— Ну, как там у вас погода? — спросил Квиллер. — Как дороги? Развезло?

— Да нет, ничего. Ручей немного вышел из берегов, и все очень разочарованы, что сорвался парад. Мои дети должны были ехать на одной из платформ, и призовые пионы, выращенные моей женой… Газета завтра выйдет?

— Надеюсь. Ты сможешь добраться сюда для нашей обычной встречи? Я в Деревне, не в амбаре.

— Буду в десять тридцать. Ты, наверное, уже слышал печальную новость о жене Натана Ледфилда?

— Да, ужасно. Я её не знал, но слышал, она была милейшим существом.

— Да, и моя жена говорит, что она играла на фортепьяно как ангел! Когда она аккомпанировала Натану, который играл на скрипке, это было… ну, как бы сказать?.. слишком хорошо для Мусвилла. Только не говори никому, что я сказал такое! Впрочем, довольно болтать. Я веду себя так, как будто малость одурел взаперти. А впрочем, возможно, так и есть. Ну, до завтра.

Отвернувшись от телефона, Квиллер увидел Коко: кот разбрасывал почту, на которую надо было сегодня ответить. Собственно, его интересовал необычного серого цвета конверт с белой монограммой. В углу конверта уже виднелись следы клыков.

«Чем это ты тут занимаешься?» — напустился на сиамца Квиллер, и Коко след простыл.

Возможно, Вики пользовалась надушенной почтовой бумагой? Понюхав конверт, Квиллер отмел эту версию.

Однако в нём проснулось любопытство. Его раздумья прервал телефонный звонок. Это был Ларри Ланспик.

— Квилл, до нас дошли плохие вести о двух пациентах нашей дочери из Пёрпл-Пойнт. Ей не удалось спасти Дорис и Натана. Диагноз один и тот же — осложнения на фоне респираторной инфекции. Всему виной этот сырой старый особняк, в котором они жили. Только не сочти меня бессердечным. Коллега Дианы из Локмастера добился, чтобы провели экологическое расследование. Не знаю, дойдёт ли до такого и здесь. Все слишком заняты сегодня! Что ж, я думал, тебе важно знать это.

Квиллер медленно положил трубку на рычаг, поглощенный мыслями о состоятельной паре, столь щедро оделенной всеми житейскими благами, музыкальным талантом и любовью друг к другу — и глубоко опечаленной тем, что у них не было детей.

Неожиданно Коко вспрыгнул к нему на колени и уставился на него вызывающе.

«Он чего-то от меня хочет», — подумал Квиллер. Взгляд его скользнул по столу и наткнулся на записку Вики. Он открыл конверт и пробежал глазами напечатанный на компьютере текст, затем перечел его во второй раз и позвонил поверенному.

— Барт! Ко мне попал документ, с которым ты должен ознакомиться как можно скорее! Дело не терпит отлагательств! Ты должен приехать сегодня днём.

Когда поверенный прибыл, первыми словами Квиллера были:

— До меня только что дошли плохие вести о Натане Ледфилде.

— Да, их домоправительница позвонила мне сразу после тебя. Это конец целой эпохи… О каком документе ты говорил?

— Сперва присядь и позволь мне угостить тебя чашечкой кофе.

Исполнив долг вежливости, Квиллер сказал:

— Если не ходить вокруг да около, я имею сильные подозрения, что Ледфилдов убили.

Барт едва не подавился кофе.

— Это умозрительная теория или у тебя есть доказательства?

— Я получил письмо от подруги Клариссы Мур, журналистки, недавно принятой в штат «Всякой всячины». Девицы подружились в Калифорнии. Особа, написавшая мне письмо, прилетела сюда в прошлый уик-энд для того — хочешь верь, хочешь нет, — чтобы купить котенка на аукционе, где продавали животных из приюта.

— Который ты провёл весьма эффектно, как мне говорили, — вставил Бартер.

Квиллер скромно кивнул.

— Я не встретился с молодой леди, но она оставила для меня записку, которую, на мой взгляд, тебе следует прочесть.

В письме, отпечатанном на серой бумаге, говорилось следующее:

Дорогой Квилл!

Жаль, что не смогла повидаться с Вами. Кларисса много мне о Вас рассказывала. Не говорите ей ничего об этой записке. Вы сами поймете почему. По выходным мы вчетвером катались на лыжах: я, Кларисса, Харви Ледфилд и мой приятель Грет. Нам всегда было о чем поговорить. Я как раз проходила заочные курсы для начинающих детективщиков. В каждой истории об убийстве должен быть мотив, возможность и способ. И я поделилась с приятелями мыслью, что самое трудное — придумать необычный способ убийства. Сегодня никто уже не клюнет на дворецкого, который отравил суп.

Кларисса, которая, выполняя задание преподавателя, изучала свойства плесени, сказала, что плесневый грибок, которым поражены многие старые дома, способен вызывать заболевания — порой смертельные для немолодых людей. — так, может, мне стоит использовать это в своей истории? Грег, который работает в строительном бизнесе, добавил, что грибок может распространяться по системе вентиляции здания.

Я ответила, что попытаюсь использовать плесень в своей истории и, если сумею продать сей опус, поделюсь с ними гонораром. (Историю я написала, но покупателя на нее не нашла.) А если не получится, придется вернуться к яду в супе. Скверная шутка, если учесть, что произошло в Старой усадьбе.

Если вы не знаете, Харви и Грег прошлой зимой посетили богатого дядюшку, чтобы выпросить денег на лыжную базу, и Харви получил суровый отказ. Заплатить за обучение в колледже? Пожалуйста. Дать денег на строительство лыжной базы? Никогда! Но Харви не сдался. Он наведался в Старую усадьбу во второй раз — с папкой для набросков и Клариссой. Когда он упомянул лыжную базу как выгодный объект для вложения капитала, дядя Натан опять наложил вето на проект. Как говорят, Харви это взбесило настолько, что он отказался воскресным утром отправиться вместе со всеми в церковь. Что он делал, пока остальные распевали псалмы?

Я думаю — и Грег со мной согласен, — что Харви запустил грибок в вентиляционные ходы. Грег утверждает, что черную плесень можно соскрести со стен старых домов, отыскать под обоями или в чуланах. Уж он-то знает, что говорит: его специальность — реставрация старых зданий.

Так или иначе, после визита в Старую усадьбу Кларисса и Харви расстались. Она получила работу во «Всякой всячине», а дядя и тетя Харви заболели. «Аллергия», — твердят они. А я очень беспокоюсь.

Не правда ли, это похоже на сюжет криминальной истории, Квилл? Или на что?

Вики

Квиллер изрёк:

— Меня занимает вот что: какова последняя воля Натана?

— Успокойся, Квилл. Натан обо всем позаботился сразу после того, как Харви нагрянул сюда прошлой зимой. Он все оставил городу. Но я покажу это письмо прокурору. Харви должен быть задержан по подозрению в убийстве.

Пока Ледфилды с домочадцами молились в воскресенье утром, Харви заражал грибком вентиляционные ходы в хозяйских комнатах, подумалось Квиллеру. Коко с самого начала знал, что Харви — убийца, вот почему он обрушился на голову этому малому, а прежде ни с кем себе такого не позволял.