– Что зырите? Не виноват я, не виноват, и все тут.

Пономарев запрыгал, как теннисный мячик. Он выкинул палец вперед и уверенно ткнул им в Леву, будто пытался прокрутить в капитановом животе дырку.

– Вот кто виноват во всем. Это он заставил меня продать хату. С него весь спрос. Не зырьте на меня.

Восемь глаз принялись сверлить капитанский живот. Оксана и Чуркин отвернулись. Они не хотели наслаждаться мучительным зрелищем. Витек уверенно шагнул к капитану. Ткнув кулаком куда-то вниз, он легко приподнял капитанское тело над полом, Лева взлетел вверх. Чуркин сжался. Оксана громко охнула. Пономарев радостно рассмеялся. Оживление внесло сумятицу в застоявшийся воздух. Лева покачал ногами и вдруг зацепил ими невыразительное лицо обидчика, медленно стиснул. Раздался хруст. Так они и стояли, не двигаясь, только хруст раздавался. Капитан слабо дернулся, оттолкнулся, закачался. Туда-сюда. Раздался неясный шум, послышался грохот, раздался толчок, как бы подземный, и Витек сверзился на пол. Лева легко спарашютировал, одернул брюки, проверил карманы, все ли на месте. Ничего не выпало. Прижал ногой шею лежащего, посмотрел в глаза стоявшим. Никого не пропустил. Только Пономарева проигнорировал.

– Братва, мы на равных. У вас стволы, у нас ксивы. Нас завалите, вам вышка светит. И без глупостей!

И Лева отшвырнул автомат в угол. Ногой подкинул, легко и радостно так пнул, будто не оружие в угол загонял, а в футбол играл.

Оксана, сияя влюбленными глазами, растопырила руки, устроила ловушку для капитана. Типа капкан смастерила. Смышленой девочке хотелось увлечь обаятельного мужика в свои сети. Лева охотно ринулся в объятья, но вовремя славировал, вывернулся, не попался на крючок. Капитан перевел дух. Временная передышка. Оксана заготовила план «Перехват». Трое туже прижали стволы к телу. Что-то щелкнуло. Похоже, в невидимом капкане сломалась пружина. Уже никто ничего не понимал. Все отупели от долгого ожидания. Мысли отказывались служить хозяевам. Природа жестоко наказывает человека за бездействие. Функции организма ослабевают, утрачивают боеспособность. Даже Пономарев растерялся. Леонид Витальевич не был готов к такому раскладу. Карты ложились не так, как он рассчитывал. На перестройку не было времени. Жизненные силы закончились, мысли ушли, а новые запаздывали. Группа застыла. Из всей компании лишь одна Оксана знала, что нужно делать в новых обстоятельствах. Она открыто охотилась за капитаном. Девушка никак не могла понять, почему Лева выворачивается, не отзывается на манок, обходит хитрые заслоны. Сломанный капкан напоминал игрушку с вынутой пружиной. Лева пока точно не знал, что ему ожидать от самого себя. Капитан Бронштейн ждал сигнала. Внутреннего колокольчика. Чутье не обманет. Оно выведет на правильную дорогу. Надо обойтись без стрельбы и трупов. Это закон. Все остальное подождет до лучших времен. Когда-нибудь все прояснится, станет прозрачным и тонким, как солнечный июльский день ранним утром. Витек шумно пошебаршил, поворохался на полу, напоминая присутствующим о быстротечности бытия. Кто был на коне – легко может оказаться пешим. Кто всю жизнь ходил пешком – запросто может взобраться на «шестисотый» с мигалками. И кто знает, кто кого уронит. Сам ли человек упадет. Или подтолкнет его кто. Но никто не хотел протянуть руку помощи униженному Витьку. А он никак не мог подняться. Ворочался, пыхтел. Смешное зрелище – поверженный мужчина на полу в окружении себе подобных. Кто будет следующим? Волнующий вопрос, на который никто и никогда не знает ответа, наверное, это справедливо и честно по отношению к слабому человеку. Лучше не знать заранее дороги в пропасть. Меньше знаешь – лучше спишь. Падение совершается неожиданно. Можно задумывать взлеты, это, пожалуйста, хоть ежедневно взлетай, если крыльев хватит, а от падения никто не застрахован. Капитан подал руку и легко поставил Витька на ноги.

– Давай знакомиться, – улыбнулся капитан, – сидим вместе, начадили тут, надымили, а ни имени толком не знаем, ни фамилии. Лева, он Николай.

Капитан особым дипломатическим жестом представил себя и Чуркина. Пономарева он нарочно не замечал. Оксана пряталась где-то. Вдруг в воздухе повеяло чистотой и свежестью. Видимо, кто-то незримый включил несуществующий кондиционер. Загомонили. Люди опомнились. Оксана перестала прятаться, тихонько прижалась к капитанской спине, потрогала тонкими пальчиками потрескавшуюся кожу куртки и зажмурилась от счастья. Ей нравилась эта мужественная спина. Красивая мужская надежная спина. За ней можно укрыться. Лева пригнул голову, прислушиваясь, что творится за спиной, улыбнулся. Как мало нужно женщине. Увидела благородный жест, оценила, полюбила, приникла. Валентина так не умеет. И Лева выбросил Валентину из головы, не оставив себе воспоминаний. Чуть позже все образуется. Оксана тихо ласкалась. Капитан умильно почмокал губами. И мужики делают вид, что ничего не видят. Завидуют. Ведь это не их нежат. Счастливого соперника.

Витек потер багровое лицо. Стряхнул капли с ладони. Вспотел сильно. Пережитый позор вышел из него соленой жидкостью. Женщины в позоре плачут. Мужчины потеют. У каждого свой удел.

– Поговорим? – буркнул он, обращаясь к Леве.

– Давно пора, – согласился Лева и взмахнул рукой по-хозяйски.

– Дедок продал нам хату. За две штуки. Расписка имеется.

– По этой расписке вам срок корячится, – ощерился капитан, – и немалый. В курсе?

– В курсе, – нахмурился Витек, и тут же заклацали затворы сзади, группа поддержки вторила в такт словам своего вожака, – нам надо получить свое. Мы смирные, никого не трогаем. Если нас не трогают. Возвращаете бабки, мы сваливаем. Вам тоже не в кайф будет, если начальство узнает, с кем вы здесь свободное время проводили.

И Витек шумно хлебнул порцию воздуха правой стороной рта. Получилось эффектно. Леву отбросило в сторону шумовой волной. Капитан развел руки в стороны, чтобы удержаться от хохота. Конца и края этому спектаклю нет, снова раздвинулся занавес. Наступил кульминационный момент. Действие продолжается. Тут уж не до смеха.

– А какой нам кайф? – сморщился Лева. – Тут не до кайфа, начальство взгреет. По макушке. Под самый корень срубит.

– Вот и чеши репу, начальник, пока не оторвали с корнем, – обрадовался Витек, – дед нам задолжал, вас кинул, его наказать надо. Пусть выкапывает бабки из подпола. А то мы внучке подол на темечко натянем. Иди-ка сюда, внучка. Не стесняйся.

Витек поманил пальцем Оксану.

– Не тронь, – взъерошился Лева, – не тронь девушку. Сами разберемся.

– Ты не темни. – Витек опять присвистнул, втягивая воздух пустым оскалом, на верхней правой десне у вожака напрочь отсутствовали зубы. – Ты, ментяра, хочешь нас повязать. Хочешь выслужиться. Не выйдет. У нас стволы. А у вас дед с внучкой. Неравный ченч получается.

– А вы мою квартиру не получите! – вскрикнул Пономарев. – Ишь чего удумали, квартиру делят при живом хозяине. Моя квартира. Никому не отдам. Пока я живой и здоровый. А после смерти внучка моя, Оксана, квартиру получит. Ей завещание выписано.

– Дед, ты заткнись, – тихо и вежливо посоветовал Витек. – Натворил делов, натряс навозом, теперь разгребать вместо тебя приходится.