Пруденс, чувствуя, как постепенно проходит дрожь, повернулась к огню. Тело мало-помалу согревалось, и ее охватывала какая-то приятная апатия.

Герцог помешал содержимое котелка. В воздухе поплыл дразнящий аромат лимона, гвоздики и корицы, смешанный с чем-то еще более пикантным.

Он снова закрыл котелок крышкой и, взяв трость, подошел к столику, чтобы взять стаканы.

Пруденс сидела у камина и, протянув к огню руки, наслаждалась теплом.

– Еще не согрелись?

Голос раздался так близко, что она вздрогнула. Он хохотнул и прошел мимо, чтобы поставить стаканы на стол перед камином. Потом снял крышку с медного котелка.

– Пахнет великолепно.

– Это правда. Но он еще и согревает, – сказал капитан. Она искоса взглянула на него, но все его внимание было вновь поглощено приготовлением напитка. Взяв разливательную ложку, он налил щедрую порцию пунша в стакан и протянул ей: – Вот. Выпейте это.

Янтарная жидкость заполнила стакан наполовину. В ней отражался огонь камина; обоняние дразнил пряный аромат.

– Думаю, что мне не следует...

– А я думаю, что следует. На этом судне я хозяин и командир, да к тому же еще и чертов герцог, так что не сопротивляйтесь и выпейте.

Он стоял рядом с ней, опираясь рукой на каминную полку, и смотрел на нее сверху вниз. В руке он тоже держал стакан, наполненный почти до краев.

Он стоял совсем близко. И был такой... большой. Ей было тепло у огня. Она поднесла стакан к губам и отхлебнула маленький глоток. Теплая жидкость проникла в рот, потом согрела желудок и волной удовольствия распространилась по всему ее телу. Она тихо охнула и с удивлением уставилась в стакан.

Он усмехнулся и отпил из своего стакана большой глоток.

– Хорошо, не правда ли? Сделайте еще глоток.

Она с недоверием посмотрела на стакан. Напиток был крепкий, как и мощный мужчина, который его приготовил. И такой же коварный.

– Нет, благодарю вас.

Сверкнув зелеными глазами, он усмехнулся. Потом сделал еще глоток, как будто бросая ей вызов.

– Наверное, вы никогда прежде не пробовали спиртное?

– Пробовала вино. И херес.

– И то и другое – вода. А это первоклассный ромовый пунш.

Она взглянула на стакан:

– Он довольно крепкий.

– Верно. Именно поэтому вам следует его выпить. Попробуйте еще разок, только теперь помедленнее. А после этого мы начнем уроки, – сказал он, и в глазах его вспыхнул озорной огонек. – Обещаю быть очень прилежным учеником.

Она подумала, что ничего не случится, если она отхлебнет еще один глоточек. Кроме того, когда она попробовала этот напиток, по телу распространилось приятное тепло. Она подняла стакан и медленно отхлебнула глоток. На этот раз жидкость скользнула по горлу и обласкала все продрогшие косточки.

– Ну как, полегчало? – спросил он, наблюдая за ней поверх края стакана.

– Очень, – сказала она и отпила еще немного. Ей вдруг стало тепло и уютно сидеть здесь, напротив этого человека возле камина. – Какая приятная комната, – сказала она.

Он застыл, не донеся стакан до рта, и пристально посмотрел на нее.

– Да. Мне она нравится больше, чем все остальные.

– Я это знаю, Стивенс говорил мне. – Пруденс улыбнулась и допила ромовый пунш. – Он любит говорить о вас.

– Странно, – сказал герцог, криво усмехнувшись. – А со мной он любит говорить о вас.

– И что же он говорит?

– Спросите у него сами. Он находится в другом конце коридора. Надо лишь открыть дверь и крикнуть ему.

Она вздернула подбородок.

– Я не кричу своим слугам. Возможно, с этого мы и начнем наши уроки: как обращаться к слугам.

Он протянул руку и взял ее пустой стакан.

– Почему бы нет?

– Настоящий джентльмен никогда не повышает голос.

– Для моряка это трудновыполнимое правило. – Он вновь наполнил ее стакан ароматным пуншем и передал ей в руки. Пруденс обхватила пальцами теплый стакан. Этот стакан она не будет пить. Просто подержит его. После первого стакана она уже капельку опьянела. Выпить еще один стакан было бы опасно.

– Мы будем говорить не о том, что вы знаете о правилах поведения, а о том, что вам желательно узнать.

– Я не хочу стеснять себя всей этой чушью, однако, судя по всему, у меня нет выбора.

– Я не считаю, что следовать принципам поведения означает заковывать себя в кандалы.

– А это зависит от того, какие вы преследуете цели, дорогая моя, – многозначительно сказал капитан.

Она внимательно посмотрела на него:

– Что вы хотите этим сказать?

Он усмехнулся:

– Ровным счетом ничего, любовь моя. Отхлебните-ка еще пунша. Это прояснит мысли.

– Мне кажется, вы пытаетесь напоить меня.

– Пытаюсь? Разве человек пытается ходить? Пытается дышать? Нет, он делает это или умирает.

– А-а, вот как вы заговорили! Значит, все-таки пытаетесь?

Он усмехнулся:

– Слишком уж вы сообразительны.

Она улыбнулась с победоносным видом и подняла стакан.

– Я не отхлебнула ни глотка из второго стакана, потому что догадалась, что вы пытаетесь сделать. Но я сожалею об этом, потому что пунш мне действительно понравился, и я хотела бы его допить.

– Ну так пейте.

– Не могу. Вы воспользуетесь моей слабостью.

Он нахмурил лоб.

– Я никогда не пользуюсь слабостью женщин – ни трезвых, ни захмелевших.

– Но вы сами сказали, что не любите связывать себя соблюдением правил.

– И что из этого?

– Настоящий джентльмен не попытается воспользоваться слабостью женщины в своих интересах. Я думаю, что поэтому вы и не хотите учиться правилам поведения. – Она величественно махнула рукой. – Для меня это ясно как день.

Он хохотнул.

– Я даже рад, что вы не выпили второй стакан пунша. Позвольте заверить вас, мадам, что я не воспользуюсь вашей слабостью.

По какой-то странной причине в ее душе шевельнулось разочарование.

– Даже не попытаетесь?

– Даже не попытаюсь.

– Вот как? – Она уставилась в огонь, обдумывая сказанное. – Позвольте! А как насчет того, чтобы соблазнить? Это совсем другое, чем воспользоваться слабостью, причем джентльмены частенько делают это.

Он рассмеялся:

– Что верно, то верно. Соблазнить не означает сделать что-то плохое. По правде говоря, это может оказаться весьма приятным занятием.