— Мне порекомендовали покой и сон. Так что можешь оставить меня здесь и заниматься работой. — Чуть не сказала любовницей.

— Почему ты упала в обморок?

— Переутомление, стресс, нервы — все вместе спровоцировало кризис. Видишь, до чего ты меня довел?

— Прости, — он садится на кровать, берет мою руку. — Я тоже весь на нервах. Прости меня. Такого больше не повторится. Но ты должна обещать мне, что вернешься домой.

— Надо же, ты извиняешься…

— Да, я перегнул палку. Давай все начнем сначала. Мы же семья, мы любим друг друга.

Я смотрю на него и не верю ушам. Мы — семья. Ну надо же вспомнил. А где ты был раньше? А? Когда заводил любовницу? Когда не ночевал дома? Мы тоже были семьей?

Так и хочется все это сказать ему прямо в лицо. Но я сдерживаю себя. Мягко улыбаюсь в ответ.

— Пока я не готова вернуться. Давай поговорим об этом после выписки.

— Но ты же простишь меня?

— Для тебя это так важно? — с сомнением уточняю я.

— Конечно, Настен. Ты — для меня главный человек в жизни.

— Хорошо, я подумаю, — обещаю я. — А теперь оставь меня, я устала.

Альберт целует меня и уходит.

Как он узнал, где я? Правда, что ли следил за Ликой? Только этого не хватало. Хотя меня больше удивляет, что он извинялся. Прежде такого за ним не наблюдалось. Неужели что-то неладное происходит в их отношениях с Алиной? Вот было бы забавно.

Я проваливаюсь в дремоту, из которой меня выводит телефонный звонок. Ирина. Наверное, что-то случилось.

— Да, Ира?

— Настя, я знаю, что ты в больнице. Но нам нужно поговорить.

— Мы можем завтра в часы приема, — предлагаю я.

— Нет, давай все обсудим сейчас и по телефону. — Ее голос жесткий и недовольный.

— Хорошо, — соглашаюсь я и чувствую, что будет что-то нехорошее.

— Настя, ты уволена.

— Что? — я в шоке. И ничего не могу больше произнести.

— Я вынуждена тебя уволить, пойми, нам нужен активный и постоянный сотрудник. А у тебя вечно какие-то проблемы.

— Но ты же сама говорила…

— Да, я дала тебе время привести себя в порядок. Но у тебя опять что-то произошло. И мне кажется, что так будет постоянно.

— Ира, может, ты дашь мне еще один шанс? — лишаться работы в такой момент мне совсем не хочется. — Я выпишусь из больницы, и мы попробуем все сначала?

— Нет. Я все решила.

— Ира, ну пожалуйста.

— Нет. Я своих решений не меняю. Выздоравливай. Я оплачу твои отработанные дни, не переживай.

— Спасибо, — грустно отвечаю я и слышу гудки в трубку.

Настроение падает. Слезы появляются в глазах. Чувствую, как защипало. Ну что ж, черная полоса, так черная полоса. Зарываюсь в подушки и начинаю плакать.

* * *

Находиться в больнице мне еще предстоит пару недель, если все будет хорошо. Я прошу Лику привезти мне ноутбук. Нужно дальше посещать курсы иностранных языков. А также хочу посмотреть, какие есть вакансии без опыта работы.

Днем приезжает Петр. Вручает мне букет цветов и предлагает прогуляться. Но мне пока не разрешают, поэтому мы остаемся в палате.

— Я рад, что тебе лучше, — говорит он. — Но ты выглядишь расстроенной.

— Меня уволили, — сообщаю я. — Альберт выяснил, что я здесь и снова хочет, чтобы я вернулась домой.

— Не расстраивайся. Значит, это была не твоя работа. Быстро нашла, быстро потеряла. Может быть, это даже к лучшему.

— Да уж… Мне без опыта работы вообще очень сложно устроиться.

Он берет мою руку в свои и нежно гладит. Странно, что на него нашло? Может, Берт был прав, когда шутил, что Петя ко мне испытывает чувства? Не зря же он мне постоянно помогает.

— Тебе сейчас главное поправиться. А уже потом что-нибудь придумаем. Не переживай, я помогу тебе.

— Спасибо, — искренне говорю я, но руку не убираю. Мне почему-то нравятся его прикосновения. Мне даже становится спокойно рядом с ним.

— За черной полосой всегда наступает белая. Ну, мне пора. — Он встает и идет к выходу. — Кстати, Берт говорил тебе, что он вынужден на днях снова уехать в Ярославль?

— Нет, — у меня опять портится настроение. Снова развлекаться собрался? — Что-то случилось?

— Да, неприятности с ярославскими коллегами. Надо срочно проконтролировать процесс сдачи в эксплуатацию помещения для издательства.

— Понятно.

— Не грусти, я буду навещать тебя каждый день.

— Когда он уезжает?

— Завтра.

Петр уходит. Я остаюсь опять одна. Звоню Лике, обещает приехать вечером.

Она привозит мой ноут. Я ей пересказываю все произошедшие со мной события.

Выслушиваю порцию успокоительных подбадриваний от подруги. И теперь можно приступать к обсуждению всего остального.

— Как-то же он узнал, что я здесь.

— Я проверяла, за мной «хвостов» не было. Тем более Альберта я бы узнала.

— Ладно, что уж теперь обсуждать. Главное, чтобы он не узнал про бебика.

— А ты всю жизнь собираешься от него это скрывать?

— Да нет, но просто сейчас он не даст мне развод, если узнает. И вообще, если ты помнишь, он не хочет детей. Категорически.

— А если наоборот? — предполагает она.

— Что наоборот?

— Он узнает, психанет, и бросит тебя окончательно, ради той, другой, с которой нет детей.

— Не думаю. Он, конечно, сволочь. Но не заставит же меня делать аборт.

— Знаешь, ты хоть и прожила с ним десять лет, но видимо так и не узнала, какой он человек. От мужиков можно ожидать чего угодно.

— Собственно, как и от нас, женщин.

— Ну да.

— Ты не видела его, когда он узнал, что я беременна. Он был в такой ярости. Но у меня получилось его убедить, что это была ложная тревога.

— А ты не думала, что Алина ему расскажет?

— Так она тоже не в курсе.

— Ты уверена? — сомневается Лика. — Кто-то же спровоцировал попытку выкидыша.

— Нет, не знаю. В пансионате же она зачем-то поселилась.

— Что и требовалось доказать.

— Это уже слишком. Даже можно расценить как покушение на жизнь и здоровье человека. Чего она добивается?

— Настя, ты совсем дура? — не выдерживает Лика. — Развода вашего она добивается. Все. Что еще ей нужно от своего любовника? Чтобы он женился на ней. А пока он сам женат, это невозможно.

— Да, наверное, ты права.

— На, съешь апельсинку, — она протягивает мне очищенный фрукт.

— Спасибо, ты настоящий друг, — улыбаюсь я.

— А что у тебя с Петей? — хитро улыбается Лика.

— Ничего. Приходит в гости с цветами.

— О, это уже интересно.

— Не думаю, — он просто настоящий джентльмен.

— Так ты еще и наивная дура. Годы брака тебя ничему не научили.

— Лика, но ты же