походу ее только нервировал, а ей сейчас нужно спокойствие, прогулки, сон, еда… Эммм… Что еще?

— Я знаю, кто будет рад. Пирушку закатит. Моя родня! — вытерла слезы и снова рассмеялась. — Они так хотели видеть меня замужней и с ребенком. Вот, пожалуйста! Наверное, приворожили… — всхлипнула.

Присев поближе, я Машу обнять попытался. Пальцы потряхивало, как у наркомана.

— Давай обсудим.

Это фарс, бред, все бред. Здесь и обсуждать нечего — будет рожать! Я ребенка, пусть даже крошечного, на уровне клетки убить не смогу.

Но сказать что-то надо, и я попытался, но Маша взорвалась, толкнув меня обеими ладонями в плечи.

— Ты мне всю жизнь сломал. Испортил! Ты взял меня без спроса… Взял и… даже о защите не подумал. Даже о гребаной защите не подумал! И я теперь… что… рожать тебе должна? А потом ты ребенка в расход в своей семье пустишь… Или будешь воспитывать по своим же ублюдским законам?! — возмутилась. — Нет!

— Что нет? — поинтересовался.

— Не хочу.

— На аборт ты не отправишься, даже не мечтай, — отрезал.

— Я не о том. Я не о том, — качнулась влево-вправо. — Это все неправильно. Нет-нет. У моего ребенка не должно быть такого отца, такой жизни. Ничего из твоего мира быть не должно.

Маша на миг замолчала, а потом шарахнула, будто в лицо мне прилетела высоко заряженная шаровая молния.

— Давай мне развод!

От ее полярных эмоций меня тоже мотало, буквально швыряло об стены. А дальше что? Это же только начало.

— Я же сказал, — проговорил сипло. — В моей семье не разводятся.

— Врешь же. Зачем тогда там был пункт, что в случае развода и дальше целые страницы текста… Я точно помню, такой пункт мелькнул перед глазами, но что туда входило, мне почитать не дали. Поэтому разводятся. Разводятся у вас! Еще как… Мы больше не в средневековье.

— Считай, что в нашей семье — средневековье. Слова на бумаге — чистая формальность на самый крайний случай, — и голос не дрогнул, когда соврал.

Правда в другом, но Машке пока ее знать не стоит, многовато шока для этого дня.

Теперь я буду беречь ее как зеницу ока, даже если она этого не хочет.

Буду беречь… их, поправил себя.

— Здесь — все. Закончили. Поехали. Теперь ты будешь жить со мной.

— Еще чего! Мне и без тебя неплохо жилось. По отдельности. С позорным клеймом о браке на биографии, но без физического присутствия мужа. Может быть, я даже мужчину себе присмотреть успела, а тут снова — ты!

Я сомкнул пальцы на ее локте и потянул за собой. Пусть трындит.

Иногда даже приятно послушать. Но то, что она говорила сейчас, дико бесило.

И знал же, что она врала, нагло врала, не было у нее встреч с мужчинами, переписки тоже чисты, по моему приказу за Машей следили плотно, но не отсвечивая присутствием.

Заноза, зараза, колючка!

Специально меня на эмоции выводила и ведь получалось же…

Очередная ее фразочка, даже не помню, какая, заставила остановиться и встряхнуть за плечи девчонку.

— Хватит.

— Ты не Тигран, ты — тиран. Хватит, ты делаешь мне больно! — поморщилась.

Я медленно разжал пальцы, но вместо этого прижал девчонку к стене, от контакта ее тела с моим в пах стрельнуло похотью, едва все вены в теле не лопнули от ускоряющегося потока крови.

Все быстрее и быстрее, приливая к концу.

Маша застыла. Мы смотрели друг другу в глаза, тяжело дыша.

Оба на взводе.

И я, кажется, знаю один приятный способ снять это чертово напряжение.

Глава 33

Тигран

Приблизился еще немного, тело на максимум.

— Ты душный, не прижимайся! — заупрямилась, отталкивая изо всех кулачками. — Ты вообще меня лапать не должен! Не имеешь права.

— Вообще-то. По закону. Мы женаты, но…

— Что?

Мне пришлось наклониться, чтобы прошептать на маленькое, розовое ушко:

— Я не лапать тебя хочу.

Вру, конечно.

Я бы ее так смял. Всюду. Аррр…

Прямо здесь бы на член насадил, вонзился в сладкую мякоть ее щелки.

Но надо же мягче, деликатнее.

Пока от похоти кровь сворачивалась, я старался держаться изо всех сил.

Она покраснела.

Кончики ушей заполыхали алым.

— Животик потрогать дай, — скользнул губами чуть ниже, на тонкую шейку.

— У меня нет животика. Так быстро не растет! — мгновенно отозвалась моя вредина.

Наверное, только сейчас поняла, что она — реально моя. Милая, взбалмошная девчонка, от которой меня дичайше перло.

Тонкий стан, светлые волосы, нежно-розовые губки, я хотел бы увидеть, какого цвета ее соски, ммм… Чувствительные ли или она по другим ласкам балдеет? У каждой своя слабая точка, и я хотел узнать их все.

Узнать и сыграть в оргазм на каждой, сука, из них…

— Есть. Есть у тебя животик. Пока плоский. Дай мне… Обещаю, в трусики не полезу, — усмехнулся криво.

Губы едва коснулись шеи, впитывая фруктово-цветочный аромат со свежей кислинкой. Мурашки… Я с трудом сдержался — мне хотелось лизать и кусать эту кожу, следом за появившимися мурашками. Просто лизать ее языком и снимать вкус, смаковать его.

Снимать одежду, слой за слоем.

Пробовать ее эмоции и показывать, сколько в них надуманного упрямства, и сколко настоящего она прячет за бравадой, а настоящая Маша — та, что текла и мурлыкала мое имя, кончая, просто ждала в башне заточения из упрямства собственной хозяйки. Ждала и надеялась, что я ее вызволю…

— Так я тебе и поверила! Нельзя…

— Упрямая… — я сомкнул губы на коже, медленно целуя.

Запустил ладонь под тонкий свитшот.

— У тебя красивая кожа, тонкая талия, симпатичная сережка в пупке. Почему ключик? — спросил, осторожно поглаживая.

Ммм… Как символично, мне самому теперь придется к строптивой малышке подбирать ключик, чтобы вставить как следует и провернуть в замочной скважине.

Мысли ожидаемо скакнули ниже пояса, член запульсировал в трусах, как бы намекая, каким ключом нужно отпирать непокорных, взламывать их нахрапом. Но мы же не спешим, ска. Не спешим, спешка только во вред…

Пальцы скользили по коже живота Маши, губы неспешно прокладывали поцелуи по ее шейке, под кожей ускорялся пульс.

— Потом станет тугим и плотным, немного выдастся вперед. Округлишься всюду. Ты уже чувствуешь в себе изменения? Я хочу быть рядом, когда ты ощутишь пиночки нашего ребенка, и все остальное… тоже. Хочу…

Чуть-чуть повел выше, сжав пальцы под грудью. Маша всхлипнула, на ней тонкий бюстгальтер, без толстых подкладок, а титьки крепкие, сочные, бля.

Во рту образовалась слюна, но мацать эти дыньки я себе не позволил, спустился ниже.

Снова ниже…

Поглаживая животик, у