— Я уезжаю, — поставил он Жанну перед фактом. — Срочное дело. Семейное.

Но та вцепилась ему в руку мертвой хваткой и процедила угрожающим шепотом:

— Никуда ты не денешься. Хватит придумывать отмазки.

Стас чуть сам не зарычал. Да что за бред?! У него беда, а она опять за своё! Неудивительно, что у нее нет постоянного мужика, а только любовники тайные. Кому нужна такая мегера!

— Сядь на место!

— Пусти руку!

— Немедленно сядь!

— Я нужен брату! До дома сама доедешь!

Стас с силой вырвался из невестиной хватки и, не удостоив ее и взгляда, отправился к выходу. Но зря посчитал, что на этом всё закончится. Жанна догнала в коридоре и вновь вцепилась в руку намертво.

— Брату, значит, нужен? — переспросила насмешливо и, не дождавшись ответа, бросила: — Тогда я с тобой. Пора знакомиться с твоей семьей.

— Еще чего! — возмутился Стас.

Только Жанны ему сейчас и не хватало для полноты картины.

— Ты же с моим сыном познакомился. Моя очередь. Или нет у тебя никакого брата? Придумал ложь, чтобы меня кинуть и подставить?

«Боже, дай мне сил!», — взмолился Стас мысленно. — «И терпения ангельского, чтобы не прибить эту сумасшедшую».

Он посмотрел в горящие Жаннины глаза и… смирился с неизбежным. Времени спорить всё равно нет. Света с Семёном на улице мерзнут.

— Черт с тобой. Поехали.

Она удивилась. Точно удивилась. Не ожидала, что он согласится.

— Ну? Едешь или нет? У меня не вагон времени!

— Еду! — выпалила Жанна. — Главное, не передумай по дороге.

Стас не понял, что она имела в виду. Да и какая разница? Главное, чтоб при младших истерик не закатывала.

Из кинотеатра Стас вылетел, будто за ним гнались. Причем, одновременно гнались Викентьев и Рудаков. Жанна едва поспевала и в машину села, тяжело дыша. Пристегнулась и глянула испытывающе. Но Стас сделал вид, что не заметил. Не до Жанниных коронных взглядов.

— Сделай одолжение, ни во что не вмешивайся, — Стас постарался произнести всё это помягче. — Мне жаль, что я ввел в заблуждение твоего сына и вообще позволил себя увидеть. Но не обижай моих родных. Им и так досталось в жизни.

Жанна странно хмыкнула, и Стас с трудом подавил желание затормозить и приказать ей убираться из машины. Или даже вытащить силком, коли начнет сопротивляться. Но так нельзя. Жанна — стерва, однако Викентьев еще больший гад, а его шпионы, наверняка, едут следом. Представление сейчас точно не к месту.

Стас ехал на предельно допустимой скорости, стараясь соблюдать ПДД, иначе можно разориться на штрафах. Придут потом по почте, не расплатишься. Ехал и всё не верил, что брата выгнали из центра, а второго парня оставили. Никакой справедливости! Хотя чья б корова мычала? В юности Стас сам считал, что с таким отцом, как у него, можно творить, что заблагорассудится: стулья из окон школы кидать, хамить всем подряд. Никто ничего не сделает. Все всё проглотят. А теперь они по другую сторону. И Семён — сын мёртвого отца — лишь мелкая сошка, об которую можно вытирать ноги и выбросить вон. И всем плевать.

Как же гадко…

У крыльца реабилитационного центра авто затормозило с визгом. Стас выскочил, едва заглушил двигатель. И даже дверь не закрыл.

Они ждали на улице. Как Света и обещала. Хмурые, точь-в-точь как осеннее небо над головами. Левый глаз Семёна заплыл, разбитая губа припухла.

— Прости, Стас, — навстречу вышла санитарка тетя Зоя, которая ждала его приезда вместе с младшими. — Не досмотрела я. Паразит этот с утра рядом крутился. Но вызвали меня. К начальству. А только ушла, как он… он…

— Всё в порядке, тётя Зоя, — Стас коснулся плеча санитарки. — Это не ваша вина.

— Мы знаем, чья, — процедила Света. — Но толку-то.

— Может, главный наш еще отойдет, — шепнула тётя Зоя. — Он у нас трус. Испугался, как бы папенька задиры связи не подключил. Но время пройдет, всё утрясется. Разрешат еще Семёну вашему вернуться и закончить лечение. Этот-то уйдет рано или поздно. Не вечно ж он тут ошиваться будет со своим переломом. А я постараюсь словечко замолвить.

Стас благодарно улыбнулся, но отказался от помощи.

— Не стоит. А то еще и на себя гнев накликаете. Ни к чему это, — он шагнул к брату и спросил после тяжкого вздоха: — Ты как?

— Чувствую себя изрядно общипанным, но не побежденным, — пробурчал Семён и поморщился. Разбитая губа болела.

— Ему оказали первую помощь, — поведала санитарка. — Дома компрессы поделайте, чтоб отечность снять. И мазь заживляющую купите. Недорогую. Свет, запоминай название.

Стас снова благодарно улыбнулся тёте Зое и повернулся к машине, вспомнив об оставленной там Жанне. Он почти не сомневался, что «невеста» сидит внутри и дуется на весь мир. Ведь Стас сказал правду, что поехал по семейным делам, не пытался обмануть. Однако…

Жанна вышла из авто. Стояла у открытой дверцы бледнее, чем на встрече с Викентьевым. Волосы нещадно трепал ветер. Но, кажется, она не замечала этого. Жанна смотрела на Стаса с семейством так, будто они все были чем-то нереальным.

— Идемте знакомиться, — позвал Стас младших. — Это моя начальница — Жанна Олеговна. Мы по делам ехали, когда меня огорошили новостью.

— По делам? — поддела Света, которой брат рассказал накануне о притворном романе. — Ну-ну…

Они спустились вниз. Семён справился сам, по традиции не позволив никому везти инвалидную коляску. Благо в медучреждении, занимающимся реабилитацией, был пандус. Подойдя к Жанне, Стас выдавил дежурную улыбку.

— Знакомься, моя семья: Семён и Светлана Александровские.

Глава 12.

Сгоревшее прошлое

ЖАННА Громова

Жанна смотрела и не верила глазам. Не понимала, как ЭТО возможно.

Всю дорогу она ждала, что Стас повернет машину назад, отменит «семейные дела», придумав идиотского объяснение. Или, в конце концов, скажет правду. Но этого не случилось. И вот теперь здрасьте: Семён и Светлана Александровские.

Да, Жанна помнила их имена. Помнила имена всех пятерых детей в звездной семье. И это не было бы доказательством. Ни разу. Ведь Стас мог устроить спектакль, выдав непонятно кого за брата и сестру. Но нет. Это точно они. Никаких сомнений. Семёна Жанна помнила смутно. Память запечатлела образ маленького мальчика, который носился по большому дому вслед за радиоуправляемой машиной или вертолетом. На своих ногах носился! Не в инвалидной коляске ездил! Однажды один такой вертолет чуть не «поздоровался» с затылком девочки Снежанны Морозовой, зазевавшейся в коридоре.

Да, Жанна толком не помнила внешности Семёна, а Света и вовсе в то время была пупсом в розовых одежках. Но ее лицо… Боже! Жанна не могла отвести от девочки взгляда. Вылитая мать — Инна Александровская. Точная копия!