– Мисс Паркер? – Люсинда улыбается, сделав пригласительный жест, и мы обе поднимаемся.

Я пожимаю руку девушки.

– Было приятно поболтать с тобой. Передаю тебя в умелые руки Люсинды.

Она крепко сжимает мои руки.

– Спасибо.

Она все еще не покидает моих мыслей, когда несколько часов спустя я лежу в своей кровати и не могу уснуть из-за переутомления. Если бы она только знала, с кем разговаривает, вряд ли благодарила бы меня. Перевернувшись, я зарываюсь лицом в подушку, молясь, чтобы тьма поглотила меня.

* * *

На следующее утро Кэл поджидает меня у общежития. Он прогуливается у стены в облегающих темных джинсах и белоснежной рубашке и выглядит безбожно хорошо. Его руки гораздо более подкачанные, чем я помнила, бицепсы скульптурно выпирают из-под коротких рукавов рубашки. Широкие плечи и рельефная грудь достойны слюнопускания, и я уверена, что кончик моего языка высовывается самым непривлекательным образом. Проведя рукой по своим темным волосам, он отталкивается от стены и неторопливо подходит ко мне, насвистывая себе под нос и ухмыляясь, как будто ему наплевать на все в целом мире.

– Доброе утро, красотка, – говорит он, зевнув, и я не могу сдержать улыбку.

– Все еще не ранняя пташка, как я погляжу. – Мне не стоило дразнить его, но идти по накатанной схеме было бы слишком просто.

– Определенно, нет. – Он передергивает плечами так, будто нечто гадкое только что проползло по его спине. – Но мне пришлось поставить себя в жесткие рамки. Сам виноват, что набрал слишком много утренних занятий.

– Всегда можно воспользоваться моим авторским способом пробуждения, испытанным и проверенным. – Я едва сдерживаю усмешку.

– О, черт, нет. Импровизированный душ в кровати – развлечение не для меня.

Я пихаю его под ребра.

– Да брось. Ты втайне любил это.

– О да. Я втайне любил то, как ты прыгала по всей моей кровати и выливала мне на голову кастрюлю ледяной воды, – протягивает он, закатив глаза.

– Работало же. Как развлечение, – хихикаю я, воскресив в голове эти воспоминания. – Парень, ты такой бука по утрам.

– Эй, – толкает он меня в бедро. – Не обижай меня. Сейчас я не бука.

Он вскидывает руку и без разрешения забирает у меня сумку с книгами.

– Прокатишься со мной?

– Тебе хотя бы по пути? – Я внезапно понимаю, что понятия не имею, какой профиль он изучает.

– Нет, – говорит он, проглотив «т» в конце. – Но у меня еще куча времени, чтобы сначала успеть подбросить тебя на занятия.

– И долго ты собираешься этим заниматься?

– Столько, сколько потребуется. – Выражение его лица решительное и наглое. – Я слышал, что ты сказала вчера вечером, Лана, но я не согласен. Это меня не остановит. Я приехал сюда за тобой и не сдамся. Ты слишком важна для меня.

Я скрещиваю руки на груди.

– Даже если я этого не хочу?

Он нарочито медленно наклоняется ко мне и прижимается своими восхитительными губами к моему уху. Знакомый запах парфюма с цитрусовыми нотками овеял меня, и я чувствую слабость в коленях.

– Ты можешь протестовать сколько угодно, но мы оба знаем правду. – Из-за его сексуального голоса в сочетании с теплым дыханием и знакомым ароматом у меня поджаривается мозг, я даже не могу сформулировать ответ. – Ты тоже этого хочешь.

Я пошатнулась, и он усмехается, подхватив меня под локоть, чтобы поддержать.

Прочистив горло, я вырываюсь и отскакиваю от него.

– Что мне с тобой делать? – вздыхаю я.

Он снова сокращает расстояние, глядя мне в лицо. Его глаза впиваются в мои, и я тону в них. Дыхание касается моей кожи, опутывая мистической паутиной желания. Каждая частичка моего тела страстно желает его. Взгляд скользит по его улыбке, и я закусываю губу, так как мой рот наполняется слюной. Его глаза следят за моим движением, и, высунув кончик языка, он облизывает губы. У меня вырывается тихое всхлипывание.

– Я могу предложить множество вариантов. – Он придвигает свое лицо ближе, между нашими губами остается расстояние шириной с волос. Ничего, буквально ничего не нужно делать, чтобы преодолеть этот зазор и поцеловать его. Я в ужасе от того, как сильно мне этого хочется. Я задерживаю дыхание и неподвижно замираю, боясь пошевелить хотя бы пальцем. – Но ни у одного из них нет возрастного ограничения ниже 8+, – шепчет он.

О боже. Все внизу живота отвечает ликованием на его провокации, горячим приливом от мой груди к щекам расползается румянец. Мириады чувств отражаются на его лице. Улыбка слегка дрогнула, и он отодвигается назад, вернув расстояние между нами. Я оплакиваю потерю, потому что именно в этот момент понимаю, что проиграла. Я никогда не могла сопротивляться его обаянию, и в очередной раз он выжал из меня все соки, не прилагая особых усилий.

– Пожалуйста, позволь мне отвезти тебя на занятия. – Эта беззащитность в его тоне растапливает последние льдинки в моем сердце, и я решаю, что противиться дальше не имеет смысла. Поэтому позволяю ему отвести меня к припаркованному за углом внедорожнику.

– Ты уже определился с профилем? – спрашиваю я, когда мы оба сидим в салоне машины, отчаянно пытаясь придерживаться наименее опасных тем.

– Ага. Архитектура.

Я не удивлена. Кэл всегда отличался хорошим вкусом и постоянно рисовал, когда мы были младше. Когда остальные дети в основном изображали людей и жанровые сценки, Кэл изображал здания.

– Молодец.

По крайней мере один из нас последовал за своими амбициями. Он странно смотрит на меня, когда внедорожник вливается в поток машин.

– Знаешь, я до сих пор храню твои рисунки, – говорю я.

– Наш дом? – спрашивает он, мгновенно догадавшись. Ему было двенадцать, когда он создал образ нашего будущего дома со стильной библиотекой и моим рабочим кабинетом. Кэл позволил мне оставить рисунки у себя, и я время от времени доставала их и плакала. Когда он нарисовал его, я была так уверена, что когда-нибудь в будущем мы будем жить в этом доме. Поженившись и заведя детей, чтобы наполнить все пространство дома. Но вскоре стало совершенно ясно, что этой детской мечте не суждено было сбыться.

Я киваю, стараясь скрыть свою печаль.

– Не может быть. – Он зарывается пальцами в волосы, улыбаясь. – Хотел бы я как-нибудь на него взглянуть.

– Это можно устроить.

Повисает неловкое молчание.

Спустя несколько минут он прочищает горло.

– Оливия говорила, что я заходил вчера вечером?

Я качаю головой.

– Она уже спала, когда я вернулась. И у меня не было шанса поговорить с ней утром, прежде чем она ушла на трек.

– Она бегает?