Повисло тревожное молчание. В рубке стало тихо. Можно было расслышать треск догоравших ящичных досок и шипение растаявшего льда. Вместе с тем от Дворецкой не исходило ни звука. Галченков подошел к ней и взял ее за запястье. Рука женщины была холодной. Пульс не прощупывался. Прапорщик наклонился к ее лицу. Уловить дыхание не удалось. С горьким сожалением пришлось констатировать тот факт, что Наталья мертва.

По выражению лица напарника Локис понял, что произошло.

– В ее смерти виноват ты, – выпалил он связисту.

– Да что вы на меня всех собак вешаете?! Нашли козла отпущения. Я ее не убивал. Ее убил ваш чертов центр, который не спешил и до сих пор не спешит прислать помощь. Все как в песне: к нам подмога не пришла, нас с тобою накололи, – не хотел признавать своей вины Никитенко.

Это наглое упорство не на шутку разозлило обоих десантников.

– Хватит нести чушь! – грозно вскричал сержант. – Сгоревшая рация ведь тоже наверняка на твоей совести. Возгорание явно случилось не без твоего вмешательства. Ну? Скажи снова, что мы тебя держим за козла отпущения! Скажи!

Он резко передернул затвор автомата и навел ствол на связиста.

В Москве работал штаб по спасению участников российско-норвежской полярной экспедиции. Работа шла интенсивно. Десятки специалистов анализировали разрозненные данные, стараясь на их основе создать некую единую картину. Поиски выживших после катастрофы полярников не прекращались. Для их продолжения задействовались дополнительные людские и материальные ресурсы. Но, несмотря на все усилия, должного результата достичь никак не получалось.

Одним из препятствий для удачных поисков были плохие погодные условия. Повышенные облачность и туманность в обследуемом регионе оставались стабильными. Прояснение метеорологические службы прогнозировали не ранее чем через сутки. Но эти прогнозы носили весьма приблизительный характер и грешили известной условностью. Погода не позволяла подключить к активным поискам вертолеты. Самолеты хоть и были задействованы, но из их технического потенциала нельзя было извлечь стопроцентной пользы. Из-за густого тумана они не могли производить наблюдения на низких высотах.

Другим значительным препятствием было отсутствие уточняемых координат расположения обеих льдин с уцелевшими полярниками. Последние данные, поступившие в штаб от старшего сержанта Локиса и прапорщика Галченкова, быстро утратили свою актуальность. Льдины за время, прошедшее с момента сеанса связи, наверняка успело отнести на десятки километров. К тому же выяснить направление их движения оказывалось задачей из числа малореальных. Для этого следовало учитывать не только океанические течения. Необходимы были и данные по ситуации с ветром. А он был переменным и порывистым. С учетом этого эксперты при помощи специальных программ попытались вычислить вероятные варианты движения льдин. Таких вариантов оказалось под сотню. Проверить хотя бы некоторую их часть в реальном времени не представлялось возможным.

Невыход десантников на связь в установленное время вызывал самые разные подозрения. Одни специалисты видели в этом банальную поломку передающего устройства. Другие предполагали крайне пессимистический сценарий произошедшего. Согласно ему льдина, где находились два спасателя и два участника экспедиции, столкнулась с более крупной ледяной преградой и раскололась на множество мелких. Шансов на выживание в таком случае быть не могло. Третьи связывали молчание Локиса и Галченкова с повторным нападением на них неизвестных злоумышленников, предпринимавших ранее попытки их атаковать. Руководители штаба не спешили склоняться ни к одной из версий. Штабной центр связи продолжал ожидать сигнала.

Вместе с этим аналитики прорабатывали и версии причин трагедии, случившейся с полярной станцией. Расширенное заседание по этому поводу начиналось при отсутствии намека на полное согласие экспертных групп. Однако очень скоро возобладало предположение о рукотворности «землетрясения».

– Исходя из данных многочисленных анализов и мониторинга, – комментировал один из авторитетных экспертов, – здесь не приходится говорить о землетрясении как природном явлении. Зафиксированные толчки имели искусственное происхождение.

– Вы хотите сказать, что в районе полярной базы использовалось так называемое «сейсмологическое оружие»? – усомнился представитель оппонирующей группы. – Но такого оружия не существует в природе. Оно является плодом фантазии ретивых журналистов, гоняющихся за сенсациями.

– Я не имел в виду никакого особого типа оружия, – возразил защитник версии рукотворности землетрясения. – Но обычное вооружение в данном случае использовалось. Край ледового щита, на котором располагалась полярная станция, был намеренно подорван. Скорее всего это было сделано при помощи нескольких торпед, выпущенных с подводной лодки.

– Что? Подводная лодка? Какого государства? Какой резон было обстреливать мирную полярную станцию? – послышались нетерпеливые вопрошающие голоса.

– Нам пока мало что известно. Само судно соответствующими службами еще не было запеленговано. Нет никакой информации, позволившей идентифицировать субмарину и установить ее государственную принадлежность. Сейчас мы пытаемся это выяснить через анализ косвенных данных, полученных от разведывательных служб. Сопоставляется информация о подлодках стран НАТО со сведениями об их нынешних маршрутах или местах дислокации. Что касается причин, по которым база полярников была обстреляна, то здесь есть один весьма важный нюанс. Наши ученые, помимо официально заявленного направления исследований, имели еще и секретную задачу. Вы все давали подписку о неразглашении материалов, связанных с данной трагедией. А посему и то, что будет мной сказано, должно остаться сугубо секретным. Так вот, российские полярники на спорном морском шельфе исследовали не только донные отложения. Одновременно они занимались поисками стратегически важных полезных ископаемых. А именно – они там искали газ. Таким образом, мотив уничтожения станции становится более понятным. И тут закономерно возникает иной вопрос: откуда противник мог узнать о тайной миссии наших ученых?

Работы по поддержанию огня в сигнальном костре и установленные дежурства сумели дисциплинировать полярников. Прежнее ощущение тягостного ожидания практически полностью исчезло. Так уж срабатывали механизмы психологической защиты. Элементарные знания в области психологии помогли руководителям перенаправить эмоции людей в созидательное русло. Большинство из уцелевших после трагедии полярников прекрасно это понимали, но принимали в качестве должного. По крайней мере, никто ни среди русских, ни среди норвежцев не стал протестовать и жаловаться.

Бетанов и Бондал удовлетворенно наблюдали за слаженными действиями своих коллег. Костер из обломков продолжал пылать. Клубы дыма устремлялись в небо. Два человека находились рядом с ним и следили за тем, чтобы не случилось угасания. Недалеко лежала груда разнообразного деревянного хлама. Часть его с помощью дежурных периодически оказывалась в пламени костра. Однако груда не успевала уменьшаться. Остальные полярники добавляли в нее очередные порции обломков.