёл всё ещё державшую меня под руку Каховскую к двери подъезда. Но вовсе не для того, о чём (судя по его прощальной ухмылке) подумал рыжий.

Ещё вчера я выяснил, что первая тренировка в этом году будет у Вовчика в среду девятого января (а вот самбисты собирались во Дворце спорта уже восьмого). Вчера беспокоить Юрия Фёдоровича я не стал (позволил тому отдохнуть в первый выходной нового года). А вот сегодня решил: пора поговорить с Каховским о прошлогоднем «видении» (в котором убивали моего рыжего приятеля). Прежде всего, меня интересовал совет подполковника милиции: каким именно способом мне «разрулить» ситуацию с Вовчиком. После случая с Оксаной Локтевой я уже понимал, что в подобных делах склоняюсь не к самым оптимальным решениям. Поэтому сейчас отчаянно нуждался в подсказке «профессионала». Да и «решать вопрос» я тоже надеялся при помощи Зоиного отца: всё же четвероклассник и подполковник милиции (вместе) — это грозная сила.

О своём желании сегодня же переговорить с Юрием Фёдоровичем я сказал Каховской — когда девочка со мной уже попрощалась.

— Так… папы нет дома, — ответила Зоя.

Она улыбнулась — смотрела мне в глаза.

Невольно засмотрелся на её родинку.

— Где он? — спросил я. — Во сколько вернётся?

Девочка дёрнула плечами, варежкой стряхнула с моего пальто снег (тот осыпался с козырька над подъездом).

— Папа уехал в командировку, — сообщила она. — В Москву. Сегодня утром.

Вздохнула.

— До следующей субботы мы его не увидим, — сказала Зоя.

Я вскинул брови.

Переспросил:

— До субботы? Это… до двенадцатого числа?

Каховская кивнула.

— Ну, да… — сказала она. — А что?

— Ничего, — произнёс я. — Всё замечательно. Всё просто прекрасно.

Улыбнулся: заставил себя это сделать.

И подумал: «Капец. Каховский вернётся двенадцатого. А Вовчика убьют девятого января».

Прикусил язык. Тряхнул головой. Мысленно произнёс: «Никто его не убьёт! Потому что я этого не допущу. Что-нибудь придумаю… и без участия Каховского».

Глава 11

Домой я возвращался неторопливо. Брёл по засыпанному свежим снегом тротуару, оставлял позади себя хорошо заметную даже в полумраке цепочку следов. Подставлял лицо холодному ветру, будто надеялся, что тот «освежит» мне голову. Невидящим взглядом скользил по сугробам (таким же высоким, какие я видел во время того «припадка», в котором Рудик Веселов убил Вовчика). Не смотрел на лица редких прохожих. И размышлял о том, что до девятого января осталась ровно неделя. А я пока не определился, как именно буду спасать своего рыжего приятеля. Идея сделать спасителя из «дяди Юры» с треском провалилась. Радовало то, что я узнал об этом факте заранее: пока ещё мог придумать иной план (не впопыхах). А лучше, решил я, иметь не один, а два плана. На случай, если один снова «провалится» (как это случилось с тем, где