– Вы думаете… вы вините во всем моего отца… и меня?

– Нет. Вас я не виню. – Голос Джастина прозвучал глухо. – Но я боюсь, Марибель, что это будут делать другие. Они во всем обвинят вас… и меня за то, что я привез вас сюда. – Он нахмурился. – Возможно, я действительно виноват…

– Почему? Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Если это корабли вашего отца, значит, это я мог привести их сюда.

– Каким образом? Мой отец не мог знать, что вы пойдете сюда. Не мог!

– Вы забыли про мистера Хендри. Он был в курсе наших планов. Возможно, он поделился своими знаниями с вашим отцом.

– Вы думаете, он выдал ему местонахождение этого острова? – Глаза Марибель от ужаса расширились. – Но зачем ему это делать? Он отвез ваше послание моему отцу, и за это вы отдали ему корабль, как и обещали. Почему он предал вас… всех вас?

– Возможно, ему не оставили выбора. Ваш отец надеялся заманить меня в ловушку. Когда я в нее не попался, он решил отомстить мне иначе. Я сказал вам, что он удвоил свое предложение, но может быть, лишь для того, чтобы внушить мне ложное чувство безопасности. Хендри мог согласиться показать им дорогу сюда, чтобы спасти собственную жизнь… а коварное нападение вполне в духе вашего отца. Он знает, что ему не выиграть бой с нами в открытом море, но когда корабли стоят на якоре и на борту лишь несколько человек из команды…

– Что стало с этими людьми?

– Некоторым удалось доплыть до берега, кого-то убили. – Губы Джастина сжались в тонкую линию. – Мне не так жаль корабля. Мы начинали с одного и сможем заново собрать свою флотилию, но… – Его глаза смотрели сурово. – Том один из тех, кто нес дежурство. Он не смог доплыть до берега.

– Том погиб? – Глаза Марибель наполнились слезами. – Нет! О нет, я этого не вынесу. Он был таким молодым, так радовался, что стал частью братства.

– Он знал, чем рискует, когда связал с нами свою судьбу.

– Как вы можете говорить такое? – Марибель слишком расстроилась, чтобы мыслить ясно, и не замечала, как напряжен Джастин. – Том был почти ребенок.

Она выбежала из комнаты, чувствуя, что сейчас расплачется. Оказавшись у себя в спальне, она села на кровать и закрыла лицо руками. Слезы, которые она сдерживала, пока помогала ухаживать за ранеными, потоком хлынули из глаз. Марибель знала, что пираты ведут опасную жизнь, но смерть юнги оказалась слишком неожиданным и болезненным ударом. Когда она подняла голову, дверь открылась и на пороге появился Джастин.

– Вы не должны так убиваться из-за него, – сказал он. – Мы все рискуем быть убитыми. На море такое случается постоянно. Наше ремесло опасно, и смерть у нас частая гостья.

– Вы так легко говорите о смерти. – Марибель встала. Ее лицо было белым как полотно. – Мне так жаль Тома, что я не могу не плакать. Он был мне как младший брат.

– Смиритесь с этим. – Джастин подошел к ней и заглянул в лицо. Ей показалось, что в его глазах мелькнуло что-то похожее на сожаление. – Я надеялся, что между нами что-то может быть… Но нет, Марибель, эта жизнь не для вас. Вам здесь не место. Эта жизнь слишком сурова для женщины с вашим воспитанием. От нее вы зачахнете, ваше сердце будет разбито, и вы умрете раньше срока. Чем скорее я отвезу вас в Англию, тем лучше для всех нас.

– Я думала… – Марибель осеклась и замолчала. Еще сегодня утром он держал ее в объятиях, целовал ее, и она таяла от любви. Но тогда с ней был другой человек, тот, кого она могла любить и уважать, тот, кем он, наверное, был до того, как стал пиратом. А сейчас – это человек с холодными глазами, и смотрел он так, словно презирал ее за слабость и никчемность. – Да, вы правы. Но даже если мне здесь не место, я тоже могу приносить пользу. Мы с Анной перевязывали раненых и завтра утром снова пойдем туда, чтобы ухаживать за ними.

– Нет! Вы больше не пойдете в порт. Я вам запрещаю.

– Запрещаете? Я не понимаю. Я в состоянии справиться с этой работой.

– Теперь, когда пожары потушены, найдется много других добровольцев. Вы там не нужны. Да и Анне лучше держаться оттуда подальше. Люди сами в состоянии о себе позаботиться.

Его слова били как удар кнута.

– Это жестоко, сэр. Я всего лишь хотела помочь.

– И только навредили бы себе. Люди считают вас виновной в том, что на них напали. Вас… и меня. Им не нужна ваша помощь. Теперь даже я должен опасаться удара в спину, когда появляюсь в порту, а вы слишком беззащитны.

Марибель притихла. Резкие слова Джастина острым кинжалом ранили ей сердце. Он говорил, что люди считают ее виноватой… но и он сам считал так же. Корабли, которые нанесли такой страшный вред острову и его обитателям, принадлежали ее отцу. Она попыталась измениться, стать такой, как Анна, как другие, однако никогда ей не стать здесь своей. А теперь ее возненавидели.

– Я бы никогда этого не сделала… – Ее голос дрожал, глаза снова наполнились слезами. – Вы знаете, что я бы никогда…

– То, что я думаю, не имеет никакого значения. Ради собственной безопасности держитесь подальше от гавани. Через несколько дней вернется «Непокорный». Как только его разгрузят и подготовят к плаванию, мы уйдем с острова.

Марибель медленно кивнула:

– Хорошо, я буду готова. Вы правы, чем скорее я отправлюсь в Англию, тем лучше.

В эту ночь Марибель почти не спала. Сначала она плакала, а когда слезы закончились, беспокойно вертелась, снова и снова вспоминая события последних недель. Даже если нападение совершили корабли из флотилии ее отца, это не означало, что они явились сюда из-за нее. Если бы отец хотел ее вернуть, он организовал бы вылазку на остров с требованием отдать ему дочь. Нет, единственное, что приходило ей в голову, – так это что корабли отца случайно оказались возле острова и, увидев несколько пиратских судов, решили посчитаться с ними, а потом быстро уйти.

Джастин был несправедлив, обвиняя ее!

Поднявшись рано утром, Марибель сходила к колодцу и принесла воды. Когда на кухню пришла Анна, она занималась стиркой. Горничная выглядела усталой и даже не потрудилась расчесать волосы.

– Я вижу, ты тоже плохо спала этой ночью?

– Я ходила в таверну посмотреть, не нужна ли какая-нибудь помощь, но мне сказали, чтобы я убиралась. – Анна окинула ее тяжелым взглядом. – Они считают, что это мы накликали беду на остров. Хиггинс говорит, что нам, скорее всего, больше не удастся сюда вернуться.

– Мне очень жаль. Я знаю, что вы хотели поселиться здесь навсегда.

– Хиггинс считает, что мы можем найти другое место, чтобы обустроиться и заняться торговлей. Несколько человек сказали мне, что нас больше не желают видеть на этом острове. Думаю, нам надо соблюдать осторожность, иначе у нас будут неприятности.

– Но здесь-то мы наверняка в безопасности?

– Может быть. Но мы не должны больше ходить в порт.