Наиболее вероятно, что на изготовлении стекла с холодной нарезкой вначале специализировалась Месопотамия, а пользовались им по меньшей мере с VIII века (ваза Саргона II из Нимруда) как при ассирийском дворе, так и при персидском три века спустя. В V веке до н. э. Аристофан упоминает персидские бесцветные хрустальные кубки[32].

Однако многие формы сосудов не типичны для Месопотамии, а некоторые, такие, как кувшин VII века до н. э. из Ла-Алисейды в Испании, безусловно, чисто финикийские изделия. Подобная форма часто встречается в металле и керамике. Кувшин из Ла-Алисейды сделан из зеленого полупрозрачного стекла, и на нем выгравированы финикийские копии египетских иероглифов, включая картуши, один из которых содержит царские титулы, а другие – традиционные обращения к богам. Изделия, подобные этому и вазе Саргона, могли изготовить финикийцы, работавшие при ассирийском дворе.

Однако остается вероятность того, что эти сосуды и стеклянные безделушки (особенно бусины и скарабеи) были созданы в Финикии, хотя подобные мастерские могли находиться и в египетской Дельте, ведь рядом в западной пустыне было в избытке тонкого песка, пригодного для производства стекла.

Существует и доказательство карфагенского происхождения стеклянных сосудов и безделушек: Гоклер описывает печь стекольных дел мастера, которую он нашел в Дермехе «под святилищем Юпитера Аммона». Находка датируется IV веком до н. э. или более поздним периодом, когда Карфаген и другие западные города заинтересовались производством.

Насколько известно, глазуровка керамики практиковалась в Месопотамии, но не в Египте. Несколько маленьких глазурованных глиняных сосудов, возможно месопотамских, попали в Сирию и на греческие острова в VII и VI веках, однако мы не должны связывать их с финикийцами. Более интересен для нас фаянс, то есть глазуровка по почти чистой кремнеземной основе. Не в пример стекольному производству, изготовление фаянса господствовало в Египте еще с додинастических времен, что доказывают фигурки, и амулеты, и маленькие сосуды, в частности новогодние бутылочки. Некоторые виды фаянсовых фляжек в форме людей и животных, широко распространившиеся в Средиземноморье в VII и VI веках до н. э., обнаружены в Карфагене. Их стиль сходен с египетским, а многие другие фаянсовые изделия того периода еще больше похожи на египетские. Следовательно, нет причин исключать Египет, особенно Дельту, как возможное место их производства. Те же рассуждения справедливы для амулетов и скарабеев. Особенно ярко египетский стиль выражен в амулетах и скарабеях VII и VI веков до н. э. По мнению некоторых ученых, с концом XXVI династии (525 г. до н. э.) изготовление скарабеев в Египте прекращается. По этой причине наблюдается отход от традиционного узора в более поздних финикийских скарабеях, во всяком случае, в тех, что создавались на западе.

В Финикии и Сирии широко распространилась резьба по слоновой кости. Процветало это ремесло и в Карфагене. Слоновьи бивни восточным финикийцам приходилось привозить из Индии или из Пунта через Красное море (когда в начале 1-го тысячелетия до н. э. исчезли слоны в Сирии) с помощью карфагенских партнеров. Кроме слонов, покупаемых у гарамантов и других народов, карфагеняне сами разводили слонов в Северной Африке. Особенно остро встал этот вопрос, когда слонов стали использовать в качестве боевых животных.

Резные изделия из слоновой кости (рис. 52, 73 – 76) использовались для украшения архитектурных сооружений и мебели. Из слоновой кости делали также статуэтки, гребни, шкатулки, шпильки для волос и различные украшения. Ассирийские источники указывают на расцвет торговли в Леванте начиная с IX века до н. э.; ассирийские монархи той эпохи получали в дар или в качестве дани множество мебели, ларцов и самых различных предметов из слоновой кости из Кархемиша, Дамаска, Сидона и других городов. Восточные купцы возили изделия из слоновой кости и в Грецию, и в Этрурию, и в Карфаген, и даже в Испанию. Мы не знаем, когда западные ремесленники сами стали работать со слоновой костью, но это ремесло точно процветало в Карфагене уже к VI веку до н. э.

Хотя наибольшим спросом пользовались изысканные изделия из слоновой кости, для декоративных панелей и обшивки деревянных ларцов, туалетных принадлежностей, ваз для благовоний, косметических ложечек, шпилек для волос, амулетов, печатей, игральных костей и тому подобного использовался и более простой и дешевый материал – кость. Мастера были настолько искусны, что часто неспециалистам нелегко отличить костяные изделия от изделий из слоновой кости.

Ближневосточные торговые караваны доставляли в Азию африканское золото, слоновую кость, рабов и скот, а в Египет – металлы из Азии, металлические изделия и ткани. Патриархальные библейские истории подтверждают, что эта торговля началась очень рано. Мелкие и легкие товары перевозились по суше, а прибрежные воды и судоходные реки использовались для более тяжелых и объемных грузов, таких, как древесина.

Ассирийские рельефы дают представление о древней торговле. На них изображены небольшие речные суда, управляемые финикийцами с помощью рулевых весел (или, возможно, целых еловых стволов), укрепленных на верхней палубе или привязанных к корме судна (или плота, поскольку суда приводились в движение гребцами) и волочившихся в воде. Одно судно, похоже, заканчивает погрузку; в другой части рельефа можно видеть процесс разгрузки. Как эти грузы попадали из Ливана в реки Месопотамии, неизвестно. Возможно, их перетаскивали по суше из нижнего течения Оронта или же везли кораблями в Тарс, где объединяли с основным потоком товаров из Малой Азии (рис. 9).

Ханаанские купцы из Библа упоминаются в египетских текстах начиная с периода Древнего царства. Хотя мы считаем этих людей предками наших финикийцев, их деятельность напрямую нас не касается. Однако по меньшей мере в мореходстве и торговле жители Библа сохранили традиции Древнего царства до финикийского господства на морях в эпоху царя Соломона. Могущественные империи Египта и Месопотамии благоприятствовали финикийской торговле, так как видели свою выгоду. Хотя большинство прибрежных городов скорее всего находилось в политической зависимости от этих империй, им, безусловно, дозволялось более или менее свободно вести торговлю.

Дальние финикийские походы начались лишь тогда, когда многовековое господство минойских и микенских купцов на морских путях Восточного Средиземноморья было уничтожено северными захватчиками примерно в 1200 году до н. э. В то же самое время ханаанеи и поддерживающие их микенские поселенцы хорошо укрепились в прибрежных финикийских городах. Можно представить, что их микенские торговые партнеры рассказывали им, какие огромные богатства ждут их, если они отважатся торговать с далеким западом. Теперь известно, что эгейцы уже имели тесные контакты с Южной Италией, Сицилией и островами Тирренского моря, а также знали о богатых месторождениях металлов в Испании, Бретани и Британии, хотя, может быть, сами не проникли так далеко[33].