— Но не для нас! — Немного помолчав, Дениза спросила:

— Хотите забрать Клузо или мне привезти его к вам?

Он нахмурился.

— Клузо у вас? — У него неприятно засосало под ложечкой.

— Да. — Она, видимо, удивилась вопросу. — Разве вы звоните не потому, что хотите забрать Клузо?

— Как он у вас очутился? — Снова молчание.

— Разве Брит вам не сказала?

— Не сказала что?

— Я думала, вы знаете. У нее новый клиент. Он увез ее в Сент-Джордж осматривать его владения и разрабатывать предварительные эскизы. Ее родители уехали отдыхать, вот она и попросила меня приютить Клузо до своего возвращения.

— Поэтому ее телефон и не отвечает, — проговорил Роман больше для себя самого, чем для Денизы. Разочарование было столь острым, что он растерялся. А когда подумал, что Брит улетела на частном самолете с незнакомым мужчиной, совсем приуныл. — Как давно она уехала?

— Два дня назад.

— Вы не знаете, когда она должна вернуться?

— Нет.

— Может, с ней можно связаться по телефону?

— К сожалению, нет. Но в ее фирме вам, наверное, скажут, когда она вернется. Он глубоко вздохнул.

— Сейчас уже слишком поздно.

— Роман, если вы только что вернулись, Клузо может остаться еще на одну ночь у меня. Он мне не в тягость.

— Нет, нет. Я сейчас заеду за ним. Как он себя вел?

— Превосходно. Брит очень расстроилась, что ей пришлось уехать.

В тот вечер в кухне он видел, как Брит возилась с котенком. (Он так старался найти похожего на Тигрушу!) Если она могла так любить животное, то как же будет она любить собственного ребенка. Его ребенка.

Юрий был прав. Ничто не может заменить семью.

— Твою собственную, братец. Ты ведь не молодеешь, — сказал он Роману, когда тот заехал к нему по пути из Виргинии. Наконец он смог признаться ему, что развязался с ЦРУ и собирается домой в Солт-Лейк.

Узнать, что Брит уехала, было для него тяжелым ударом. Ему до боли хотелось видеть ее, и боль эта не отпускала. Пока ему оставалось довольствоваться обществом Клузо и ждать.

Разумеется, не надо было так долго тянуть. Роман чувствовал, что нравится Брит, но открыто она свои чувства не проявляла, и он терялся в догадках.

Он намеренно с наигранным равнодушием сказал ей, что фотографии принадлежат ей. Надеялся, что она обидится, а значит, они имеют для нее такое же большое значение, как и для него. И когда увидел, как она побледнела и замерла, безмерная радость наполнила его душу. Он едва мог ее скрыть. Итак, он убедился, что Брит неравнодушна к нему, но ничего не мог предпринять, пока числился на секретной службе.

Это было десять дней назад. Он вернулся другим человеком… и обнаружил, что Брит в Сент-Джордже с клиентом-мужчиной. Роман ощутил самую банальную ревность.

Может, это нелепо, но Роман чувствовал, что Брит действительно его жена. Жена во всех смыслах этого слова, кроме одного.

Он не представлял себе, что его чувства будут такими необузданными. Его сводила с ума одна мысль о том, что другой мужчина находится так близко от нее. Он воображал, как этот другой дотрагивается до нее, обнимает ее…

Трехдневная поездка в Сент-Джордж тянулась бесконечно для Брит. Конечно, смешно беспокоиться, вернулся Роман в Солт-Лейк или нет. Все это не имело значения. У нее не было желания вновь увидеть его.

Может, он будет отсутствовать несколько недель. Чтобы побыть снова с Анджелой. Свою личную жизнь Роман держал в такой тайне, что Брит не имела представления о его планах. Лучше избегать даже случайных встреч с ним. Он догадается, что она чувствует к нему, и, пожалуй, пожалеет ее. Мысль об этом была невыносима.

В конце концов, у нее есть гордость, и совершенно не обязательно ему знать, что он перевернул всю ее жизнь.

Когда Брит вернулась домой, Дениза сказала ей, что Роман накануне забрал Клузо к себе.

Брит приняла душ, приготовила себе поесть, привела в порядок кухню и собралась позвонить Роману, чтобы решить судьбу Клузо.

Он, вероятно, уже занят новым делом, но надо попробовать застать его дома. Хотя ее охватывал ужас при мысли о разговоре с ним, откладывать Брит не любила.

К ее изумлению, Роман взял трубку почти сразу. Как всегда при звуке его мужественного голоса, ее охватил трепет, стало трудно дышать, и ее голос прозвучал сдавленно и ненатурально.

— Привет! Р-роман?

— С приездом. Брит, или ты звонишь из Сент-Джорджа?

Она прикусила губу.

— Нет… Я вернулась. — Пытаясь сдержать обуревавшие ее чувства, Брит спросила:

— Как ты съездил?

— Можно сказать, что эта поездка совершила переворот в моей жизни.

Потрясенная, она с трудом выговорила:

— У тебя счастливый голос.

— Я счастлив, — услышала она в ответ. — Пожалуй, так счастлив, как не был на протяжении многих лет.

Должно быть, он вернулся не один, а с Анджелой.

Ее сердце готово было разорваться.

— Я рада за тебя. Ты как никто другой заслуживаешь счастья. — Она кашлянула. — Роман, насчет Клузо…

— Он вырос вдвое, пока меня не было. Я его не узнал. А он, как ни странно, меня узнал. По-моему, шалунишка очень доволен, что вернулся домой.

— Это оттого, что он избрал тебя своим хозяином.

— Не совсем. Ты не заметила, что оставила свой синий кардиган на стуле в кабинете? Так вот: когда бы я ни искал Клузо, я всегда нахожу его на нем. Он лежит, свернувшись клубочком, и, видимо, скучает по тебе. Так что я не решаюсь отнять у него твою вещь.

Роман! Как бы мне хотелось, чтобы ты мне этого не говорил. Разлука с тобой убивает меня. Только полный разрыв может излечить меня от этой боли.

— Это пройдет. Скоро он начнет охотиться на мышей. Знаешь, я сейчас занята проектом нового жилого комплекса в Сент-Джордже, и какое-то время мне придется довольно часто отлучаться туда. У меня будет много работы, и я не смогу регулярно наведываться.

На другом конце провода воцарилась глухая тишина. Собравшись с духом, Брит продолжала:

— Думаю, надо решить, кто из нас возьмет к себе Клузо. Если ты не можешь уделять ему достаточно времени, я отвезу его к моим родителям, пока не закончу этот проект. Их кошка, Мэппи, недавно умерла, а Клузо утешит их. Но это в крайнем случае.

— Я оставлю Клузо у себя, — спокойно ответил Роман. — Когда меня не будет дома, я попрошу присматривать за ним женщину, которая у меня убирает.

Теперь ты должна быть довольна. Брит. Операция завершена, и все связи обрублены. Скажи ему, что тебе пора уходить, и повесь трубку.