— Поняли теперь, оболтусы, — с ехидством воскликнул гном, — каково мне было с вами работать? Да эти двое по сравнению с вами просто ангелы, всему учатся и молчат! Вы же сразу ныть начинали, а зачем, а почему, а как. Особенно ты, Леля. Всё тебе на улице мёдом было намазано, чуть что — сразу уматывала. А порошки, как видишь, сами себя не приготовят! Ладно. Молодцы, справились. И вы, парни, тоже молодцы! С завтрашнего дня вы будете здесь одни работать, ваши няньки пойдут к своим универским нянькам.

Павел бросил на меня встревоженный взгляд и нечаянно порвал пакетик в руках, порошок рассыпался по столешнице. Тихо матернулся, быстро метёлкой убрал мусор и продолжил работу. Пётр, казалось, даже не услышал Оскара — он спокойно продолжал сыпать порошок вдоль линий на чаше.

— А вы, студентики, — Оскар принял грозный вид и посмотрел на нас с Лелей, — учитесь хорошо. Если вдруг узнаю, что своим поведением или оценками позорите моё честное имя, не поленюсь, дойду и три шкуры спущу! Поняли?!

— Да, Оскар Витольдович, — прогундели мы с Лелей.

— Вот и хорошо. Я зашёл сказать, что на сегодня всё, по домам. Пётр, Павел, завтра как обычно жду к семи. Леля, Ти, теперь я от вас жду только хороших новостей по учёбе.

Мы переоделись, попрощались друг с другом и я отправился к продуктовым рядам.

— Доброго вечера, Ти, — Мириам улыбнулась мне, на её щеках проступили очаровательные ямочки. — Возьми сегодня помидоров и огурцов, в обед привезли сразу с фермы. Ещё я для тебя оставила орехи. Вкусные! Я слышала, ты в Университет поступил?

— Угу, завтра начинаю учиться, — я взял один орех из протянутой руки продавщицы и закинул его в рот.

— Нервничаешь, наверное? И яблок возьми, вкусные.

— Есть немного, — признался я. — Хочется уже прийти и начать учиться, больше из-за ожидания волнуюсь. Ага, спасибо за яблоки. Орехи и правда вкусные!

— Мне тоже понравились, — улыбнулась Мириам. — Хлеб и мясо как обычно? Мясо курицы, сегодня утром коптили, вкусное, тебе понравится…

Я сложил покупки в рюкзак, рассчитался, попрощался с улыбчивой продавщицей и отправился на остановку. Через десять минут подъехал рунобус, я сел на своё место и уставился в окно. На душе было очень волнительно. Завтра я начну учиться, работать и жить в Университете! Меня ждало впереди новое, загадочное и интересное будущее.

Ночь пролетела без сновидений. Утром я привёл себя в порядок, позавтракал, переоделся в парадный костюм от мастера Притвика, полюбовался на себя в зеркало, ещё раз отметив, насколько был удобен и практичен костюм. На всякий случай я взял с собой обед и бутерброды с орехами на перекус, вдруг не получится в первый день попасть в университетское кафе. Вышел из комнаты, закрыл дверь, не спеша спустился в фойе, по привычке попрощался с безмолвной консьержкой и направился к остановке.

Неделю назад в лавку к Оскару заглядывала Флора Олеговна и на вопрос о транспорте подсказала, что конечная у третьего маршрута была рядом с Центральным рынком, а оттуда уже до Университета было пару километров по хорошему тротуару. Поэтому я был спокоен — я сяду на свой обычный пятичасовой рунобус и буду в Университете даже чуть раньше семи утра.

Через час и двадцать пять минут рунобус подъехал к остановке недалеко от лавки Алвинов. Сонные пассажиры досматривали последние сны, я же был бодр как никогда. Мне сегодня нужно было ехать дальше!

Через четыре остановки я вышел на конечной рунобуса, как раз у парковки Центрального рынка. Никогда не засыпающий рынок сейчас был вялым и полусонным, словно пассажиры рунобуса. Я пошёл быстрым шагом по тротуару, по моим расчётам мне нужно было минут двадцать, чтобы добраться до университетских ворот. Я быстро шёл, не обращая внимания ни на что вокруг. Мне нельзя опаздывать в свой первый день! Так, а куда мне? В библиотеку! Как зайду в здание Университета, сразу направо по коридору и там вторая дверь справа.

Через несколько минут быстрого шага я подошёл к воротам. Они производили давящее впечатление своими размерами и рисунком — высокие, кованые, с длинным узким рисунком. Одна створка была слегка приоткрыта, словно приглашая зайти. Но сейчас не было той толпы людей, как в День открытых дверей. Точнее, вообще никого не было. Небо было тёмным, солнце только собиралось выходить из-за горизонта, но весь внутренний двор университета был залит жёлтым мягким светом от фонарей, расставленных в шахматном порядке по всему двору. Зелёный газон блестел словно только что прошёл дождь. И ни души.

Я зашёл внутрь двора и медленно пошёл ко входу в Университет. Пустые полукруглые лестницы, ведущие на площадку перед центральным входом, и сам центральный вход были освещены лампами. И как контраст, все окна Университета были тёмными. Может быть, мне не надо было приходить так рано? Может быть, я ошибся и Флора Олеговна сказала приходить к восьми утра, а не к семи?

Словно в ответ на мои колебания, зажглось окно над правой полукруглой лестницей. Окно в библиотеку! Я всё правильно сделал! Шаги ускорились, сердце застучало, а в руках и ногах появилась лёгкая дрожь. Я взлетел по ступенькам, подошёл к центральному входу, выдохнул и дёрнул ручку двери на себя. Створка послушно открылась, я зашёл в едва освещённый холл. Всё осталось таким же, как в День открытых дверей — большая лестница по центру приглашала на второй этаж, слева и справа широкие коридоры вели по этажу Университета, по бокам у стен стояли информационные стойки. И ни одного человека.

Я повернул вправо и направился к двери в библиотеку. Мои шаги гулко раздавались по коридору, было немного жутко и любопытно. Мне в прошлый раз не удалось полностью пройти по всему коридору. Интересно, что там дальше?

Дверь в библиотеку была полностью новой: в сумраке еле светящихся ламп она была тёмно-серого цвета с белой массивной ручкой. Я дёрнул за ручку, петли бесшумно сработали и дверь плавно, без всяких препятствий, открылась. Внутри слегка звякнул колокольчик.

— Кого ранняя принесла, — Флора Олеговна вынырнула из-за стойки. — О, Тиаретайра! Ты как раз вовремя. Хороший костюм! В этом году наряд инквизитора в моде. Помоги мне с карточками, они срочно нужны девочкам в общем отделе. Вот, держи.

Гномка вручила мне четыре листа бумаги и ножницы. Бумага была разлинована на десять ровных прямоугольников, в каждом кубике было написано “106”.

— Режь по линиям и складывай всё в одну пачку. И поскорее, надо на двадцать шесть кабинетов нарезать.

Я