Матросы в замешательстве переглянулись, но Остин притворился, будто ничего не заметил.

— Олбрайт, вернитесь к двери моей каюты. Вы все равно проигрываете, если это ваши игральные кости на полу. А остальные… — Остин посмотрел на карты Уиттингтона, бросил на него скептический взгляд и покачал головой. — Продолжайте!

Он направился к трапу, Сьюард — следом за ним. Поднявшись наверх, капитан услышал, как Уиттингтон протяжно выругался.

Вернувшись на кормовую палубу, Остин обернулся к своему лейтенанту.

— Что вы делали на палубе?

Сьюард вздрогнул:

— Сэр, я…

— Вы оставили игру для прогулки. Зачем?

— Мне нужно было в туалет. Потом я услышал шум и обнаружил вас… и того человека. Почему вы не позвали на помощь?

Остин вспомнил схватку, она, как казалось, продолжалась очень долго, но в действительности длилась всего несколько минут.

— Не знаю… Я был слишком занят, стараясь остаться в живых. Как вы думаете, вы смогли бы узнать этого человека?

Лейтенант пожал плечами:

— Не знаю, сэр.

— Проклятие!

Кровь Остина кипела, его так и подмывало снова вступить в схватку. Ему хотелось ясного конца, а не этой неопределенности. Кто бы ни был нападавший, он убежал и теперь будет ждать случая, чтобы напасть снова. Остин почувствовал зуд между лопаток, он едва сдержался, чтобы не оглянуться.

Мало того что его терзало страстное желание обладать Эванджелиной, так тут еще и напряжение во время схватки. И теперь все его тело словно натянутая струна. Ему необходимо было расслабиться.

— Вам нужно назначить себе телохранителя, сэр, — сказал Сьюард.

— Но как я узнаю, что человек, которого я выберу себе в охранники, не тот, кто пытался меня убить?

— Вы правы, сэр.

— Поэтому я должен…

Что-то пошевелилось за кучей шкотов — что-то еще более темное, чем тень. Кровь Остина забурлила. Не важно, был ли у этого человека другой нож, он хотел получить ответ на все вопросы немедленно.

Капитан рванулся в темноту, схватил затаившегося там человека — тот попытался локтем ударить его в ребра — и, вытащив убийцу на свет, развернул лицом к себе.

Лунный свет заблестел на стеклах очков и на золотисто-каштановых волосах, и Остин с разочарованием выдохнул:

— Черт побери, Эванджелина…

Она дернулась, и он понял, что крепко вцепился в ее плечи. Отпустив ее, он спросил:

— Что вы тут делаете?

Она прерывисто дышала.

— Я услышала, что кто-то бежал, но пытался делать это бесшумно. Он направлялся к вашей каюте. Я заволновалась и…

— И вы решили его выследить? Сама?

— Я волновалась за вас. Когда я вышла на палубу, он пробегал мимо меня. Я попыталась схватить его, но…

— Сэр, она ранена.

Остин взял девушку за руку и повернул ее ладонь к лунному свету. Ладонь пересекала темно-красная полоса.

— Вы попытались схватить мужчину с ножом?

— Я же не знала, что у него нож. Потом я услышала, как вы деретесь с ним. Я хотела побежать на помощь, но тут увидела мистера Сьюарда и поняла, что с вами все будет хорошо.

Сьюард обмотал ее руку своим чистым носовым платком.

— Вам следовало спуститься вниз! — прорычал Остин. — Здесь было небезопасно.

— Я не могла уйти, когда вы в опасности. Я собиралась позвать людей на помощь. А потом увидела, как этот человек бежит ко мне, и спряталась.

— Вы его видели? Кто это был?

— Я не смогла разглядеть его лицо. А вы разве не знаете, кто это?

— Нет, не знаю. Куда он пошел?

— Туда. — Эванджелина махнула в сторону полубака.

— И вы решили прятаться здесь, за канатами, всю ночь?

— Нет-нет, просто я хотела убедиться, что с вами все в порядке. — Она коснулась его плеча. — Вы не ранены?

Напряжение внезапно вылилось в приступ бешенства — Остин больше не мог стоять спокойно. Он наклонился, подхватил свою очаровательную сирену и перекинул ее через плечо.

— Что вы делаете?! Отпустите меня!

Остина обуяло чувство радости. Он так долго хотел сделать это! И вот сейчас…

Капитан положил ладонь на округлые ягодицы девушки, и та пронзительно взвизгнула.

— Я же говорил вам, Эванджелина, что в следующий раз брошу вас за борт.

— Вы не можете!.. Мистер Сьюард, помогите!

— Сэр, подождите…

— Замолчите, Сьюард.

Остин поднес девушку к борту и спустил с плеча. Крепко держа, посадил ее на борт.

Она ухватилась за его куртку.

— Вы не отважитесь сбросить меня в море.

— Почему же? Вы ведь ослушались меня.

— Для вас это плохо кончится.

— Зачем мне об этом беспокоиться?

— Потому что вы достойный человек. Человек с репутацией отличного капитана.

Он склонился к ее лицу.

— Я ждал обещания слушаться меня, а не оценки моих качеств.

Она закрыла глаза.

— Я не могу дать обещание слушаться вас.

— Почему же?

— Вы можете ошибаться.

Он долго смотрел на нее. Ветер с моря шевелил пряди ее шелковистых волос на его руке. Наконец она открыла глаза — сначала один, потом другой.

— За борт, — сказал Остин и чуть наклонил ее над бортом.

Девушка взвизгнула и обхватила его за шею. Он крепко обнял ее и стащил на палубу. Потом склонился над ней и поцеловал.

В этот поцелуй он вложил всю свою злость, весь свой страх, все свое раздражение. И всю свою страсть, конечно же. Он был возбужден до боли. Он мог бы положить ее на канаты и прямо здесь, на открытой палубе, задрать ей юбки и овладеть ею.

Но Остин чувствовал за спиной взгляд Сьюарда. Черт, мог бы и отвести глаза! Однако Сьюард беспокоился за Эванджелину. А он, Остин, не мог не учитывать тот факт, что, возможно, сама Эванджелина и напала на него с ножом. Конечно, он очень в этом сомневался, но все же… Ведь нападавший был небольшого роста, а руку она могла поранить, когда лейтенант отбирал у нее нож.

Когда в его каюте Эванджелина попросила поцеловать ее на прощание, он едва не затащил ее на койку, едва не набросился на нее. И сейчас он понимал: стоит ему один раз поддаться этой сирене — и она завладеет им навсегда. И тогда он будет плясать под ее дудку и отдаст ей все, что она пожелает, — документы, свою карьеру, самого себя.